Что угодно готова поставить на кон, что Охотники почуяли мое присутствие рядом еще до того, как я взялась за ручку двери, но ни один не счел нужным прервать ради этого обсуждение, не то от доверия, не то от пренебрежения, не то с какой-то иной целью.
Крел не отрываясь следил за картой, напряженно нахмурившись, А начальник стражи все так же криво ухмыляясь удерживал взглядом меня. Неизвестно, кто победил бы в этом молчаливом противостоянии, но все, как и обычно решил Лорд:
— Арджан, прекрати испепелять взглядом. Не думаю, что гостья заглянула к нам из праздного любопытства.
— Да мой Лорд, — покорно склонил голову Арджан. И на некоторое время воцарилась тишина, ничем не прерываемая.
— Вы не приходите с радостными вестями, не так ли Ирга? — неожиданно спросил Лорд. Лица его я по-прежнему не видела, он не счел нужным повернуться.
— Вы правы, Лорд Гварин, — согласилась я. — Я плохо подхожу для радостных вестей. Вы ведь уже знаете, что Мойран покинул замок.
Я не спрашивала, утверждала. Просто поняла, что эти люди не могут быть настолько беспечны, чтобы запросто отпустить предателя.
При звуке моего голоса Крел резко вскинул голову, и я поняла, что до сего момента он был глубоко погружен в размышления, скользнул по мне невидящим взглядом, и снова уткнулся в карты, бурча себе под нос что-то невнятное.
Лорд, наконец, поднялся, повернувшись ко мне лицом и в один длинный плавный шаг оказался рядом.
— Я даже не буду спрашивать, к какому выводу вы пришли, маленькая птичка. У вас удивительная способность оказываться там, где происходит что-то важное и опасное.
И видя, что я молчу, добавил:
— Да, знаем. Присядьте.
По его знаку Арджан придвинул еще одно кресло.
Дождавшись, пока я устроюсь, Лорд занял свое место и сказал:
— Мы предприняли некоторые меры для того, чтобы предатель думал, что вот-вот будет раскрыт. И получили весьма неожиданный результат. Побег доказывает, что ему есть куда бежать. Значит, все гораздо серьезней, чем мне хотелось бы думать. Гораздо легче верить, что кто-то затаил зло лично против меня, а не перешел Грань.
— Значит, война. Вы ведь поэтому его отпустили?
Лорд в ответ коротко улыбнулся. А я, чувствуя неловкость, от того что пришла, сообщить о том, что и так известно, и от того что отрываю их от важных занятий, тихо сказала:
— Я… мне не хочется волновать вас. Но моя госпожа уверена, что Мойран уехал потому, что вы желаете выдать ее за своего брата. Я понимаю всю глупость такого мнения, но она… я… То есть, если у вас найдется время, не могли бы вы объяснить ей, что ни в коей мере не собираетесь принуждать ее, — упавшим голосом закончила я, стараясь не смотреть, как по мере моего рассказа брови у Лорда и Арджана удивленно ползут вверх. Даже Крел оторвался от карт, странно поперхнувшись и мучительно борясь с кашлем.
— Думаю будет лучше, если ты сам объяснишь ей, что не имеешь на ее особу никаких панов. Только не сейчас, а когда леди Мелинда несколько придет в себя. Боюсь, как бы моя попытка разговора не обернулась еще большим страхом.
Крел кивнул, наконец справившись с кашлем, и снова уткнулся в карты, Арджан помедлив мгновение, присоединился к нему.
Похоже, мне ненавязчиво давали понять, что благодарны за попытку помочь, но мое дальнейшее присутствие только мешает.
— Спасибо, Лорд Гварин, — искренне сказала я поднимаясь.
— Ирга-тон, полагаю, будет уместным, если я провожу вас до комнат, — неожиданно сказал Лорд.
— Конечно, Лорд Гварин, почту за честь, — присела я.
Надежда отвертеться от разговора увядала на глазах. Прояснение темных мест моей биографии состоится при любых обстоятельствах.
— Итак, — Сказал Лорд, едва мы отошли от библиотеки, — вы желаете гордо молчать, или все же обменяемся вопросами и ответами?
Все. Он победил. Попытайся он заставить — и получил бы в ответ молчаливое сопротивление. Но я многое готова рассказать за возможность получить ответы.
— Хорошо. Но вопрос за вопрос. Так будет честнее.
— Да будет так, — усмехнулся Лорд. — Задавайте ваши вопросы, северная птичка, но потом вы должны ответить на мои.
Вот как, он уступил право начать мне? В том, что Лорд будет честен, я не сомневалась, но ведь потом и мне придется давать правдивые ответы.
И я неожиданно для себя спросила совсем не то, что собиралась:
— Почему вы называете меня северной птичкой, Лорд?
— А разве не это значит ваше имя? — ответил он вопросом на вопрос. — Оно очень точно отражает вашу душу. Настолько полно, что если бы я не знал, что вы не нашего рода, решил бы что это ваша Суть. Неужели только это вас волнует?
— Что это? — вздохнув, я вернулась к важным темам, доставая из кармана заколку, и протягивая ее Лорду. Если кто и мог ответить на мой вопрос, то только Лорд. Я чувствовала, что здесь кроется нечто важное, что ускользает от моего внимания. Не стоит больше спрашивать из любопытства, за каждый заданный вопрос, мне придется дать свой ответ.
— Это долгая история.
— Ничего. Я терпеливый слушатель.
— Вы видели клеймо?
Я кивнула.
— Это знак моего отца. Он обладал тем более редким Даром Творца, несмотря на то что сам был воином. Ему нечасто выпадала возможность создавать, но если уж он брался за дело, то из под его рук выходили особенные вещи. В тот год, когда мы пришли в этот край, незадолго до битвы, в которой от погиб, мой отец сделал по одному подарку мне и моему брату.
Тут Лорд вытащил заколку из моих пальцев и провел по ней пальцами, как будто здороваясь с давно потерянным и неожиданно найденным другом. А потом продолжил:
— Не знаю, что отец подарил брату, а мне вот эту заколку. Такие у нас называют «оберег чистоты». И велел отдать ее кому-нибудь, кому она совсем не нужна. И больше не интересоваться ее судьбой, до тех пор, пока не встречу человека, который будет считать ее своей вещью и не захочет расставаться с ней. Я ведь прав, вы не отдадите ее мне?
Я снова кивнула. В моей душе слишком мало тепла, чтобы спокойно расстаться с тем, что согревает ее.
— Эти знаки, — продолжил Лорд, как будто погрузившись в воспоминания, и снова провел по чернению пальцами, — обозначают «верный друг» и «спасение в тяжелый час». Отец сказал, что эта вещь однажды приведет меня к тому, кто не умеет предавать. Вот так вот, северная птичка.
— Но почему вы тогда так…
— Разозлился на вас, — усмехнулся Лорд, видя, как я пытаюсь подобрать слов потактичней.
— Да, Лорд.
— В традициях нашего народа, когда парни дарят девушкам украшения, особенно такие. Если девушка принимает подарок, то она соглашается на ухаживания. А если прилюдно одевает его, это говорит о том, что она ответила взаимностью. При этом, важно не то, кто передал подарок, а то, кто его владелец. И я, откровенно говоря, несколько растерялся, — я опять услышала в голосе Лорда насмешку, правда на этот раз над самим собой, — когда увидел, что вы вдруг почти что объявили себя своей невестой.
