– Похоже, им было несладко, – Лина откинулась на его плечо. – Я видела жуткий сон.
– Знаю, – поцеловав ее пальцы, шепнул Кирилл. – Дня два назад думал, что ты уходишь от меня. Руки и ноги были холоднее льда, дыхание не прослушивалось, а пульс… И я, – он опустил смущенный взгляд, – молился, чтобы ты вернулась.
– Акониту?
– Нет, – ответил быстро и, согрев дыханием ее ладони, приложил их к своим горячим щекам. – Лина, не бросай меня больше.
– А как же любимая, что ждет дома?
Кирилл задумался на миг, будто неосознанно кивнул, но потом спохватился:
– Давай не будем говорить о том, что осталось за Барьером? Если мы и вернемся назад – это уже будем другие «мы».
– Темная несла такой бред во сне, я чуть с ума не сошла. Она сказала, что мы все под контролем компьютерного бога, что наш вирус – не природный вирус, а…
Кирилл неожиданно вздрогнул и немного отстранился.
– Не бери в голову. Это слабость вызвала у тебя галлюцинации и плохие сны.
– Но там было так реально. Так тихо и пусто. Будто я внутри колоссальной системы. Внутри… Как в Матрице.
– Тише, – Кирилл запечатал слова рукой. – Не трать силы, тебе нужно на ноги встать, чтобы мы могли добраться до Астровой равнины.
– Помнится, ты не очень хотел туда идти.
– Да разве с тобой поспоришь?
Лина прижалась к нему, чувствуя, как холод проникает под кожу и сковывает мышцы.
– Мне кажется, что за нами наблюдают.
– Глупости, – Кирилл встал, прислушался к тишине и подал Ангелине руку. – Пойдем, – и откинул темную перегородку. – Там есть чем согреться.
На удивление Лина встала на ноги и сама дошла до кровати. Кирилл помог лечь, плотно укрыл ее и собрался уходить, но она перехватила его руку.
– Я хочу, чтобы ты был рядом.
– Нельзя. Я слишком изголодался, могу не выдержать, – он поджал губы и стиснул кулаки.
– Я верю тебе.
– Не стоит, – огрызнулся и быстро ушел, оставив ее за пологом в кромешной тьме.
Глава 42. Избавление
Оставалось дожить до утра. Песок, что сыпался на голову и хрустел на зубах, мерцал в воздухе золотыми бликами. Свет фонаря вылавливал эти крупинки и приукрашал их мерцающим ореолом.
Кирилл лег на кушетку. Из-за того, что ноги не помещались, пришлось согнуть колени. Запрокинув руки за голову, он пытался расслабиться и забыться сном.
– Я хочу, – темная ткань приоткрылась, и свет перебрался на худое лицо Лины, очертив губы и впалые щеки. – Будь рядом. Мне страшно.
– Я рядом, – Кирилл улыбнулся. – Иди отдыхай спокойно. Тебе нужно силы восстановить.
– Но я выспалась. На несколько недель вперед, – она шагнула ближе и заломила кисти. – Прошу тебя, не упирайся. Позволь верить тебе до конца. Я не хочу тратить, возможно, последние минуты своей жизни на страх.
Он приподнялся и уставился в черный пол, будто покрытый смолью.
– Я не смогу, Лин, – покачал головой и тяжело выдохнул. – Меня от твоего запаха ломает, а ты просишь лечь рядом. Иди, не упирайся. Не нужно ко мне прикасаться.
Она все равно подошла ближе. Глупая. Несносная. Желанная.
– Я же знаю, что нам обоим станет легче.
– Нет, – ответил жестко Кирилл и, встав, перенес ее за ширму. – И не смей выходить!
– А если посмею?
Он наклонил голову и прищурился. Девушка не казалась уже слабой и беззащитной. Лина улыбалась, глаза горели, а на щеках появился румянец. Что за глупости она творит? После того, как Кирилл чуть не убил ее, бездумно снова идет в его объятия? Неужто не соображает?
– Не посмеешь, – злобно выдавил и вернулся на кушетку. Лег и закрыл глаза.
Ангелина молчала и не двигалась. Только слышно было, как хрустит старая ткань под ее худенькими пальцами. И грохот над головой затих, будто оборотень прислушивался к тишине.
– Или ты идешь со мной, или я буду на полу лежать…
– Не шантажируй, – Кирилл не открывал глаз, но слышал, как она опускается.
