практически не обращаясь к прошлому. Я несколько раз звала Кейт к себе в Бостон, но каждый раз она отвечала мне отказом на мое предложение, ссылаясь на подготовку к экзаменам. Сестра пообещала мне приехать летом, как только поступит в университет. Вновь разлука с Кейт горечью отдавалась у меня в душе, но я напомнила себе, что это все необходимость, которая пойдет нам обеим на пользу. Дни стали пролетать как листья на осеннем ветру. Мы с Норманом стали довольно близко общаться, и довольно часто проводили свободное время вместе. Мы много гуляли по Бостону, ходили на совместные обеды и ужины, а иногда позволяли себе выходы в кино и на спортивные мероприятия. Норман оказался довольно интересным собеседником, и полностью развеял мое первое впечатление о нем. Как я позже узнала, он был сиротой, и с самого рождения не имеет близких людей. По жизни он всего добивался сам, чем безумно гордился и считал это своим главным достижением.
– Моя главная сила заключается не в деньгах – заявил мне Норман, на одной из наших прогулок – А в умении найти слабости и использовать их в нужном мне русле.
– А ты оказывается жесток – строго произнесла я, нахмурившись.
– Не буду отрицать этого, но в нашем деле без этого никак. Либо ты, либо тебя. Этот закон работает всегда, везде и абсолютно со всеми.
– А как же я? Я не могу быть жестокой – уверенно произнесла я.
– Стефани, каждый в этом мире жесток. Кто-то менее, кто-то более, но при определённых обстоятельствах эта жестокость выходит наружу и меняет человека навсегда.
– Я это знаю. И видела, что с человеком может сделать жестокость.
– Да? И что же?
– Превратить его в монстра, жаждущего лишь мести – прошептала я, вспоминая искажённое злостью лицо Виктории.
– Не самая худшая участь скажу я тебе – заключил Норман, смотря куда-то сквозь меня.
– А по мне так самая худшая.
– Даже хуже смерти? – Норман посмотрел пристально на меня, при этом практически не моргая.
– Хуже. Лучше умереть свободной и чистой душой, чем стать безжалостным и бездушным монстром.
Норман не ответил мне на это. Он лишь молчаливо отвел свой взгляд от меня и с еле заметной грустью посмотрел в сторону водной глади. Дальше наш разговор вновь перешёл на нейтральные темы, и мы провели нашу прогулку без особых напрягов. Такие моменты откровений имели место быть в наших с Норманом разговорах. У меня постепенно стали возникать к нему определённые чувства, которые сложно было назвать любовью, но симпатией однозначно. Норман в свою очередь держал между нами дистанцию. Он всегда был галантен и внимателен, но никогда не позволял себе лишних действий в мою сторону. Зачастую, я не могла до конца понять, испытывает ли он что-то ко мне или мне это всего лишь кажется. Норман каждую неделю доставлял мне в кабинет букет цветов ярко-красного цвета, и это всегда были розы, что было для меня немного удивительным. В таком ритме прошли несколько месяцев. Я постепенно освоилась на новом месте, и Бостон мне уже казался таким же родным, как когда-то Нью-Йорк. На работе я смогла добиться признания своего авторитета как руководителя, поэтому организовать эффективную работу на предприятии не составило особого труда. Мне во всем помогала Миранда, которая стала моей новой подругой в незнакомом для меня городе. Мы с моей помощницей сильно сблизились и в свободное от работы время могли вместе пойти в бар или в какой-нибудь ночной клуб. Оказалось, Миранда была замужем, но ее муж погиб от рук уличного грабителя три года назад. Ей было тридцать лет, а она больше не хотела иметь брачные отношения и отношения вовсе.
– Миранда, я понимаю, что твой муж много значил для тебя, но ты не должна закрываться от новых возможностей.
– Я не могу так. Мне кажется, если я стану с кем-то общаться или сближаться, я предам память Карла – со слезами на глазах говорила мне Миранда.
– Поверь мне. Если ваша любовь была настоящей, то его душа хотела бы, чтоб ты прожила остаток своей жизни счастливо, а не проживая ее в одиночестве.
– Карл был очень ревнив, поэтому сомневаюсь, что ему понравилось бы это.
– Миранда, ты подумай немного о себе. Ты достойна быть счастливой не смотря ни на что. А гоняться за призраками прошлого самая большая ошибка, которую мы можем совершить в жизни.
– Говоришь так, как будто сама так делала – Миранда вопросительно на меня посмотрела.
– Делала, о чем когда-то глубоко пожалела – со вздохом признала я – Но знаешь что, я оставила все это в прошлом и убежала от этих призраков на другой конец страны.
– Ты поэтому переехала в Бостон? – спросила меня Миранда с удивлением.
– Если честно, то да. Я хотела начать новую жизнь, подальше от своего прошлого.
– И как, удалось тебе это сделать?
– Удалось – задумчиво проговорила я – Я с самого Рождества не сталкивалась с прошлой жизнью и живу совершенно по-новому.
– Разве там не остались люди, которые дороги тебе?
– Остались, но такова цена спокойствия.
– К черту такое спокойствие – громком голосом вскрикнула Миранда, чем напугала меня – Я лучше буду страдать по погибшему мужу, чем уеду в одиночестве на другой конце страны, оставив всех дорогих мне людей. Это эгоизм чистого вида скажу я тебе. Ты бросила все и всех, только ради того, чтоб быть спокойной и счастливой. Но ты даже не подумала о том, что оставила после себе дорогим тебе людям, которым не все ровно на тебя. А если им нужна будет помощь или твое присутствие рядом, ты вновь убежишь или проигнорируешь их? Это ужасно, и такой путь приведет, в конечном счете, к неприглядному и глубокому одиночеству. Стефани, без обид.
– Я не обижаюсь Миранда – как можно увереннее ответила я ей, а затем тихим шепотом добавила – Возможно, ты в чем-то права.
– Возможно, но подумай все-таки над моими словами. Жизнь одна Стефани, и нельзя прожить ее, бегая и прячась от всего и всех вокруг себя.
После слов Миранды мое хорошее настроение сразу пропало, оставив после себя неприятный осадок внутри. За три месяца, что я жила в Бостоне, я впервые задумалась о Джеймсе и его семье. Как и обещал, он ни разу не пытался со мной связаться или как-то напомнить о себе. Я предполагала, что он получал информацию обо мне от Кейт, поэтому он и не пытался меня вычислить все это время. Слова Миранды теперь эхом
