Скальный массив тянулся на многие километры и представлял собой не только огромное количество пиков, но и целую систему пещер, где спрятаться – раз плюнуть. Я бы даже сказала не так: там легко можно было укрыть и оружие, и небольшую армию и даже заводик по производству все тех же плазменных пушек.
Ситуация выглядела все более неприятной и спустя пару секунд пришло очередное тому подтверждение.
В каюту ураганом ворвался Фент, посмотрел на Дреймора, как на предателя, почти не скрывая эмоций, повернулся ко мне и распорядился:
– Без моего приказа хоррам каюты не покидать! Что бы ни случилось, пока не дам добро, оставаться на месте!
Капитан крутанулся на пятках и собирался уйти. Но внезапно притормозил, развернулся опять и поспешно приблизился. Взял мои руки ладонями, сжал их и произнес, игнорируя присутствие Дреймора:
– Олеся, вы мне дороже, чем думаете. Я сам не представлял – насколько вы мне дороги. Поверьте, мое поведение не связано с сомнениями в наших отношениях. Я был бы счастлив услышать от вас, что ночь, проведенная в раздумьях и воспоминаниях о наших свиданиях, подвигла перейти на новый уровень. Позволить мне назвать вас своей женщиной, будущей женой, претендовать на которую больше никто не посмеет. Не зависимо от его расы, происхождения и вообще любых других выдающихся характеристик! Что больше никто и никогда не коснется моей женщины… Моей и больше ничьей во Вселенной!
Станх задохнулся на последних предложениях и выдержал недолгую паузу. Зеленые глаза его засверкали горячечным блеском, каждый мускул напрягся до предела, пальцы, что сжимали мои руки, стали еще горячее. Фент немного отдышался, прочистил горло, покосился на хорра и продолжил не менее пылко:
– Назревает нечто нехорошее. Я очень прошу вас последовать моим… командам… эм… рекомендациям! А дальше сами решите нужен ли вам такой мужчина, достоин ли я того, чтобы отказаться от всех других. Потому, что для меня вопроса не существует. Есть только Олеся Авердина и ни одна женщина не заменит ее.
Капитан натужно выдохнул, резко подался навстречу, отпрянул и пулей вылетел из каюты.
Дреймор хрустнул костяшками пальцев, отвернулся к окну-экрану и произнес:
– Да! Сразу видны его сомнения в возможности упрочнения отношений. Прямо в глаза бросаются! Даже слепой бы заметил! А уж такая грамотная в любовных переживаниях мужчин хорка, как ты, никак не могла ошибиться…
Я картинно похихикала и отмахнулась. Да, переживания неожиданно взяли верх. Впервые за многие годы затмили неизменно побеждающий голос разума, что руководил мной даже в самых опасных и нервных ситуациях. Что-то изменилось во мне после общения с Фентом. Я сосредоточилась на наших отношениях, когда вокруг творилось черт знает что и поставила их выше страшных событий, которые пошатнули Галактическое государство. Ненадолго, но совершенно забылась.
Я беспомощно взглянула на Дреймора. Когда, когда Олеся Авердина превратилась в пустоголовую куклу, для которой мужчина – на первом месте, а любовный роман – затмевает политику?
Когда это хорка, профессионал, хладнокровная и решительная вдруг превратилась в глупую мямлю, что сосредоточилась на брутальном самце, забыв об ужасных проблемах сородичей? Конечно, сейчас под ударом и станхи. Но давайте рассуждать честно и беспристрастно. Я столетиями работала с патрульными, бок о бок с самыми сильными землянами, самыми подготовленными нашими военными. И, к несчастью, отлично понимала: даже очень средненький станх способен побороть мощного землянина. Некоторые сородичи справятся, дадут достойный отпор инопланетникам. Но много ли их, таких даже среди патрульных, полицейских, омоновцев? Военных, наконец! Раз, два – и обчелся? А среди гражданских и обывателей? В драках, подобных сегодняшней, больше калечились именно соотечественники. Станхам доставалось значительно меньше. Просто в силу их физических особенностей. Так уж распорядилась матушка-природа. Увы, с биологией не поспоришь. Это наука, а не адвокат в суде.