– Это не шантаж. Я просто хочу взять желанное. Мне это тоже нужно, как и тебе.
– Ты умрешь, если я снова не удержу контроль.
– Не умру, а просто освобожу место той, что сидит внутри. Мне все равно от нее не избавиться, – голос приглушился.
Власов поднял голову и увидел, что Лина спрятала лицо в ладонях. Девушка резко вдохнула и выпалила:
– Все это нереально, Кирилл. Мы будто в какой-то игре на выживание. В жизни так не бывает.
– Не мели ерунды.
– Стой, выслушай до конца, – она растопырила пальцы и выставила руку вперед, словно отталкивалась от невидимой преграды. – Темная говорила, что наше раздвоение – это программа Аконита по заселению в реальный мир нужных ему компьютерных личностей. Мы называем их вирусами.
Кирилл только фыркнул, но Лина не обратила внимания и дальше говорила:
– Ты же победил своего монстра? Как ты это сделал? И почему не перешел, как Наум?
Кирилл дернулся. Знать правду ей необязательно, и так слишком близко она подобралась.
– Не забивай себе голову, – проговорил и снова прикрыл глаза.
Лина долго молчала, а затем прямо над головой заговорила:
– Ты что-то знаешь. И об эликсире, и об этом месте, и о той, кто внутри меня сидит. Ты ведь знаешь ее? Я права? – девушка наклонилась и, злобно поджав губы, опустила вдоль тела побелевшие кулаки. – Права, – сказала разочарованно и отвернулась. Пошарила взглядом по коморке и схватила нож, что лежал на уступке.
– Мое тело может регенерировать. Быстро и незаметно, – она провела лезвием по пальцам и показала Кириллу тонкую кровавую полоску, что на глазах превратилась в красную пыль. – Даже ожоги на руках прошли. Заметил?
– К чему ты клонишь? – вскинул голову и стиснул челюсть.
– К тому, что в моем теле можно скрыть…
Он не успел дернуться, как Лина поддела кожу и рассекла руку от кисти до локтя. Кончик ножа проник в кровавую щель и цокнул в тишине о тонкую пластину.
– Чип, – договорила девушка и осеклась. Нож рухнул к ее ногам, а в пальцах осталась зажата ее Темная половина. Она сама от нее избавилась, но не знала, что теперь путь в город навсегда отрезан.
– Ты знал, – Лина говорила тихо и разочаровано. – Знал, что она меня мучает, на что подбивает и как путает мысли, и ничего мне не сказал.
– Я не мог, – потянул ее к кушетке, оторвал кусок своей футболки и крепко перемотал окровавленную руку. Лина запрокинула голову и стеклянным взглядом стала изучать глиняный потолок с металлическими островками. Фонарь потускнел, задрожал и потух. Заряд кончился.
– Не мог… – прошептала и затихла. – Она чуть не… – голос врезался в уши колючками. Едкими, яростными, болезненными.
Кирилл обнял ее порывисто и почти закричал:
– Я боролся за тебя! Поверь, и сделал бы это снова, если бы пришлось.
Лина оттолкнулась.
– Ты боролся за себя. Ждешь, что я восстановлю силы и напою тебя.
– Неправда, – стало обидно, ведь звучало грубо, но Лина была права – без нее он не выживет, как и она без него. Оттянул от себя жаркое тело и силой затащил в комнату, натыкаясь в темноте на углы. – Если ты мне так нужна была только для этого, почему же я не воспользовался?
Лина молчала, а он выливал душу:
– Почему сидел около тебя, поил, умывал, переодевал всю неделю? Я мог просто уйти, бросить тебя здесь подыхать, но не сделал этого!
Отошел к стене, нащупывая руками опору. Мрак затмевал душу и не проникал в глаза. Хоть как не хлопай ресницами – не видать даже силуэтов.
– Правильно, не сделал, всеми силами боролся за мою жизнь, чтобы потом снова выпить!
– Дура! Какая же ты дура, Лина! Так сложно поверить, что я люблю тебя? Так сложно это увидеть и почувствовать?
Укусил руку. Зачем сказал? Глупо-глупо-глупо… Не нужны ему эти привязанности, не нужны обязательства. И она не поверит.
Лина была где-то перед ним, но не издавала и звука. Не шевелилась и, казалось, не дышала.
– Я мог позволить Темной прорваться и точно также напиться, – сказал едва слышным шепотом, – но мне ты нужна.
