сказок, но он слышит мой голос, впитывает мою теплоту и нежность. Он знает – мама его любит.
– Ты вырастишь таким же сильным и смелым, как твой дедушка.
Я почти каждый день разговаривала со Стейном, когда малыш уснёт. Говорила, как бы мне хотелось, чтобы он был со мной рядом, рассказывала ему про Волчонка. Мне очень хочется, чтобы они познакомились, чтобы у моего ребёнка был дедушка, конечно, я успела привязаться к папе. Стейн не виноват в том, что родители моей мамы их разлучили. Всё могло сложиться совсем по-другому, Бог им судья. Он достаточно настрадался, и заслужил хоть капельку счастья.
Однажды, обернувшись назад с ужасом сама себя спросила:
– Как же ты смогла всё пережить? Как?
Моя метка на запястье почему-то грелась, когда я разговаривала со Стейном, не понимаю почему. Мне не было больно, даже наоборот, это тепло согревало меня, давало силы, надежду, уверенность.
– Баба Мира, смотри, – я протянула свою руку. – Объясни мне, что происходит.
Женщина посмотрела внимательно, потом улыбнулась.
– Ты чего смеёшься? Ты что-то знаешь?
– Он скоро придёт.
– Кто?
– Твой отец. Ты же с ним уже почти два года переговариваешься?
– Этого не может быть, он не знает где я. Никто не знает.
– Он скоро придёт, поверь мне.
– Раз придёт он, значит и Рон тоже. Нам с Волчонком пора уходить?
– Всё идёт своим чередом, так, как и должно быть. Не суетись, Тиона.
– Мне страшно.
– С ним тебе нечего бояться.
Впервые за долгое время меня накрыла паника. Сосущая чернота вновь поселилась внутри, она словно воронка – заглатывала целиком. Сейчас я уже боялась не только за себя, но и за своего сына. Одно только имя Рон внушало ужас и страх. Мне, конечно, хотелось верить, в то, что он оставил меня в покое, но боюсь, что нет. Это не тот человек, который остановится на полпути. Это тот человек, который доводит всё до конца. Зная, что где-то у него есть ребенок, он приложит все усилия, чтобы найти нас. Моё сердце ныло от предчувствия беды, страх меня одолевал.
– Баба Мира, ты видишь будущее?
– Немного.
– Стейн простил меня?
– Он любит тебя, глупенькая. Ты – часть его жизни.
– А Линк? – несмело спросила я.
– Он одумается. Пока злость и обида управляют им.
Уснула, прижавшись к Волчонку, он так сладко спал. Я всё на свете забываю, когда он рядышком сопит.
– Тиона, дочка, просыпайся.
– Что случилось, баба Мира?
– Волчонок пропал.
– Как пропал? – я ещё толком не проснулась.
– Я взяла его с собой в лес за хворостом, решила тебя не будить. Увлеклась сбором, а когда опомнилась, его уже не было. Искала я его, искала, … нет нигде. Найди его, девочка! Найди!
– Линк, зайди, хочу поговорить с тобой.
– Говори, Стейн.
– Ты уже отправил ребят отдыхать, после ночи?
– Стейн, ты меня ради этого позвал?
– Нет.
– Тогда, о чём ты хотел поговорить?
– Тиона.
– По-моему, этот вопрос решён.
– Линк, поговори со мной. Я не понимаю, что ты там нарешал у себя в голове.
– Зачем мне цепляться за ту, которой я не нужен?
– Ты ошибаешься, брат.
– Я много об этом думал.
– И …? – Стейн склонил голову на бок и прищурил глаза.
– Я правильно сделал, что отпустил её, не хочу лжи.
– Завтра я возьму пару ребят и проверю ещё одну деревню. Мне кажется, что она там, я даже уверен в этом. Ты пойдёшь со мной?
– Нет.
– Хорошо, я не вправе заставлять. Больше тебя не задерживаю, Линк.
– Доброй ночи, Стейн.
Линк:
На рассвете видел, как Стейн с ребятами уходили. Проводил их взглядом. Что же так погано внутри? Почему я веду себя как идиот? Зачем я провоцирую ссоры с другом? А если подумать, почему я злюсь на Тиону, в чём хочу её обвинить? В том, что она стала жертвой? В том, что я не досмотрел, не предугадал? В том, что она осталась честной до конца? Какие ещё доказательства, доводы или утверждения мне нужны? Никакие. Долго я ещё собираюсь вести себя как «обиженный мальчик»? Думаю, что уже достаточно. Такое поведение вообще для меня не свойственно. Тогда, почему я сижу и ничего не делаю? Быстро раздал указания, назначил ответственного вместо себя и попытался догнать Стейна, обернувшись волком. Так будет быстрее, конечно, он меня за это накажет, но это будет потом. Для начала нам надо найти Тиону, а позже решу все вопросы, скопившиеся за два года в моей голове. Всё это время я не жил, а плыл по течению. Хорошо выполнял свою работу на автоматическом режиме, ел, пил, так как это необходимо для существования. Робот, который совершает запрограммированные повторяющиеся действия – это я. Пора с этим заканчивать.
Рон:
Я давно следил за Стейном. Рано или поздно он должен был навести меня на след Тионы. Сегодня он делает очередную попытку, направленную на поиск. Что-то мне подсказывает, что она будет успешной. Вот тогда я рассчитаюсь со всеми, заберу ребёнка и забуду про обман, унижения, страдания, потерянное время. Нет, не забуду! Я не умею забывать, но я умею мстить. Мать моего ребёнка будет со стороны наблюдать, как он растёт, развивается. Я буду сам его воспитывать. Она не сможет даже к нему прикоснуться, не позволю. Расплата, Тиона, ты даже не представляешь, что тебя ждёт. Ты ответишь за свои деяния, ты перешла все немыслимые границы, перечеркнула всё хорошее, что во мне зародилось. Ты сама всё убила. Наказание не сможет унять твою боль, а оно будет таким, что даже мёртвые содрогнуться. Так что смейся пока, если тебе весело, или рыдай, если тебе грустно. Очень скоро даже этого у тебя не будет. Я лишу тебя всего: радости, чувств, любви, красоты. Всего, Тиона. Если бы ты только знала, на что я способен. Я всего лишь хотел любить тебя, оберегать, а ты растоптала меня. Живи, пока я позволяю это. Тебе будет намного больнее, чем мне, обещаю. Я всегда выполняю всё, что обещал.
– Ден, я не ошибся, … она здесь.
– Да, Стейн, я тоже слышу её запах. Приглушённый, стёртый, но это запах Тионы.
– Я так долго её искал.
– Мы снова нашли её, брат.
– Давно я так не волновался.
Мы находились на достаточно большом расстоянии от жилища Тионы, но нам хватило, чтобы услышать её. Сегодня холодно, из трубы дома шёл дым, топили печь. На секунду задумался, как она меня встретит, невольно вспоминая нашу встречу в рождественскую ночь. Улыбнулся. Убежать
