Что мне сказать о нем матери? Что он погиб, пропал без вести?
Последний раз окинув через окно в пол территорию академии, я умудрилась расплакаться. Ректор тихонечко подошел и положил мне руку на плечо.
— Вы вольны возвратиться в любое время! — проговорил он спокойным будничным голосом.
— Спасибо!
В душе я знала, что уже не смогу сюда вернуться, не смогу подвергнуть опасности ребенка.
Шагнув в портал, я переместилась в свою московскую квартиру, которая была так пустынна, что хотелось выть от одиночества. Все такое знакомое, но уже не родное. Странным образом я привыкла к другому миру, к тому, что на каждом шагу меня поджидают удивительные и невероятные происшествия.
Несколько дней провела дома, собираясь с мыслями. Продала украшения, подготовила необходимые вещи и даже смогла благополучно сдать квартиру за немалые деньги. Нам с малышом необходимы средства существования. Висеть на шее у материя не собиралась. Машину Саши я взяла себе, она все же более вместительная и проходимая, что в условиях деревни большой плюс. Свою решила продать.
Ректор Орфоуз разрешил взять с собой учебники, чтобы пытаться учиться самой. В нагруженной вещами машине я двинулась в сторону Рязани, именно там и стоял мой родной дом. Мама была счастлива и очень удивлена возвращением. Пришлось снова врать, сочинять рассказ о без вести пропавшем муже. А что оставалось делать? Я же не могу ей рассказать, что мой супруг на самом деле выходец из другого мира.
Кстати, этот вопрос меня очень заботил. Какой родится у меня ребенок? А вдруг это будет демон в своей истинной ипостаси? Как я это акушерам буду объяснять? Когда я первый раз шла на УЗИ, колотилась от волнения. Но оказалось, что с малышом все в порядке, пока волноваться не о чем. Второй раз уже была спокойнее, хотя не исключала варианта, что у малыша может вырасти хвост. В этот раз лучший рязанский узист долго водил датчиком по животу, чем заставил меня немало понервничать, а затем улыбнулся и проговорил с такой гордостью, будто это его ребенок:
— У нас тут чудесная девочка намечается!
Я ощутила безграничное счастье, когда поняла, что у меня будет дочка. В голову сразу стали лезть имена. Катя, Лена, Оля? Все красивые, но, немного подумав, решила, что нужно назвать так, чтобы она всегда могла вернуться в другой мир и быть там своей.
С мамой жить было замечательно, я сразу почувствовала себя немного ребенком. Она пекла мои любимые блинчики и драники, варила кисель. Вечерами мы могли подолгу сидеть и разговаривать обо всем. Только о своем пребывании в Темном мире я рассказать не могла.
Один раз она увидела книги на неизвестном языке и задала логичный вопрос:
— Доченька, что это такое, я же вижу, сидишь за ними столько времени! Что за язык такой?
Пришлось снова врать. Как же я уже устала от этого всего!
— Мам, это я решила голову свою занять, выучить очень редкое наречие!
Не знаю, поверила ли она мне, но ответ ее удовлетворил. А я продолжала занятия, и к моменту, когда у моих однокурсников должна была начаться сессия, ко мне явился ректор Орфоуз.
Стояло начало лета, я в очередной раз тренировалась в самокопании, параллельно придумывая все новые абсурдные имена, когда скрипнули ворота и в наш двор вошел старик в светлом балахоне, напугав кур.
Я вскочила с плетеного кресла. Ну как вскочила: еле слезла с него, кряхтя и пыхтя.
— Стефания, вы чудесно выглядите!
Это была ложь, я выглядела отвратительно и чувствовала себя так же. Прибавка в двадцать килограмм сильно отразилась на моей некогда стройной фигуре: растяжки, огромный живот, округлившееся лицо — все выдавало во мне женщину в преддверии скорых родов.
