И не учла, что молодому сильному мужчине вовсе не обязательно пеленать меня магией. Наэрн расхохотался и схватил меня в охапку в тот самый момент, когда я уже практически шмыгнула в проход.
— Куда же ты, малыш? — вкрадчиво промурлыкал блайт над моим ухом. — Нельзя вот так сразу убегать от работодателя. У нас с тобой еще не все дела закончены, трудовой договор, в конце концов...
— Не убивай меня, — невольно всхлипнула я.
Щелчок длинных пальцев – и вот из комнаты уже нет никакого выхода.
— Ты не поверишь, я действительно передумал тебя убивать, — сказал Синтар, отпуская меня и вновь возвращаясь к накопителю душ. У меня даже мелькнула мысль о том, что, возможно, стоит толкнуть конструкцию и разбить колбы. Тогда же он не сможет колдовать? Хотя что я знаю о возможностях блайтов? Я о своих-то собственных ничего не знаю!
Невольно подумалось, что стоило чаще бегать не в участок, а к асуру. Может, он бы меня научил хоть чему-то! А то все, что я могу, – это орать и надеяться, что у демонова блайта порвутся барабанные перепонки!
Пока я размышляла о возможных действиях, Синтар окончательно восполнил все перстни, порылся в каком-то ящике под накопителем и достал несколько кулонов и браслет. Очень похожий на тот, что был у Алиаса, только камни – белые. Но они теперь медленно наполнялись цветом…
— Что, знакомая штука? — хмыкнул блайт. — И, наверное, что-то подобное у своего непогрешимого хвостатого видела, да, Лёдушка?
— На что ты намекаешь?.. — осторожно спросила я.
Браслет занял свое место на запястье хозяина кладбища, а после он надел на шею несколько камней разного размера. С силой третьего и четвертого плекса…
На мертвенно-белой коже светились драгоценности.
И мужчина в украшениях, возможно, смотрелся бы забавно… любой другой мужчина. А полуобнаженный блайт с лихорадочно сверкающими глазами выглядел жутко, несмотря на цветные цацки… Но была в этой жути и какая-то особая мистическая красота. Что-то страшное и привлекательное одновременно, как бывает привлекательно все запретное.
— А я прямым текстом тебе говорю, моя милая. Браслет асура помнишь? У него функции те же, что и у моих перстней и всего остального. Это вместилища. Каждое украшение – чья-то душа, между прочим.
— Врешь! — выдохнула я, вспоминая количество камней на руках у Алиаса. И что за каждым чья-то смерть? Не может быть! Это же Алиас… это же мой друг!
Хотелось безобразно разрыдаться. Мой мир шатался и рушился, трещал по швам, рассыпался на кусочки.
— Не вру. Он, кстати, уже давно понял, кто я такой. Но не сдал как раз потому, что у самого рыльце в пушку. Зная его величество короля, могу сказать: черта с два хвостатому мальчишке давали добро на такие специфические исследования и эксперименты.
— Он убивал… он тоже убивал. — Я сползла вдоль стены и села на пол, бездумно глядя в одну точку. Прямо на пустую колбу, в которой на донышке плескался пятый плекс. Одна маленькая красная капля…
— Ну а что поделаешь, Лёдушка? Силу удержит только такая материя, как душа. Но, право, ты ее переоцениваешь. Как я понял, душа – это лишь сосуд. Так сказать, энергетический мешок, в котором располагается плекс человека. Вот тело – мешок для разума, а душа – мешок для плекса. Всю эту ерунду про перерождения ДУШИ придумали адепты религий. Надо же было к чему-то приплести своих бесполезных богов.
— Хватит! — выкрикнула я, чтобы прервать этот поток цинизма, и уже гораздо тише повторила: — Хватит… пожалуйста.
— А, я чуток запамятовал, что милая мамуля подкинула тебя не куда-то, а в монастырский приют. Нашла же место, право слово!
— Перестань!
— А то что, Мотя? — воскликнул он вдруг, и я вздрогнула. — Носиться с тобой уже нет никакого резона. И знаешь, даже немного обидно. Оказывается, для того, чтобы активировать твой плекс, было достаточно сначала тебя трахнуть, а потом чуть напугать. Видимо, не в том порядке я действовал, ой, не в том! – На его светлом лбу вдруг пролегла странная морщина, словно он и впрямь был чем-то расстроен. — Ладно…
Внезапно земля вокруг дрогнула, словно она была невероятно твердой, и в этот купол, что вокруг нас, что-то с размаха ударило. Синтар задрал голову и весело улыбнулся:
— Надо же, а они быстро. Зря я морально опускал ребяток, чему-то в наше время еще учат! Пойдем, Ледушка, нам нужно удаляться и не мешать доблестным спасателям колошматить в совершенно пустое убежище.
