— Садитесь, квэнти Конлет, и кайтесь, — усмехнулся профессор и занял место за столом.
— А у вас тоже есть амулет правды?
Эдилхард как-то задумчиво хмыкнул и довольно обтекаемо ответил:
— Есть некая возможность отличить правду от лжи. Не всегда, но вот сегодня — есть. Итак, я вас слушаю.
Коротко кивнув, я решила начать издалека, чтобы по ходу рассказа сообразить, как умолчать об участии дяди Нольвен в моем образовании. Нет, ну мало ли что? Лучше уточнить в письме, можно ли говорить о нем, и тогда уже каяться по полной. Ведь, по идее, мы с лисонькой очень даже подходим под определение «недо-боевики» — или как там говорил ректор?
— Как вы можете знать, профессор, целители и боевая магия — два почти противоположных направления. Хотя в теории мы пересекаемся, ведь, чтобы достойно исцелять раненых и проклятых, лекарь должен знать всю подноготную проклятья или боевого заклятья.
Через пару минут, углубившись в историю развития целительства, я поняла, что у меня пересохло во рту.
— И таким образом, профессор, вы можете понять, что целителю необходимо изучать боевую магию не только по книгам и справочникам. Вы знаете, что, несмотря на общность, организм двух разных колдунов может дать различную реакцию на одно и то же заклятье. Особенно сильно этот момент иллюстрирует оглушающее заклятье.
Эдилхард, откинувшись на спинку стула и скрестив на груди руки, кивал в такт моим словам.
— Мне нравится ход ваших мыслей, квэнти Конлет, — произнес он наконец и насмешливо добавил: — Полагаю, в вашем становлении принимала участие не только Меровиг Конлет, но и Тирс Лавант.
Округлив глаза, я с легким придыханием произнесла:
— Мне приятна ваша оценка.
— Оценки я выставляю в журнал, — хмыкнул профессор. — Итак, у вас должен был не получиться теневой огненный шар.
— Не получиться?
— Не получиться, — кивнул Эдилхард. — Он ни у кого с первого раза не выходит. Кроме Дрегарта, но Катуаллон у нас особый случай. И тут вы, Маэлин, сотворяете теневой сгусток. Ваши оправдания?
— Теневой сгусток? — Потерев кончик носа, я пожала плечами и спокойно сказала: — Боюсь, что это был теневой огненный шар. Я создала огненные кольца, пропустила их сквозь тень и сложила из них сферу. Или сложила сферу, а потом пропустила ее сквозь тень?
Тут я поняла, что толком не помню, как именно действовала. Так, вначале у меня ничего не вышло, а потом… А потом я сделала сферу огня и, не сжимая ее до огненного шара, окунула заклятье в тень.
— Вы поняли свою ошибку? — Профессор все это время внимательно смотрел мне в глаза.
— Свою ошибку я поняла еще до того, как начался урок, — вздохнула я. — У меня с огненным шаром большие проблемы: он летит, куда хочет. У меня нет над ним контроля. Мне нужно было поговорить с вами до занятия, но…
— Но ваша подруга уточнила про щиты, и вы успокоились и решили попробовать, — кивнул Эдилхард. — Кстати, спешу вас первой обрадовать: всю вашу группу ждут бдения в библиотеке.
— Почему?
— Потому что на уроке я сказал: прожигает любые щиты. А перед практикой ни один студент не поправил меня, когда я заверил квэнти Лавант в безопасности.
— А. Но как мы…
— Как вы могли поправить преподавателя? А как вы потом будете обсуждать детали заказа со знатными и влиятельными людьми? Как вы скажете, например, Хранителю Теней, что его затея — фуфло и люди только зря погибнут?
— Хранитель Теней…
— Боец и тактик, да. Я просто привел его в пример. Выпускники нашей Академии ценятся далеко за пределами Сагерта, — профессор встал, — и если на шестом курсе студенты по-прежнему боятся высказывать свое мнение и не способны отстаивать свое право на безопасность… Что ж, значит, эти студенты не очень хотят получить диплом и право брать официальные заказы. Идемте, квэнти, думаю, с вводной теоретической частью Катуаллон закончил. Надо порадовать ваших сокурсников и отправить вас в бокс. Вместе с вашим капитаном. Думаю, он воспитает ваш огонь.
Бокс? Но я ведь не заразна? Или профессор имеет в виду какой-то другой бокс?