У аборигенов планеты с пониженной гравитацией кости и мышцы могли сформироваться слабыми, легкими и даже анорексичными. Такой вариант наши физики и биологи рассматривали. Но цивилизация со Станхии его опровергала. Вопреки мнениям земных ученых и теориям исследователей, природа родной планеты позволила сородичам Фента нарастить мощнейшую мускулатуру. Для ее поддержания упрочнились и кости. Рост и вес начали соответствовать. В условиях пониженной гравитации, станхи не испытывали неудобств, продолжая развиваться в этом направлении.
Возможно, сказались извечные войны. Я слышала, что становление цивилизации на родине Фента с ними неотрывно завязано. Мирные времена там измерялись годами, а военные – столетиями и тысячелетьями. Долгожители инопланетники оттачивали боевые навыки и совершенствовали физическую форму, почти постоянно с кем-то сражаясь. Не удивительно, что они такие крепкие, сильные и непобедимые.
Так почему же я думала о Фенте? Переживала о его намерениях? Ведь еще буквально неделю назад я относилась к капитану отстраненно, даже не собиралась с ним встречаться? Или я сама себя обманывала? Возможно, с первой же нашей встречи я где-то в глубине души надеялась на продолжение?
Возможно, я потому так бурно отреагировала на защиту Фента от Влада, что лед в душе начал таять и сквозь истонченную корку прорывались эмоции? Те самые, которые хорка Олеся столько лет себе не позволяла? Гасила и подавляла голосом разума, почти уничтожила как класс?
Дреймор еще немного помолчал, позволяя мне мысленно себя высечь, высказать самой себе все, что думаю, а затем вдруг встал на мою сторону.
– Олеся! Да чего ты, на самом-то деле? Винишь себя за то, что отвлеклась на мужчину? Забыв о неприятностях на Земле? И проблеме Галактического уровня?
Догадался! Ничего удивительного! Мы слишком давно дружим с этим хорром, чтобы он не научился читать меня безо всяких там касаний и сверхспособностей.
Ничего не оставалось, кроме как согласиться.
– Ты женщина и этим все сказано. Лично я очень рад, что женское начало наконец-то в тебе перевесило, – не на шутку удивил приятель. – Я считал, что подобное, в принципе, невозможно. Ты слишком рассудочная, уравновешенная и холодная. Даже эмоции – и те у тебя подвержены голосу разума, пляшут под него как марионетки… Никаких неконтролируемых порывов, чувств, от которых теряешь голову… Фенту повезло, что именно он все-таки сумел пробудить в тебе женщину. Олеся, ты должна этому радоваться.
– Радоваться? – вскинула я брови.
– Именно так! – подтвердил Дреймор. – Ты не машина для контроля над эмоциями, не автомат для успокоения пострадавших и не киборг с красивым женственным телом. Ты – человек и этим все сказано. Ты умеешь переживать и чувствовать, и даже прикипеть к какому-то существу. Это ведь очень важно для женщины – любить и чувствовать себя любимой, – хорр тяжело вздохнул и так закончил, что мне стало совсем не по себе. Хотелось спрятаться от взгляда приятеля – такого неожиданно теплого, ласкового и отчаянного. Я впервые в жизни начала понимать, что причинила Дреймору страдания: не понимая, цинично и походя… – Раньше ты чужую любовь не замечала, проходила мимо, полностью игнорировала… А теперь она тебя зацепила и даже заставила ответить на чувство…
Я хотела разразиться возражениями, извиниться, хоть как-то оправдаться – эмоции вдруг вспыхнули пламенем, что пожирает деревянное здание. Я перенимала подобные чувства, но сама их прежде не испытывала. Готовая к таким переживаниям, все равно захлебнулась ощущениями… Сердце билось тревожно и рвано, дышать неожиданно стало трудно, ладони слегка увлажнились, а все оправдания разом выветрились… Да уж. Сегодня день открытий. Впервые за многие годы, я не могла найти слов, фразы вертелись на языке, но в нечто конкретное не складывались. Дреймор по-дружески приобнял за плечи и произнес:
– Успокойся и работай. Скоро, боюсь, мы все наволнуемся.
Корабль перешел на режим «скручивания космоса», создавая нечто вроде пространственных брешей, чтобы быстро добраться до места назначения. Мы с Дреймором торопливо вернулись в кресла. Во время задействования подобных технологий лучше выбирать сидящее положение, иначе голова может закружиться.
