несколько раз под носом провел. Я чихнула и пришла в себя.
— Успокойтесь, — пригрозила эмоциональным и крайне переживающим за хозяйку волосам. Те, послушно уложились в локоны.
А я уставилась на вышедших.
Крохи существа. Малыши: макара, лирис и ваур. [НГ1]
— Где ваши родители? — повторила я вопрос.
Крохи переглянулись.
Из глубины леса раздался рык. Дракончик и лирис кинулись ко мне в ноги, ваур и макара ответили детским рычанием. И хотя голоса их дрожали, но судя по всему, маленькие мифические существа собрались нас защищать.
— Не бойтесь, с этим я разберусь, — сказала я поднимаясь и вставая перед малышней.
Из глуши выглянула морда волколака. Глянула. Увидела меня. Смутилась. Начала оглядываться в попытках быстро ретироваться.
— И чего это мы детей пугаем? Кто разрешил так реветь? — строго поинтересовалась я.
Волчара скромно глазенки потупил. Я присмотрелась. Точно, это Райк, лавочник из соседнего села.
Я сощурилась, поставила руки в бока.
— Разрешение имеется? Ты на кого, вообще, нечисть серая, охотиться собрался? Сезон разве начался? А может лицензия есть?
Я начала проговаривать заклинание. Такое, чтобы он надолго свою браконьерскую деятельность запомнил. Знаю я таких, охотился он, конечно, не на детишек, а на живность куда более крупную и редкую. Саблезубые соболя. В это время у них очень дорогая серая шерсть, с переливами в серебро. Безумно красиво. Вот только цена этой красоты — смерть. Охотиться на саблезубых можно всего месяц в году. А мода не проходит никогда. И сейчас самый пик цены на шкуры соболей.
Я уверенно отправила маленькое проклятие в волчару. Теперь не скоро у него нюх вернется. А без него саблезубого не поймать. Да и страшно самому хищника не учуять, и жертвой стать.
Волколак вскинул морду. Повел носом. Хвост поджал и ринулся в чащу, тоскливо и обиженно подвывая.
Ваур и макара на меня с уважением посмотрели.
— Значит так, — решила я. — Сейчас собираем ветки скородуба. Находим хорошую крепкую палку и идем ко мне. Там разберёмся кто, откуда и что с вами делать.
***
Теплое молоко малыши уметали так словно давно ничего вкуснее не ели. Облизали лапы и уставились на меня большим глазенками.
Нечистые! Существа совсем маленькие. Все!
Я стояла у входа на кухню, облокотившись о косяк, созерцая малышей.
Интересно, по сколько им? Месяц, два, полгода? Судя по виду, самый старший макара. Но кто знает, я хоть и изучала магических существ, а вот видела впервые, всех, кроме дракончика. Эти хоть в нашем городке и не проживали, но бывало залетали. Да и столица кишмя кишела высшими особами. Вот только... Зеленых я среди них не замечала. И как ни пыталась, не могла вспомнить к роду каких драконов они относятся. Хотя точно о таких читала. Нечто мимолетное проскальзывало в памяти. Словно не значимое было. Необходимо сегодня же поднять в сознании. Вот разберусь с малышами и загляну в зеркало воспоминаний, может оно что-то подскажет.
— Будем знакомиться, — сказала я, улыбнувшись детворе и направляясь к столу, где стояла крынка с молоком. Налила всем добавки. Малыши смотрели на меня настороженно, но урчащие животики быстро отвлекли их и крохи снова принялись за еду.
— Я, Алисия, можете звать меня Алиса, — представилась я. — Местная ведьма. Живу в этом самом домике. Как звать вас?
Малышня переглянулась. И все посмотрели на дракончика. Тот облизнул мордочку и скромно отодвинул опустившее блюдце. До года дракончики не умеют перевоплощаться, что не отнимает у них умения говорить. Это первое чему они учатся, причем на разных языках. Даже не учатся, а просто знают. Спасибо драконьей крови. В отличии от остальных малышей, у каждого из них свой язык, и нам будет трудно друг друга понять, если дракончик не заговорит.
— Знакомь, — подбадривающе сказала я, все еще не теряя надежду, что меня понимают.
— Гино, — тихо прошептал тот, очень мягким и мелодичным голосом. Хотя у детей они всегда такие. Особенно у драконов.
— Кто у нас Гино? — спросила я.
На меня повернулся макара и махнул хвостом.
«Гино — мужское имя», — подметила про себя я.
— Очень приятно. А как зовут ваура?
— Киота, — сказал дракончик.
— Красиво, — кивнула я. — И он тоже у нас мальчик?
Ваур скромно кивнул.
Я перевела взгляд на лирис.
— Майни, — проговорил его имя дракончик.
— Чудесно, Майни, ты девочка?
Существо кивнуло рыжей мохнатой головой и слегка качнула всеми тремя хвостами.
А я уже смотрела на чешуйчатого малыша.
— А кто у нас ты?
Тот покрутился на стуле и неуклюже поклонился мне.
— Инаи.
Я приподняла бровь.
Девочка! Драконица! Зеленая драконица! Никогда таких не видела! И какие уникальные кристально-синие глаза, словно льдинки через которые смотришь в синее небо. И то переливается в гранях кристаллов.
— Что ж, — сказала я улыбнувшись. — Я приготовлю вам комнаты. Нужно отдохнуть, вы явно уставшие. А с утра решим, что будем делать с вами.
Уложив малышей спать, я села за изготовление метлы. В котелке кипело зелье полета. В него я окунала каждую ветку и складывала в вязанку.
Пока делала, все думала. Откуда они взялись? Эти детки. Все крошки. Особенно дракончик. Судя по всему, он... А вернее она, недавно вылупилась. Говорила тяжело. Ловила каждое слово, запоминая. Драконы к месяцу уже говорят очень отчетливо. В два летают. Они растут очень быстро. Уже в год, это крупные особи. Примерно с меня ростом. Тогда они впервые учатся перевоплощаться. В это же время они начинают расти как обычные дети, примерно шести-семи лет. А после шестнадцати их рост замедляется. Средний возраст для дракона триста лет. Найденная мною драконица едва ходить научилась. Кому могло прийти в голову бросить едва вылупившуюся кроху? Или её украли? Для чего? У драконов очень строго следят за выводком. Как могло получиться, что кого-то украли? И почему я не слышала в новостях о пропаже? Может она с другого континента? Я пыталась вспомнить что знала о зеленых драконах. Спасибо бабушке. Она дала мне хорошее
