бывало, совсем другое читалось теперь в его глазах. Он провел большим пальцем по ее нижней губе и проговорил:
- Если будешь умницей и станешь вести себя правильно...
Алена просто не могла шевельнуться, а он мотнул головой.
- Иди и подумай до завтра.
А после пошел к столу и нажал на какое-то приспособление, раздался звон. В кабинет сразу же вошел Мидхем. Король не глядя бросил:
- В подвал ее. Запереть до утра.
***
Снова ее вели куда-то. Мидхэм молча шел рядом и только временами косился на нее странным взглядом. Когда они спускались по тесной винтовой лестнице, она взмолилась:
- Помогите мне, я правда не виновата!
Он только молча подтолкнул ее вперед.
Но вот наконец пришли в подвал, а там - в лучших традициях средневековья - забранные толстыми решетками камеры. В одной из них Мидхэм ее запер. Но когда запирал, незаметно перехватил ее руку и крепко сжал.
«Жди», - одними губами проговорил, глядя ей в глаза.
И после этого сразу вышел.
Алена осталась одна. В первый момент стало не по себе, вся эта давящая обстановка разом навалилась на нее. Странно и жутко. Камеры, решетки...
Разум отказывался принимать все это. Неизвестно, что с ней произошло. Переутомилась из-за обилия впечатлений? Спит и ей снится этот мрачный жутковатый сон? Она примеряла свадебное платье. Его Алена помнила в мельчайших деталях - покрой, оттенок, растяжку градиента. Ощущения от ткани на теле. Вот за это она уцепилась как за якорь.
И постепенно пришла уверенность.
Ждать, сказал ей Мидхэм. Она почему-то поверила, что он поможет ей. Все будет хорошо, она обязательно выберется из этого непонятного недоразумения и еще посмеется потом. Надо только подождать и не нервничать. А еще лучше - заснуть.
В глубине камеры у стены был соломенный тюфяк. Алена отошла туда, села, прислонившись к стене, и прикрыла глаза. Тихо, только потрескивали факелы. Неизвестно, сколько времени прошло, оно тянулось, словно густой кисель. И вдруг скрипнула дверь, а затем послышались осторожные шаги. Мидхэм? Алена вздрогнула, глаза распахнулись сами собой. Она немедленно подскочила и бросилась к прутьям решетки.
Однако вместо молчаливого стража в коридоре показалась женщина. Молодая и красивая, в богатой одежде. Подошла и встала напротив. Алена потрясенно уставилась на нее, а женщина усмехнулась и проговорила:
- Мидхэма ждешь? Он не появится. Я позаботилась.
Алена похолодела.
- Мужчины так предсказуемы, верно?
- Что? - одними губами прошептала Алена.
- Их ведь так легко склонить на свою сторону. И тебе это всегда удавалось.
Этот намек. Нехороший взгляд проскочил у гостьи, очень нехороший. Как будто та знала, что ей предложил король.
- Кто вы? - спросила Алена в лоб.
- Я королева Анхельма, - проговорила та и гордо вскинула голову.
Конечно, она должна была догадаться. И все равно это был шок. Она подалась назад, а гостья заговорила снова. И тут на Алену посыпалось такое...
Скучно быть женой старика. Молодая королева положила глаз на Зигурда, сводного брата Альбы. Встречаться можно было беспрепятственно, они ведь с братом - воспитанники короля Норта.
Королева хотела получить Зигурда в свою постель, а тот отказался предать приемного отца. Тогда Анхельма пошла к мужу, объявила, что его воспитанник пытался изнасиловать ее, и даже представила доказательства. Зигурда взяли под стражу, но он сумел бежать. Король был в ярости и назначил за его голову награду.
Вот тогда-то Альба бросилась к королеве умолять, чтобы та сжалилась и помогла спасти брата. Анхельма не первый день замечала, как муж смотрит на воспитанницу. Она выставила девчонку, а сама приняла кое-какую хитрую травку и спровоцировала выкидыш. И когда это произошло, прямо обвинила Альбу в том, что та ее прокляла.
- Чем-то приходится жертвовать, - цинично проговорила королева. - Но тут так некстати снова появилась ты. А Норт всегда неровно дышал к тебе, прекрасная Альба.
Последние слова она просто выплюнула.
И вдруг засмеялась.
- Я знаю, что у короля на уме, ведь мужчины так предсказуемы, не так ли? Но я не дам ему заменить меня на тебя. Поэтому король отдохнет. Ведь может же он внезапно занемочь? Как раз после того, как в его покоях побывала рыжая ведьма и прокляла его.
Мороз по коже. Алена просто смотрела на нее и чувствовала, как ее переполняет протест. А королева спокойно проговорила:
- Завтра утром тебя сожгут на костре. Как ведьму.
Оглядела Алену с ног до головы и со вздохом добавила:
- Даже жаль, что пропадет такая красота. Но чем-то надо жертвовать, если я хочу остаться королевой.
Повернулась и направилась к выходу.
Алена вцепилась в прутья решетки и крикнула ей вслед:
- Облезешь!
А потом еще ходила по камере, сжимая кулаки. Поверить не могла, что это с ней происходит. Потом уселась на тюфяк и закрыла глаза. Такого просто не может быть, потому что быть не может! Надо просто дождаться утра, и все разъяснится.
***
Утро пришло.
В этом подвале не было окон. Только далеко, в самом конце коридора, было слепенькое оконце - бойница, забранная решетками.
О том, что наступил день, Алена догадалась по тому, что теперь до нее откуда-то издалека стал доноситься мерный стук топора и молотков. Звук был тихий и монотонный, но она его каким-то образом улавливала. Звук отдавался под ложечкой, действовал на нервы.
Готовили ей эшафот?
Нет, нет и НЕТ. Она отказывалась верить в происходящее. Этого не может быть. Не с ней! Она не имеет к этому миру отношения. Алена мерила шагами камеру и сжимала кулаки. Выход должен быть!
И в какой-то момент вдруг поняла, что не слышит больше стука молотков. Все стихло. Как ни прислушивалась, не могла уловить ничего.
Но вот раздались шаги. Сначала далекие, потом все ближе. Скрипнула, открываясь, дверь. Вошли четыре стражника в полном вооружении. Один из них отпер большим ключом решетчатую дверь ее камеры.
- Выходите, Альба Волхан.
- Что?! - пробормотала, отказываясь верить, Алена.
Хотелось кричать, что никуда она не пойдет. Что ей положен завтрак! Но те смотрели на нее и ждали. Тогда она уцепилась за последнее:
- Разве мне не положен священник?
Неумолимый страж только мотнул головой:
- Не велено, - и показал на выход. - Не задерживайте.
Сопротивление бесполезно. Алена видела по их глазам, что ее скрутят и выволокут силой. А то и сделают что похуже. Она вышла.
