Он обернулся и улыбнулся ей:
- Глупости у нас любишь творить ты, милая.
Она улыбнулась ему в ответ. Улыбнулась, но не поверила. Кто бы мог подумать, что они в один момент могут поменяться местами? Час назад она все еще желала оказаться за стеной, а он был против. Теперь стена манит его, а Терра не может его отпустить. Легче перерезать веревку, обрекая себя на смерть, чем смотреть, как близкий человек режет веревку, спасая тебе жизнь…
- И все же… - произнес в тишине Гелиан. – Почему буря?
Терра понуро опустила плечи.
- Я не знаю, - ответила она.
***
Терра долго не могла уснуть. Лежала неподвижно, прижавшись к Гелиану, и слушала его мерное дыхание. Они занимались любовью несколько раз. И он постоянно шептал ей на ухо о том, что любит. Как будто прощался. Нет-нет… Он не пойдет за стену… От него многое зависит. Он понимает, что так рисковать собой глупо. Терра закрыла глаза.
- Что это за растение? – спросила она Прокофью, вертя в руках сухой синий мох.
- Голубая топь, - ответила Прокофья, кидая мох в воду. – Очень редкое. Растет там, где у стены болотная топь начинается.
- А почему его «голубой топью» назвали?
- Из-за цвета. Он ночью светится в темноте. Пойдешь на этот свет и сгинешь в топи.
- Как же ты его достала? – заулыбалась Терра.
- Я тропы знаю. Тебе как-нибудь покажу.
- И что ты с ним делать будешь?
- Закипячу воду, дам отстоятся под крышкой ночь, потом процежу и отвар тебе отдам.
Терра сгорбилась на стуле, сверля Прокофью взглядом пытливым.
- Придешь к дому Еремея, дашь двум воинам, что там на посту стоят по баночке меда и попросишь тебя пропустить. Они отнекиваться станут, что мол не положено дочери рода Стеллар к арестантам ходить. А ты улыбнешься и скажешь, что хочешь тайком на дивную хворь поглядеть, что дите Еремея подкосила. Хоть глазком одним. Пообещаешь, что только взглянешь и уйдешь. Как только они пропустят тебя, войдешь в дом и передашь в руки Еремею банку с отваром и записку от меня.
Терра насупилась:
- Почему ты думаешь, что воины меня пропустят?
- Потому что мед для них не по карману. А ты им его просто так дашь, за маленькую услугу.
- И где мне этот мед достать?
Прокофья загадочно улыбнулась и Терре подмигнула:
- И где же тебе этот мед достать?
Терра покраснела и отвернулась. Воровать мед в кладовых дома собственного? За это отец и высечь может.
- Вчера два ребенка, которые с сыном Еремея в подземные туннели у стены лазили, умерли, - напомнила Прокофья. – Я не знаю, где они были и что видели, но батюшка твой в гневе был, когда детей этих изловили. Их хворь… Я никогда такой не видала. Рвота страшная. И с этой рвотой будто бы внутренности свои выплевывали. И эти язвы на теле. Сын Еремея – последний ребенок. Его почти не рвало, но язвами все тело покрыто. Если голубая топь ему не поможет – ребенок дня через два от лихорадки сгинет.
Терра кивнула и встала со стула.
- Я поняла, матушка, - она направилась к выходу и только у двери обернулась: - Матушка, а как этот отвар принимать надо?
- Его к ранам прикладывают. Можно и пить по стакану три раза в день, но так много ты не сможешь передать Еремею.
Терра спину выпрямила и на Прокофью тот самый взгляд бросила, коим Стеллары одаривали попрошаек на улицах.
- Сколько банок отвара Еремею нужно, чтобы сына от хвори этой вылечить? – спросила она.
- Все, что есть, - Прокофья покосилась на огромную кастрюлю, стоящую на плите.
- Значит, шесть литровых банок.
- Ты столько передать не сможешь… - обронила Прокофья.
- Собери мне сумку к завтрашнему утру. Отдай все, что есть.
- Терра… - вздохнула Прокофья.
- Банка меда за банку отвара, - улыбнулась Терра. – Собери, все что есть. А об остальном не волнуйся.
- Дитя, тебе ж всего двенадцать годков…
- А я умненькой народилась, - засмеялась Терра и выскочила наружу.