Пока я размышляла, мы вернулись к общей массе студентов, которых наш капитан выстроил в две шеренги. Сам он ходил по центру и что-то вдумчиво втолковывал соученикам.
— Профессор, — он первым заметил нас, — шестой курс ко второй попытке готов.
— Отлично. У меня будет короткое объявление для шестого курса, — с легкой улыбкой произнес профессор, и я увидела, как ближайших к нам студентов отчетливо перекосило. — Все слышали мой разговор с квэнти Лавант?
В ответ раздалось нестройное утвердительное мычание.
— Отлично. Я рад, что к шестому курсу вы отучились врать, — покивал Эдилхард. — Все ли помнят основное свойство теневого огненного шара?
Еще одно утвердительное нестройное мычание, но уже с нотками грусти.
— А почему никто не сделал мне замечание?
А в ответ тишина. Профессор кивнул сам себе и, хлопнув в ладоши, радостно возвестил:
— Жду от каждого из вас по двенадцать эссе. Каждое должно так или иначе касаться боевой магии, и не приведи Хаос вам списать с кого-то. Или воспользоваться студенческим хранилищем. Да-да, я знаю, что каждый выпуск сдает копии своих работ, чтобы они поработали на благо идущих следом. Хорошее дело, но не на моей территории. Капитан Катуаллон, берите эту чрезмерно одаренную целительницу и ведите в бокс. К концу занятия я хочу видеть, как в ее руках огненный шар перетекает в теневой и обратно.
— Принято, — коротко ответил Дрегарт и открыл портал.
Ого, бокс так далеко?
— Скорее так глубоко, — улыбнулся Гарт. — Прошу. Там безопасно.
«Боксом» оказалась длинная каменная кишка, на одном конце которой стояли мы, а на другом — мишень. По сути, то же самое, что и на полигоне, но без соседей. И Дрегарт слишком близко, поскольку защитный круг не особенно широк.
— Мэль?
— А?
— Ты меня слышишь?
Он чуть наклонился, чтобы заглянуть мне в глаза, и я, нервно хихикнув, честно выдохнула:
— Прости, отвлеклась.
Так, Маэлин Конлет, ты в академию пришла не за симпатичным боевиком, а за знаниями. Сосредоточься и услышь, наконец, что тебе вещает капитан Дрегарт Катуаллон!
«А ничего интересного он не вещает», — мрачно подумала я. Все то же самое говорил инструктор в академии, а после алвориг Тирс Лавант. И я делаю все так, как сказано.
— Ты поняла меня?
— Да, — кивнула я.
— Тогда сотвори огненный шар.
И я сотворила. После чего быстро оказалась на каменном полу, под твердым и теплым телом Дрегарта.
— Я же сказал сотворить, а не отпускать, — укоризненно произнес он.
Его теплое мятное дыхание щекотало мое ухо, и я, не сдержав смешок, ответила:
— Так в этом и проблема, Гарт. Оно всегда так происходит. Просто раньше шар летел куда угодно, только не в меня, и мы с этим как-то смирились.
Капитан поднялся и помог встать мне. После чего недоверчиво посмотрел и осторожно спросил:
— Какой наставник мог смириться с этим безобразием?
— Самый лучший, — искренне ответила я. — Он сделал все, что смог. Инструктор в академии тоже не справился и просто запретил мне тренироваться. А… А другой инструктор сказал, что огненный шар — мой «последний довод».
— Значит, мы сделаем его первым, — уверенно произнес Дрегарт. — Хорошо, что ты в стандартной форме.
— В каком смысле? — напряглась я.
— Мне необходимо коснуться твоего очага. — Капитан зажег на ладони призрачное фиолетовое пламя.
Моего очага… Это он куда — туда руку сунуть хочет?! Нет, конечно, есть и более интимные места, но…
— А можно как-то иначе? — робко пискнула я.
— Мэль, — он чуть смутился, — я не каждому предлагаю. И я не смогу понять, что с тобой не так, если не буду чувствовать, как именно в твоем теле циркулирует энергия.
— Может, хотя бы через ткань? — уныло спросила я.
— А ты можешь почувствовать ток чужой энергии через ткань? — насмешливо осведомился Дрегарт.
— Могу, — я пожала плечами, — и через ткань, и сквозь доспех. И даже, если сильно напрягусь, сквозь каменную плиту, при условии, что человек на ней лежит. Или пылко прижимается.
