- За два года, здесь произойдет множество событий… Он уже ничего не сможет изменить. – ответила я. Директор встал со своего кресла и, подойдя ко мне, погладил меня по животу.
- Это жестоко.
- Мне тоже не сладко. – с укором бросила я.
- Ты права… Я слышал, что Катерина собирается объявить о помолвке, как только освободит каменных девушек… - директор внимательно следил за моей реакцией.
Я только кивнула. Боль никогда не отпускала меня, но она и не усиливалась…
- Я считаю, что твой побег – это глупо. – директор осуждал меня. – Ты не должна так поступать… Ты лишаешь Антона его выбора.
- Не нужно меня учить! – огрызнулась я и отвернулась от директора.
- Ох… - видимо он понял, что переубеждать меня бесполезно. – Позовешь хоть, когда родится? – тон директора выдавал улыбку.
- Конечно. – тихо подтвердила я. По моей щеке скатилась скупая слезинка.
- Жить будете у меня. – вдруг заявил директор.
- Что?
- Ты и ребенок.
- Нет. – я покачала головой.
- Будете-будете! – лукаво ответил директор. Я улыбнулась.
Я вышла из кабинета директора и отправилась домой.
Я захлопнула дневник. Вот чем заканчивается повествование, изложенное в нем. Ничего писать не хотелось. Я просто положила дневник в чемодан…
Моя жизнь уже не станет прежней. Теперь нужно учиться жить дальше…
Начать с чистого лица!.. Проще сказать, чем сделать.
Я закрыла последний чемодан.
Наконец-то!
Сегодня это случится! Девушки… Я буду держать за вас кулаки!..
- Ольга, пойдем. Нам пора. – директор заглянул ко мне в комнату.
Я, стоя перед зеркалом, возилась со своей прической.
- Я бы рада! Только вот… - я указала на безобразие, которое соорудила на своей голове.
Директор вздохнув, подошел ко мне и за полминуты сообразил на моей голове произведение искусства.
- Ах. – вырвалось у меня. Прическа не была сложной и вычурной, но смотрелась просто великолепно. – Вы просто волшебник!
На мне было легкое летне платье пастельно-фиолетового оттенка, с короткими рукавами, немного спускающимися с плеч. Платье опускалось чуть выше колена.
Я еще раз взглянула на себя в зеркало.
- Я готова. - прокомментировала я.
Директор ласково погладил меня по животу.
Мы с директором добрались до школы довольно быстро.
- Волнуешься? – спросил он, когда мы уже были в здании школы.
- Безумно! – ответила я, и нервно усмехнулась.
- Не переживай. Все будет хорошо, у меня хорошее предчувствие. – загадочно добавил директор.
Больше не было произнесено ни слова, потому что мы с директором пересекли порог зала со статуями.
Сегодня он был украшен, так словно здесь должен был пройти бал. На стенах были ленточки и шарики.
Здесь было очень много народа, везде вились оживленные беседы. Все были в предвкушении ближайших событий.
- Привет. – ветерок закружился вокруг моей руки.
- Волнуетесь? – когда ветерок подул мне на лицо, он словно дрожал.
Директор недоумевающе косился на меня.
- Я говорю с девушками. Они волнуются. – проговорила я, поняв, какое произвела впечатление.
- Они с тобой говорят? – директор оглянулся на статуи.
- Да. – я тоже перевела взгляд на девушек. – Только у них своеобразный способ общения… Покажите ему. – попросила я.
Странно они не стали сопротивляться. Ветерок послушно обвил правую руку директора, и прикоснулся к щеке.
Директор не двигался, а лишь удивленно смотрел на меня.
- Это они? – прошептал директор. Я кивнула. - Странно, правда? – директор кивнул.
- Кто из них это делает? – директор дотронулся до щеки.
- Все вместе. – ответила я. – Они делают это вместе. Действуют как один.
- Невероятно.
- Да. – я повернулась к директору. – Теперь вы понимаете, почему я так волнуюсь?
Директор кивнул. К нам подошли несколько преподавателей, и директор ушел с ними. Я увидела, что к нему подошла Мирана.
Я осталась одна. Меня заметила Катерина и помахала мне, чтобы я подошла.
Черт! Что от меня нужно этому ходячему недоразумению?..
Я подошла к ним. Антон, естественно, был рядом с Катериной.
- Приветствую. – я склонила голову в знак уважения. – Чем я могу быть вам полезна? – я про себя отметила, что мои манеры иногда были даже лучше, чем у Катерины. Раньше я бы не стала этому радоваться, теперь это доставило мне удовольствие.
Какая же я испорченная!
- Нет-нет. – Катерина демонстративно прижалась к Антону. – Мы просто хотели поздороваться. Говорят, ты не сможешь стать учителем в следующем году. – Катерина усмехнулась и продолжила. – Может, поделишься?..
Антон рядом с ней напрягся.
- Здоровье не позволяет… - коротко ответила я.
- И что же случилось? – Катерина задумалась. – Ты же, вроде, недавно отравилась?..
- Это было не отравление. – ответила я, не вдаваясь в подробности. – Но то, что со мной случилось, скорее хорошо, чем плохо…
- И что же это? – голос Антона не выдавал его заинтересованности, но вот взгляд…
- Как-нибудь потом расскажу. Еще увидимся. – попрощалась я, отходя. – Удачи…
Катерина сдержанно кивнула.
К горлу подступил ком, по щекам покатились слезы. Я инстинктивно погладила живот.
Маленький мой… Люблю тебя.
Ко мне подошли девочки, я быстро смахнула слезы.
- Как ты? – Спросила меня Женя.
- Нам сказали, что ты в последнее время плохо себя чувствуешь. – Соня подошла ближе.
- Все в порядке. Сначала мы с директором думали, что это отравление, но нет… В общем все обошлось… - Мне не хотелось сейчас это обсуждать.
- Все будет отлично. – Заверила меня Алена, а Саша не сдержалась и обняла меня.
Девочки оказались очень проницательными и оставили меня одну. Слезу снова покатились по щекам…
Началась церемония. Катерина, конечно же, была в центре внимания, а я стояла в отдалении.
Я случайно дернула правой рукой, и больно уколола палец.
Ээээх! Я чуть не выругалась вслух. Больно!
Крови, слава богу, было не много.
Я облизала палец. Везет всегда… как саперу!
Слезы никак не хотели останавливаться, и капали на пол.
Ветерок закружился вокруг меня.
- Все нормально. – к этому моменту Катерина уже приступила к ритуалу. Она смешала свою кровь, со слезами.
Ветерок задрожал.
- Девочки… - я подошла к одной из статуй.
Катерина приготовилась читать заклинание. Ветерок показал, что девочки возмущены.
- Ох… Ну хотите, я буду читать заклинание вместе с ней. – предложила я, зная, что девочки не особо любят Катерину. Ветерок подул мне в лицо с такой силой, что я аж пошатнулась.
