случилось.
Боже мой.
Я никогда не думала, что все будет именно так. Столь интенсивно. Столь мгновенно.
И я никогда не думала, что это будет именно с ним.
Я… не знаю, что мне делать. Отрешенно таращась на него, я придерживаю свои груди, будто в моих силах хоть как-то заставить их утихомириться, и каким-то образом я перестану ему резонировать.
Я мечтала о резонансе. Мне так отчаянно этого хотелось. Мне хотелось пару и кучу детишек. Мне следовало ставить задачу в более подробных деталях. «Вошь, кого-нибудь, кроме него. Давай вернемся к началу. Я согласна на любого, но только не его. Ну пожалуйста».
Но почему-то, эта дура вошь в моей груди мурлычет лишь все громче и пронзительнее.
Глядя на меня, глаза Хэйдена сужаются, и он делает еще один шаг вперед. Его кулак прижат к груди, словно он пытается в отношении своей использовать ту же тактику уловки.
— Этому не бывать, — выпаливаю я. — Это не мы.
Помрачнев, он хватает меня за руку.
— Нам нужно поговорить.
Он тащит меня к своей пещере, той, которую он делит с Салухом и Таушеном.
Я пытаюсь вырвать из его хватки свою руку, прежде всего потому, что его прикосновение… ну… заставляет мои гормоны сходить с ума. Это меня бесит. Соприкосновение с рукой Хэйдена — не имеет значения, насколько она теплая, сильная и мозолистая — не должно заставлять мои несуществующие кожаные трусики намокать, однако именно это и происходит.
— Я не собираюсь никуда с тобой идти! — шиплю я ему.
Остановившись, он поворачивается, чтобы оглянуться на меня так, словно я спятила.
— Хочешь заняться этим прямо здесь?
— Я не хочу чем-либо с тобой заниматься!
— У тебя нет выбора. Он, — заявляет он, жестко ударив себя в грудь свободной рукой, — сделал выбор за нас.
В этом он прав.
Хэйден подходит ко мне вплотную.
— Если, конечно, тебе не хочется резонировать прилюдно и всего прочего, что оно подразумевает, пойдем со мной, чтобы мы могли поговорить.
Он сейчас стоит так близко ко мне, что я чувствую жар его крупного тела. Как же я не заметила, что Хэйден такой огромный? Что он возвышается надо мной как башня, и весь сложен из бледно-синих мускулов и пахнущей дымом кожей? Проклятье…, время ты, вошь, выбрала ни к черту. Да и вкус у тебя дерьмовый.
— Ладно, — говорю я едва слышно. — Я иду.
Потому что, если я с ним не пойду, боюсь, что… ну это, кончу, приблизься он ко мне хоть чуточку ближе. И сама мысль об этом вгоняет меня в краску.
К моему огромному облегчению, за руку он больше меня не хватает, а, положив ладонь мне на спину, ведет в сторону своей пещеры. Если кто-то и замечает, что мы уходит вместе, никто ничего не сказал и не остановил нас. Наверное, все либо как следует напились, либо им просто плевать. Пещера это маленькая, и порой заняться тут нечем, кроме как сплетнями. Если кто-нибудь увидит, что я смываюсь с Хэйденом в его лежанку? Утром это уже будет разнесено по всем пещерам.
Впрочем, то же самое касается и нашего резонанса.
Дерьмо. Дерьмо, просто дерьмо. Я не знаю, что мне делать. Я пребываю в тумане сплошных беспокойств, гормонов и сомнений, пока он ведет меня в свою пещеру. Салуха здесь нет — он занят тем, что в моей пещере трахает Тиффани, — однако тут Таушен. Сидя в своих шкурах, он точит нож.
Как только мы вместе входим, он тут же поднимает на нас взгляд. От близости Хэйдена моя вошь мурлычет со скоростью миля в минуту, и я уверена, что у меня на лице выражение вспугнутого в свете фар оленя.
— Что стряслось? — спрашивает Таушен, вставая на ноги.
— Выметайся, — велит ему Хэйден напрямик. — Нам с Джо-си нужно поговорить.
— Но…
— Вон отсюда! — шагнув вперед и нависнув над мужчиной ростом поменьше, рычит Хэйден.
Я хватаюсь за воротник своей туники. Я должна была бы быть в ужасе от того, насколько свиреп Хэйден, но меня это как бы… возбуждает. Он такой решительный. Ах ты, кретинка вошь. Как ты могла со мной так поступить? А я думала, мы друзья!
И что дальше? Не любить всю эту резонансную фигню.
Я молча смотрю извиняющимся взглядом на Таушена, пока он, хмурясь, разглядывает нас обоих, а потом выскакивает из пещеры. А потом остаемся лишь мы — я и Хэйден.
Моя новоиспеченная пара, если моя вошь ничего с этим не поделает.
Он медленно поворачивается ко мне, потирая лицо большой ладонью. А затем он обращает свой взор на меня.
— Это… совсем не то, чего я хотел.
Его слова меня немного уязвляют. Выслушивать, что являешься последней, которого бы выбрали на всей Земле — или на Не-Хоте — причиняет боль, и не важно, кто это говорит.
— Похоже, что я этого хотела? Я терпеть тебя не могу.
— Это уже не имеет значения, — заявляет он прямо, принимаясь расхаживать по пещере. Как будто он вдруг занервничал и не может устоять на месте. Я знаю, каково это — сама из кожи вон готова вылезти. — Наши кхаи решили нашу участь. Мы с тобой пара.
Я мотаю головой. Такое ощущение, будто весь мир вокруг меня рушится ко всем чертям. Это ночной кошмар, от которого не проснуться.
— Не хочу я быть твоей парой.
Он оборачивается ко мне, и его лицо наполняется гневом.
— Джо-си, не мы здесь выбираем. Кхай выбирает!
— Да? Что ж, наши воши засранцы! Не хочу я этого! Я не хочу тебя!
Он сразу снова проводит ладонью вниз по лицу.
— Я даже не понимаю, как это возможно, — говорю я прерывисто. — Я думала, у тебя уже была пара.
Он прищуривает глаза, глядя на меня. Он отходит на несколько футов, после чего кладет руки на бедра. Его хвост бешено хлещет, и я наблюдаю за ним с какой-то ужасающей завороженностью. Совершенно очевидно, что пары у Хэйдена нет, иначе я бы не застряла тут с ним. Резонировать можно лишь одному-единственному. Как только вошь выбирает, этого уже не изменить.
Я опускаюсь на колени. Чувствую себя я совершенно беспомощной и одинокой. Понятия не имею, что делать. Все, что я знаю, так это то, что мой симбионт устроил мне замужество с мужчиной, который меня бесит больше всего в этом мире, и я полностью в его власти. Горячие слезы текут по моим щекам, и я смахиваю их.
Я позволю себе поплакать по этому поводу одну ночь, а потом мне надо будет придумать