— Зачем я тебе?
— Без понятия, — резко ответил он, совершенно перепутав у меня все в голове. — Разберусь.
Он бережно забрал колбу с каплей красного плекса и, требовательно посмотрев на меня, подал мне руку.
— Иди сюда.
— А смысл? — тихо спросила я, испытав, судя по всему, последнюю в своей жизни вспышку храбрости. — Как понимаю, ты хочешь забрать мой плекс и душу. Так забирай, зачем продлевать агонию?
Хотя жаль. Немного жаль, что моя бесполезная жизнь закончится вот так. И как раз в тот момент, когда в ней вроде как появился просвет.
Появилась любовь и знание о своем прошлом.
Человек без прошлого – что дерево без корней… И мне вдруг показалось, что у меня появились корни. Выходит, самое время рубить?..
— А ты прямо торопишься? — Синтар подошел и, приобняв меня за талию, щелкнул пальцами. В тот же миг нас окутало сине-черное сияние. Оказывается, мрак тоже умеет светиться… никогда бы не подумала.
Воздух вокруг нас полыхнул, и пейзаж изменился. Оглянувшись, я поняла, что мы перенеслись на дальний участок кладбища. Луна освещала весьма узнаваемый памятник коленопреклоненного ангела… с кожистыми крыльями. Мне всегда было дико странно на него смотреть, но в остальном (хламида и нимб) он ничем не отличался от образов с фресок.
Я мигом попыталась удрать, но была схвачена за косу.
— Что ж ты такая беспокойная? — вздохнул Синтар, наматывая на ладонь волосы и постепенно подтаскивая меня к себе. — Вот всей душой, всем сердцем к тебе, а ты?
— Всей душой?! — я аж возмутилась, внезапно оказавшись в крепких объятиях собственного начальника. И если раньше такая близость его меня просто до ужаса пугала, то теперь это был не ужас, а какой-то ледяной, пробирающий до костей шок. — Ты меня убить хочешь!
— Да какой там убить, Ледушка! — воскликнул он вдруг, и краем глаза я заметила, как он осматривается вокруг и словно бы подыскивает что-то… Какое-то место?.. – Если ты заметила, я вообще никого не убил с самого начала вашего занимательного и крайне лестного расследования дела “Холодного маньяка”. Ты глянь, как меня назвали! Холодный маньяк… Хорош маньяк – даже один труп не смог после себя оставить.
Синтар помрачнел, и, повернув голову назад, чтобы взглянуть в его лицо, я заметила, что в его глазах мелькнула какая-то невеселая мысль. Словно он тоже чем-то ужасно расстроен. Только вот если не тем, что его наконец обнаружили, то чем?
А еще я была вынуждена согласиться с его словами. Синтар ведь и впрямь никого не убил…
— Но ты сам сказал, что забирал души, — упрямо заявила я, сдвинув брови. — Вряд ли это намного лучше, чем смерть.
Шелье Наэрн передернул плечами и как-то задорно улыбнулся. Примерно так же, как тогда, когда я еще не знала, что он маньяк. Когда он был просто мужчиной, который предоставил мне жилье и спас от голода…
— А как поживает молочница Наила? — спросил он, приподняв бровь. — Хорошая женщина, надо заметить, только булочки у нее на четверочку, не больше.
Я открыла рот и тут же закрыла его. Молочница была жива. И с ней даже как будто бы ничего не произошло.
— Но остальные-то твои жертвы не очнулись. Они тоже скоро придут в себя?
Честно говоря, я уже была готова поверить в невинность Синтара. Ну взорвалось там у него что-то – делов-то куча! Если все будут живы и здоровы, то кому какая разница?..
Наверно, так горела внутри последняя надежда. Но Синтар явно не собирался упрощать мне жизнь и возвращать веру в людей.
— Понятия не имею, очнутся ли они. Но могу заметить, что я приложил для этого все силы. Точно так же я приложил бы все силы, чтобы очнулась и ты после того, как я забрал бы твой плекс. В конце концов, какая тебе польза от плекса, Лёдушка? Ты его не знала, не ощущала и, поверь, совершенно бы не тосковала без него. Переехали бы с тобой на другое кладбище, я бы пек тебе булочки… на досуге проворачивал великие дела. — Его таинственный зеленый взгляд натурально приобрел мечтательное выражение. А я вдруг поняла, что он не лжет! — Так бы и жили! — продолжал он спокойно. — А теперь прямо-таки непонятно, что с тобой в дальнейшем делать.