— Весьма неожиданно, ректор Орфоуз! — я протянула руку в знак приветствия, раз уж он на земле, то пусть следует нашим правилам.
— Я прибыл проинспектировать вас и принять экзамены.
Сказать, что я удивилась — не сказать ничего. Хотя и готовилась к ним, но вот приход самого ректора стал полнейшей неожиданностью.
Мы уединились в доме, пока мама работала на огороде, и он начал опрашивать меня со всем пристрастием. Ответами мужчина остался доволен, и в конце произнес:
— Поздравляю, вы переведены на второй курс!
Сперва я обрадовалась, но сразу поникла.
— Вы же понимаете, что я не вернусь? Не смогу бросить тут дочку!
— Что бы вы ни решили, у вас всегда будет выбор!
Я замялась, не зная, имею ли право спрашивать, не буду ли выглядеть влюбленной идиоткой. Но маг сам понял, о чем я хочу его спросить.
— Он прибывал сюда два месяца назад, я позволил себе прикрыть вас, поэтому за сутки, пока портал стоял открытым, он не нашел вас. Пришлось, правда, направить его по ложному следу! — он говорил об этом таким хулиганским тоном, что было видно: ему нравится то, что он творит.
— Я боюсь за малышку! — сердце бешено заколотилось, стоило представить, что два месяца назад Зандер находился где-то неподалеку.
— О, поверь, такую крошку я не дам в обиду!
Странный этот человек: с одной стороны, такой далекий и неприступный, а с другой стороны, словно высокопоставленный дедушка.
— Спасибо! — я не сдержала порыва и обняла его.
— Лучше занимайся, и скоро ты почувствуешь ее! — с этими словами, которые поставили меня в тупик, он исчез в открывшемся радужном портале.
Я поняла, о чем он говорил, спустя несколько дней. Рано утром, когда в окно заглянуло солнышко, я сладко потянулась в кровати и почувствовала умиротворение. Это не мои ощущения, они больше напоминали совсем детские эмоции. Прислушалась к себе. Внутри меня был комочек чистой радости и счастья. Я не могла не проникнуться этими чувствами, и следующие несколько дней улыбка не сходила с моих губ.
Миалина! Это имя пришло мне в один из ясных погожих дней, когда на меня напало абсолютное спокойствие. Внезапно доченька толкнула меня ножкой и заволновалась. Я погладила живот и прошептала успокоительные слова. Но в следующий момент почувствовала резкую боль в пояснице.
— Мам! — крикнула я. — Началось!
Роды продлились около восьми часов, дочка очень мне помогала. Я чувствовала ее во время всех схваток. Она давала мне силы, заряжала энергией, облегчала состояние.
Спустя много минут боли у меня на руках оказался маленький комочек, который сладко зевал, пребывая в блаженном сне. Я не могла на нее налюбоваться. И только осознание того, что ее отец далеко и совершенно не заинтересован в ребенке, меня огорчало. Я до сих пор каждый день о нем думала. Чувства, которые старалась подавлять, никуда не ушли, наоборот, только крепли невероятным образом.
— Зандер, какая красивая малютка у нас родилась, ты не смог бы устоять перед ней! — от собственных слов по щекам потекли слезы.
Как одиноко было в этот момент, как остро чувствовалось расстояние между мной и любимым человеком.
А через несколько дней нас выписали, и больше у меня не осталось времени на хандру, все завертелось и закрутилось. Колики, подгузники, кормление, бессонные ночи.
Я и не заметила, как пролетели полтора месяца. Приближалась осень. Мы подолгу гуляли по улицам небольшой деревни, ловя последние теплые денечки. В один из таких августовских вечеров, когда я катила коляску по широкой лесной дороге, мне преградил путь огромный джип, вынырнувший будто из ниоткуда. Я отшатнулась вместе с коляской, нехорошее предчувствие накрыло с головой.
Дверь машины распахнулась, и я в ужасе уставилась на фигуру. Зачем он здесь?
