обещал исполнение желаний. Взгляд машинально стал ощупывать каждый лепесток на наличие лишнего, пятого листа. Но традиционно попадались трехлистные. Яркие розово-фиолетовые цветы шаровидной формы жались друг к другу, пряча под собой тёмно-зелёные листья, по форме напоминающие сердечки и разрезанные почти по середине светлой молочной полосой. Руки девочки раздвигали эти рыхлые соцветия, чтобы количество спрятанных листиков стало очевидным. И вдруг её сознание замерло. Глаза пересчитывали лепестки снова и снова. Неужели удача? Фаша быстро загнула все пять пальцев, и лучезарная улыбка осветила её прекрасное детское личико. Совсем забыв, что эта находка не была случайной, Фаша поднесла клевер к губам и прошептала заветное на тот момент желание:
— Пусть папина командировка закончится, и он вернётся домой!
Обратная дорога показалась безумно долгой. Она петляла из стороны в сторону, словно желая запутать девочку. Кусты цеплялись за тонкое платьице длинными гибкими веточками с яркой зеленеющей листвой. Молодые листочки отрывались и, даже не замечая этого, девочка бежала дальше. Камни попадали в сандалии, больно кололись и пытались остановить. Одному молодому деревцу даже удалось задержать Фашу. Своими хрупкими цепкими ветками оно выхватило зайца Тусси. Схватив его за красные штаны, дерево рассмеялось, и заяц беспомощно повис вверх тормашками. Деревянная пуговица отлетела и шанс опозориться перед обитателями луга стал очевиден. Тусси обеими лапами схватился за свои клетчатые с синим отливом штаны, не желая их потерять, и тоскливо посмотрел на удаляющуюся хозяйку.
Когда до дома оставалось совсем чуть-чуть, девочка поняла, что её ладони свободны. Она остановилась, как вкопанная, и в воздухе повис вопрос: бросить настоящего верного друга и поспешить на встречу с папой или же отсрочить долгожданное свидание и вернуться за Тусси. Фаша понимала, что, возможно, заяц остался на поляне с клевером и до сих пор ищет волшебное растение. И тогда непременно стоит вернуться и спасти своего верного товарища от разочарования отсутствия находки и одиночества холодной ночи.
Фаша повернулась, ещё раз с трепетом ожидания посмотрела в сторону дома и… побежала обратно на поле.
Тусси ждал её, одиноко вися вверх ногами. Уши почти касались земли и лямка с оторванной пуговицей болталась рядом. Ватное сердце замерло, боясь ударами нарушать идиллию природы. А вдруг Фаша его будет звать и он не услышит? Заяц нервничал. Вдруг чьи-то чужие тёплые руки осторожно сняли его с ветки. Тусси зажмурился.
— Бедный, ты потерялся, — произнёс незнакомый женский голос.
Тут Тусси почувствовал, как мягкая морщинистая рука аккуратно стряхнула налипшую грязь с его засаленного уха и болтающейся лямки штанов. Хвостик беспомощно выбился из прорези и неудобно ютился под одеждой. Рука ласково свернула игрушку и положила в корзину, прикрыв белым платком. Лёжа на дне неуютной жёсткой корзины, вместе с какими-то травами и листьями, Тусси улетал далеко от того места, на котором его потеряли. Сквозь маленькие прорези плетёной тюрьмы он видел, как мимо пробежала Фаша. Заяц заколотил лапами в стенки, но его никто не услышал. И горькие слёзы разлуки навернулись на его чёрные глаза-бусины.
Фаша стояла посреди зелёного островка в растерянности. Тусси нигде не было. Её маленькое сердце начинало бешено колотиться и в груди закололо.
— Спокойно, Фаша, дыши, — глубоко вдыхая свежий воздух, уговаривала себя девочка. — Сейчас Тусси найдётся. Сейчас всё будет хорошо.
Но "Хорошо" не наступало. Дыхание становилось тяжёлым и кожа приобретала синеватый отлив.
— Мама, спаси меня… — еле слышно прошептали губы девочки.
Она закрыла глаза и свежий ветер подхватил её на руки.
Дома пахло пирогами и сладким вареньем. Варенье всегда доставали по особому случаю. Сваренное в процессе таинственного волшебства, оно янтарными, сливовыми, вишнево-малиновыми оттенками переливалось в банках. Лесная земляника, малина ласково жались друг к другу, сохраняя тёплую память о лете и прогретых лесных полянах. Абрикосовый конфитюр добавлял южной экзотики и уходил в прозрачно-оранжевый солнечный оттенок. Но вишнёвое варенье было особенно вкусным. Его мягкая кислинка, терпкий привкус шероховатой косточки и гладкая структура сладкой шкурки соединялись на языке Фаши божественным вкусом, оставляя блаженство восхитительного послевкусия.
Стройную фигуру мамы обнимало голубое сатиновое платье. С глубоким вырезом декольте и широкой атласной лентой вокруг талии оно мягко подчёркивало неувядающую красоту и молодость женщины. Аккуратно собранные волосы мягко ложились на плечи отдельными завитками, а глаза смело светились счастьем.
Фаша сидела на коленях отца и, ловко макая булку в варенье, в полную силу использовала своё право на счастье.
В доме царила атмосфера любви, благополучия, и такого долгожданного взаимопонимания. Сердце Фаши билось спокойно и ровно.
Когда Фаша открыла глаза, солнце уже пряталось за горизонтом. Сумерки потихоньку расползались по земле, скрывая луговых обитателей для ночного отдыха. Ярко-красный диск солнца озарял небосвод золотыми оттенками и, как художник, рисовал Закат. Перистые облака опустились низко и почти стелились по земле, переходя в густой туман и испарину. Воздух остывал и девочке становилось зябко.
Поднявшись с земли, она ещё раз кинула взгляд на поляну.
— Прости меня, Тусси. — Умоляюще произнесла она и, низко опустив голову, медленно пошла домой.
Мама ходила с телефоном в руках и кому-то звонила. Её бледное лицо источало тревогу и сильные переживания. Фаша появилась на пороге неожиданно и, поняв, что папа ещё не вернулся, приготовилась выслушать жёсткую мамину брань.
— Вернулась! — Прозвучал строгий голос мамы в голове девочки. — Где ты была весь день?! Где только тебя ноги носят? Ты что, забыла, что тебе надо пить таблетки? Я себе места не нахожу! С ног сбилась в поисках! А она гуляет! Посмотрите-ка на неё!..
Фаша сжалась, ожидая, что сейчас мама её накажет. Но мягкие объятия притянули девочку к хрупкому маминому телу и женщина расплакалась.
— Я так за тебя переживала, — услышала Фаша настоящий живой голос мамы. — Как хорошо, что ты всё таки вернулась.
— Мама, я потеряла Тусси, — сказала девочка и, уткнувшись в мягкую мамину грудь, заплакала.
Ласковые руки гладили Фашу по голове и сладкие поцелуи застывали на самой макушке. Мама трепетно обнимала, оберегая каждый миг этой встречи. Встречи, словно они не виделись целую вечность, а не какой-то обычный день.
Глава 4. Пленник
Когда Тусси открыл глаза, Луна заглядывала в комнату через небольшое грязное окно. В помещении странно
