проводила на чердаке, куда поднималось тепло от кухни.
Один раз ей казалось, что она слышит голоса из кабинета директрисы. Она прикладывала ухо к стене. Мистресс Гребс с кем-то яростно спорила. Второй голос был глухим, мужским, с какими-то знакомыми Елизавете нотками, от которых ее сердце начинало биться чаще.
Она вслушивалась, но не могла определить личность мужчины. Лиза смогла различить лишь: «Вам это не сойдет с рук. Готовьтесь к проблемам». На что мистресс Гребс четко отвечала: «Не ищите здесь нарушений. У меня все под контролем. Лучше позаботьтесь о своих проблемах. Ходят слухи, что вашей дочери осталось совсем…» Директриса понизила голос, и больше Лиза ничего не услышала.
Во время прогулок она замечала дым над крышей сторожки и тени в окнах домика. Сторожка почему-то неудержимо манила Лизу. Но вскоре она опустела: труба не дымилась, следы у калитки засыпало снегом. Лиза была разочарована, однако странные события в пансионе потребовали полного ее внимания и заставили забыть о подозрениях.
«Золотую рощу» неожиданно покинули жрицы Афреи. Этому предшествовал громкий скандал. Госпожа Гребс отказалась выдать храмовницам положенные им деньги, ссылаясь на то, что Совет приостановил финансирование.
Энья, читавшая письма из дома, сказала, что это неправда: странные происшествия в других пансионах не прекратились, и жрицы Афреи продолжали свою работу. Что бы это ни мониторили – выбросы магии или, как говорилось в слухах, необъяснимые исчезновения воспитанниц (а может, и то, и другое) – подробности тщательно скрывались.
В пансионе стало труднее: дисциплина упала, прислуга распустилась, кормили еще хуже. А мистресс Лора Гребс полностью игнорировала происходящее. Лишь некоторые преподаватели пытались хоть как-то продолжать учебный процесс.
Многие учителя просто уволились. Глядя на мечтательное, еще миловидное лицо молодящейся директрисы, отстранившейся от процесса управления пансионом и погруженной в какие-то личные переживания, Елизавета гадала, чем все это кончится. Если бы она могла кому-то пожаловаться на происходящее…
В один из холодных вечеров директриса вызвала Лизу к себе и, присущим ей лебезящим тоном, «попросила» оценить несколько артефактов. Это были незаурядные вещицы, и радости мистресс Гребс не было предела.
Елизавета унесла с собой большой пирог с мясом и свежие фрукты. Энья и Дария предвкушали пополнение ежедневного рациона.
Но их надеждам не суждено было сбыться. Шли дни, а директриса не возвращалась. Уволились еще пять учителей, не получив жалования за несколько месяцев. Пансион застыл в тревожном ожидании. Девочки писали письма домой, за несколькими приехали родственники, успев забрать счастливиц по подмерзшей дороге.
Однако вскоре основной тракт завалило снегом. «Золотая Роща», как и поселок внизу, оказались оторванными от большого мира. Нурд-оготу было не привыкать, а вот пансионерки попали в нехорошее положение.
Проснувшись утром после снегопада, девушки обнаружили, что накануне пансион покинула почти вся обслуга. Лишь несколько горничных, приходящих из поселка служанок, слонялись по зданию, не понимая, есть ли смысл продолжать работу.
Спустившись вниз, Лиза обнаружила бродивших по столовой пансионерок. Девушки находились в состоянии паники. Их пыталась успокоить достопочтенная Рода Тиклоу, одна из немногих преподавателей, не покинувших пансион.
Печи на кухне остались холодными, камины – незажженными. В кладовке не обнаружилось никаких положенных на случай непогоды запасов. Несмотря на протесты постоянных зачинщиц скандалов, вроде Марлы, Рода отправила девочек по комнатам, а сама застыла у холодного камина, обняв себя руками.
— Что делать? — тихо и беспомощно спросила она у подошедшей Лизы, интуитивно опознав в ней потенциальную помощницу. — Мы отрезаны от мира. Еды нет. Мистресс Гребс должна была захватить с собой кристалл связи. Но она не отвечает, магия уходит в никуда.
— А попробовать связаться с Советом? — спросила Лиза.
— Таких мощных артефактов у меня нет. Если они и были, то находились под полным контролем Лоры. Ее кабинет закрыт и на ключ, и охранным заклинанием. Думаю, я решилась бы его взломать, все-таки обстоятельства из ряда вон, но не знаю, что там за магическая позиция на двери. В последнее время Лора отличалась повышенной… паранойей. Ей все время казалось, что кабинет могут ограбить.
Лиза вспомнила многочисленные артефакты в стеклянных шкафах и кивнула. А затем задумчиво предложила:
— Если вы меня поддержите, достопочтенная…
— Просто Рода, — подсказала преподавательница.
— Рода, я могу проникнуть в кабинет мистресс Гребс. Нам сейчас нужно действовать. Нужно хоть с чего-нибудь начать. Мне кажется, нам необходимо обыскать кабинет.
— Она забрала все, — сказала Лиза, пройдя мимо опустевших полок, — все, что имело ценность. Вот тут лежал артефакт погоды, я помню.
Рода стремительным шагом подошла к полкам:
— Ты намекаешь на…?
— Ни на что я не намекаю, — Лиза покачала головой. — Думаю, снежные заносы случаются тут и без вмешательства магов.
Тем не менее достопочтенная Тиклоу продолжала внимательно рассматривать опустевшую бархатную подставку.
— Однако все это очень подозрительно, — пробормотала преподавательница. — Ведь если имелся артефакт погоды, замести следы снегом… это было бы проще простого. Зачем Лора опустошила коллекцию? Ее ведь накажут! Эти вещи собирали сто лет!
Елизавета цапнула из воздуха расшалившийся, обрадованный новыми приключениями ключик и поднесла его к замочку стеклянного стенда:
— Еще одно задание для тебя, малыш.
Артефакт мигом вскрыл и замок, и простое защитное заклинание. Лиза отобрала несколько из оставшихся на полках предметов: костяной гребень, блюдо и изящную канцелярскую скрепку. Возможно, получится обратить эти вещи во что-то ценное?
Рода вдруг вздохнула и в свою очередь произнесла:
— Что ж, посмотрим, что можно сделать. Резерв у меня неполный, ну да ладно…
Лиза уже знала, что преподавательница бытовой магии принадлежит к роду василисков. Достопочтенная Тиклоу не унаследовала титула, зато могла пользоваться родовым даром Особого взгляда.
Лиза с восхищением наблюдала, как Рода входит в транс. Глаза учительницы подернулись дымкой – она оглядывала кабинет. Под ее взглядом оживали тени прошлого. Уникальный дар позволял восстановить картину случившегося.
Вот показался силуэт мистресс Гребс: женщина взволнованно расхаживала из угла в угол, прижав руки к груди. Директриса вынула из корсажа какой-то медальон и страстно его поцеловала. Лиза попыталась рассмотреть изображение на кости, но картинка была слишком размытой.
Промелькнули тени нескольких дней: преподаватели, слуги с жалобами, сердитые жрицы. Появилась и исчезла Марла, девушка что-то сердито бормотала, мистресс Гребс небрежно от нее отмахивалась. Директриса выпроваживала всех посетителей.
Вот в кабинете возник еще один персонаж. Лиза узнала в нем мейста Лерроу.