Она взглянула на сына Еремея всего один раз, но запомнила то, что увидела, на всю жизнь. Ребенка вынесли за стену добровольцы спустя два дня. Самого Еремея и жену его отец пощадил: обязал двойную дань платить в течение года. О пропаже шести банок меда из кладовой отец так и не узнал. Хельга, что отвечала за них, помалкивала, ведь за такую потерю могла лишиться не только работы, но и отправиться за стену. Прокофья показала Терре тропы и научила собирать голубую топь. Отвар из этого мха лечил открытые раны и спасал людей от потери конечностей. Хворь, от которой умер сын Еремея и его друзья, Терра больше никогда не видела. Спустя восемь лет она прочтет в одной из книг о ней. Она увидит картинки и поймет, что голубая топь не способна излечить от лучевой болезни. Она захочет рассказать об этом Еремею, о том, что ребенка его не могли спасти бы даже предки, но когда придет к его дому узнает, что Еремей сгинул в пустоши пять лет назад вместе с отрядом добровольцев, а жена его, Индра, подалась в блудный дом…
«Голубая топь», «мамины слезы», «смерть у дороги», «сонная лапка», «желтый рог». Визуализировать из воспоминаний. Загрузить изображения в базу данных. Идентифицировать.
- Совпадений не найдено, - прошептала Терра и открыла глаза.
Из окна сквозь щель между шторами бил яркий свет. Терра поморщилась и отвернулась от луча, слепящего глаза. Уткнувшись в подушку, она вдохнула запах Гелиана. Улыбнулась. И тут же подорвалась. Его не было рядом. Его не было в комнате.
- Гелиан? – позвала Терра. – Гелиан!!! – закричала она, ногой выбегая в гостиную.
Налетев на Анну, она прикрылась. Свекровь указала Терре на дверь:
- Оденься! Немедля!
- Где Гелиан? – взмолилась Терра, прячась от гневного взгляда Анны за дверью.
Анна молчала, явно переваривая вопрос. В гостиную вышел Август.
- Что у вас там происходит? Анна, в чем дело?
- Ты знаешь, где Гелиан? – прошептала она.
- Он разве не спит?
- Нет! – выкрикнула Терра. – Я проснулась, а его нет!
- Дьявол! – зашипел Август и вылетел из гостиной.
Терра натянула платье на голое тело, обула сапоги на босы ноги и побежала следом, оставив замершую посреди гостиной Анну.
Она настигла Августа практически у самой стены. Он остановился, ожидая, что она тоже остановится, но Терра метнулась в сторону ворот. Август схватил ее за плечи и повалил наземь. Он пытался ей что-то сказать, пока не понял, что она больше не сопротивляется, только ревет. Он присел рядом и уложил ее голову себе на колени. Поглаживая ее по волосам, он молчал, глядя на ворота в стене, за которые ей ходу не было.
К ним подошел Юзеф. Он смотрел на Терру и осуждающе качал головой.
- Господин ушел часа три назад. Мы думали, вы о том знаете…
- Воду, еду – он что-нибудь взял с собой? – спросил Август.
- Да. Сумка у него увесистая была.
- Юзеф, - обратился к нему Август, - Терре за стену хода нет. Что бы ни случилось, она должна оставаться в поселении.
- Конечно, - кивнул Юзеф. – Господин Гелиан предупредил меня об этом.
- Как же ты его отпустил? – взмолилась Терра. – Куда смотрел, когда твой господин приказал ворота открыть?
- Госпожа, господин не через ворота ушел. Он спрыгнул вниз со стены.
- А как те… - Август кивнул в сторону стены, - это восприняли?
- Они даже приблизиться не пытались. «Дьяволом» назвали и врассыпную.
- В какую сторону он пошел? – спросил Август.
- Так это… к горной гряде, вроде как…
Терра прижала ладони к вискам.
- Он идет на Авалон, - сквозь зубы прошипела она.
- Зачем ему отправляться на Авалон? – вздохнул Август.
- Он обманул нас. Наверное, на Авалоне есть такое же оборудование, как и на Гедеоне…
Терра вновь попыталась установить с ним соединение, но позывной как и прежде был недоступен.
