него неплохо получалось. Стричь не придётся. Джерри ловко собрал волосы в высокий хвост и поинтересовался:
— Сьенна Элианна, вы завтракать будете здесь или в столовой?
— А кто из гостей остался?
— Бабушка ваша велела раньше полудня ее не будить, — тут же понял сообразительный мужчина. — Сьенна Алекс уехала на службу. Сьенна Эжени уже позавтракала. Остались юные сьенны Моник, Брижит и Виола. Ещё спят.
— А который час?
— Половина десятого.
Ого! Так рано? Ну, раз мама уехала, я за хозяйку.
— Завтрак на террасе накрывайте в десять. И разбудите юных сьенн. А хотя я сама.
— Будет исполнено.
Оглянулась на синеглазого: смотрит. Ну пусть. Что с ним делать, я не знала.
Вывалила все из шкафа, разыскала потрёпанные шорты и широкую футболку с логотипом популярной рок-группы «Злые пчёлы». Быстро переоделась. Снова оглянулась и вспомнила:
— Туалет там. Пользуйся, не стесняйся.
И босиком побежала к гостевым комнатам.
Близняшки спали прямо в одежде поверх неразобранных кроватей. Виола оказалась сильнее них: она смогла раздеться и снять макияж. Уважаю и горжусь. В комнате было душно и пахло потом и перегаром. Пришлось раскрывать окна.
— Выключите свет, — простонала Виа и спрятала голову под подушку.
— Шиш тебе. Утро пришло, солнце взошло. Завтрак через полчаса на террасе.
— Уйди, жестокая. Мы потом.
— Потом проснётся бабуля. И завтракать будете с ней.
Как я и думала, девочки тут же окончательно пробудились. Близняшки, визжа и толкаясь, помчались в ванную комнату, застряли в дверях и едва не вцепились друг другу в волосы. Виола молча покачала головой и подняла с пола платье.
— Дашь что-нибудь домашнее?
— Не вопрос. Пошли. Заодно покажу свободную ванную.
Мы прошли в мою комнату.
— Это и есть твой первый? Ничего такой. Дашь потом попробовать?
— Перебьешься. У тебя свой есть.
— Надоел уже. А на нового денег нет.
Я с трудом затолкала ее в уборную, выбрала из кучи одежды на полу платье-майку и чистые трусы, закинула в ванную. Покосилась на раба: он был гол. Его таким доставили. Вряд ли что-то из моего на него налезет. Но у нас ведь есть в доме несколько мужчин. Спрошу у них.
В комнату ввалились близняшки одних трусах, даже без верха. Без зазрения совести принялись копаться в моей одежде. К счастью, обошлось без драки.
— Ой, какой хорошенький!
— А пусть он встанет!
— А что было ночью, тебе понравилось?
— Как ты себе это представляешь? — удивилась я. — Я вчера чуть не сдохла. Отрубилась сразу же.
— Скучная ты, Ли.
— Да уж какая есть.
— А мне больше чернокожие нравятся!
— Вот и отлично, — я ловко вытолкала близняшек из комнаты. — Купи себе чернокожего, а моего оставь в покое. Виа, ты там утонула? Тебя уже пора вытаскивать из унитаза?
— Да иду я, чего орешь? Нет, правда, классный у тебя первый, Ли, завидую даже. Дорогущий, наверное.
Пожала плечами. Я понятия не имела, сколько он стоит. Мама просто заплатила и все. Впрочем, зарплата у стратора явно немаленькая, так ещё и военная пенсия. Явно не последние деньги были.
Мы спустились на террасу, где был накрыт завтрак: оладьи, творог, яичница, кофе, чай, два вида сока. И совершенно забыли и о рабах, и о будущей учебе, радуясь, что утро прекрасно, что по саду снуют рабы, убирая столы и стулья, собирая мусор. Цветут розы, щебечут птицы, а мы молоды, красивы и здоровы, и даже голова у нас после вчерашнего не болит.
— Я в военное не пойду, — сказала Виа, расправляясь с очередным бутербродом. — Не хочу. Хоть по баллам и пройду.
— А куда?
— В пед документы подам. Буду с детишками. Люблю маленьких.
Мы завистливо вздохнули. Нам бы такую уверенность в себе.
— Я хотела на дизайнера, — пробормотала уныло я. — Но все ждут, что я пойду по стопам матери.
— А у нас баллов на Академию не хватит, — пожаловались близняшки. — И рисуем мы неважно. Теперь или медицинский, или тоже — пед. Хочется в театральный, но мама точно не пустит. Никогда и ни за что.
Грэг, раб, который отвечал за кухню, собрал со стола тарелки. Я поглядела на него и вспомнила, что мой раб раздет. Наверное, они одного роста.
— Грэг, мне вчера раба подарили. Первого.
— Поздравляю, сьенна.
— У него одежды нет. Подберите что-нибудь.
— Да, разумеется.
— И… ой! Его ж кормить надо! Обязательно покормите!
Грэг закатил глаза, но никак не прокомментировал мою тупость. Ушёл.
— А пойдёмте подарки распаковывать?
Остаток дня прошёл очень весело. Мы с подружками распаковали все подарки, пересчитали деньги, честно поделили сертификаты в магазины белья, перчаток, платьев, долго всовывали друг другу в руки билеты в картинную галерею (не повезло Виа, она отвлеклась и не заметила, как мы пихнули эти бумажки ей в сумочку). Перемеряли подаренные платья. Поглядели на мою новую машину, прокатились по дорожке. За ворота выезжать побоялись. Права были только у меня, да и те сомнительные. Потом вернулась со службы мама, и девчонки мгновенно испарились.
К счастью, бабушка и тетка не пожелали остаться погостить. После мучительного семейного ужина они отправились по домам, а я вернулась в свою комнату, вспомнив о том, что у меня там, вообще-то, человек живой.
Раб был одет в рубашку и штаны, чисто выбрит. Волосы завязаны в хвост.
— Как тебя зовут? — спросила я, заползая на кровать.
Молчит.
Упрямый.
Видимо, статус для него внове. Конечно, мы ведь пошли сразу на третий этаж, где продавались только свежие рабы. Не только он у меня первый. Я у него тоже.
— Я вижу, что ты меня понимаешь. Не притворяйся.
Лицо раба не выражает совершенно никаких эмоций. Словно и не слышит.
— Если будешь строить из себя дурачка, я прикажу тебя выпороть, — пригрозила я. — Или вовсе уби… ликвидировать.
— Не прикажешь, — неожиданно ответил он, улыбнувшись еле заметно. — Ты слишком мягкая.
— Ла-а-адно, — протянула я. — Тогда сдам тебя близняшкам. Тебе понравится, верно?
Он улыбнулся уже по-настоящему. У меня дыхание перехватило: до чего ж красивый! Вот это я угадала с выбором!
— Не понравится. Я буду послушным. Меня зовут Северьян.
— Ян, стало быть, — усмехнулась я. — Что же, будем знакомы. Можешь звать меня Ли. Или Элианна. Только при остальных
