class="p1">— Скорей, скорей, скорей, — весело напевала я, — быстро умываться, быстро собираться и быстро сматываться отсюдааааа.
Я довольно оперативно собралась. Надеюсь, выходные пройдут без происшествий.
Стоя в большой комнате и сжимая свою ладонь, я вся светилась, как новогодняя ёлка. Энзар появился мгновенно.
— Готова? — спросил он, обнимая меня. Я на секунду я опешила, но потом обняла его в ответ. Через портал мы вышли в большой и просторный зал. Тут я ещё не была. В его доме я успела побывать лишь в столовой и кабинете. Сейчас мы стояли в комнате напоминающей зал для балов. Сама я никогда таких не видела, но, судя по описаниям из книг, это был именно он. Минимум присутствующей мебели и максимум свободного пространства. Вся мебель располагалась у стен, а середина комнаты была свободна. Комната была довольно светлой, это скорее всего обеспечивалось за счет светильников, светлых стен и довольной светлой мебели, потому что окон я вообще не наблюдала. Читай на Книгоед.нет
— Чем займемся? — спросила я с нетерпением.
— Для начала я хочу показать тебе город, — ответил Энзар, — только предупреждаю заранее зрелище впечатляющее, но в то же время довольно пугающее.
Это что же там может быть такого, что сочетает в себе и восторг и ужас. Я уже было решила не испытывать судьбу и отказаться, но любопытство все-таки пересилило страх. И вот мы с Энзаром подходим к огромным дверям. Двери сами начали отворяться, похоже, они тоже заколдованные. Это ведь хорошо, потому как простым людям такие громадины ни за что не сдвинуть с места.
То, что я увидела, когда двери отворились, не передать ничем. Некоторое время я стояла на пороге и хватала ртом воздух. Это было намного лучше, чем, если бы я закричала. Энзар спустился по ступеням крыльца и оказался, предположительно, на земле. Хотя землёй я бы это не назвала. Вокруг всё было как будто выжжено. Вместо земли была застывшая корочка. Складывалось впечатление, что тут было извержение вулкана, яркости картине придавали выступающие местами огненные ручейки. Однако повертевшись по сторонам, я не увидела вообще ничего похожего на вулканы, даже обычных гор не было. Будто сама земля извергала из себя лаву. Получается какая-то огненная земля.
Я спустилась к последней ступеньке и остановилась. Идти дальше абсолютно не хотелось. Я опустила вниз одну ногу и осторожно ощупала ею путь. Оказалось, что корочка довольно твердая и даже ничуть не горячая. Спустившись полностью, я ещё некоторое время постояла на месте, проверяя, не затрещит ли подо мной что-нибудь. Лишь убедившись, что это вполне безопасно я сделала ещё пару шагов.
Наблюдавший за моими действиями Энзар почти хохотал. Видимо именно такой реакции от меня он и ожидал.
— Ну и как зрелище? — спросил он усмехаясь.
— Ты ведь знал, что моя реакция будет такой? — в ответ спросила я.
— Предполагал, — ответил Энзар, немного наклонив голову в бок.
— И как вы тут живете? — спросила я, всё ещё мотая головой по сторонам.
Мы тихонько шли глубь города. Я по прежнему аккуратно ступала на это застывшее нечто. Сколько бы я не осматривалась я так и не увидела ни одного признака наличия тут живых растений, да что там живых, вообще никаких растений не было.
— Мы ведь маги огня, это наша привычная среда, — дядя пожал плечами.
— А как же растения? Птицы? А ветер тут бывает? — не унималась я.
— Я не знаю, как ответить на все твои вопросы, — развел руками Энзар, — после «Великого падения» наша империя разделилась на четыре материка. По одному каждой богине. Видимо наша богиня представляла свой мир именно в таком виде. Поэтому уже много тысяч лет огневики живут на выжженной земле.
— А вы не боитесь, что земля загорится? — этот вопрос буквально сводил меня с ума всю дорогу.
— Ещё ни разу такого не было, — улыбнулся дядя, а потом добавил, — но сейчас тут ты, поэтому всё возможно.
Я обиженно посмотрела на него, а он расхохотался. Я тоже не удержалась и начала смеяться. Атмосфера разрядилась и я немного расслабилась.
Через некоторое время мы вышли на широкую площадь. У них реально тут круг любимая геометрическая фигура, потому как площадь была круглая. Она вся была усеяна разноцветными витринами. Их было офигительно много. Скорее всего, это торговая площадь.
— Куда бы ты хотела пойти? — спросил Энзар.
— У меня ведь нет денег, — развела руками я, — да и мне всего хватает.
— О деньгах можешь не беспокоиться, — сказал Энзар, — дай мне свою руку.
— Я так не могу, — завертела головой я.
— Вот только не начинай, — закатил глаза Энзар, — я тебя сюда притащил, мне и платить за всё.
Не дожидаясь моей реакции, он взял мою левую руку и прикоснулся своим указательным пальцем к моему. Палец обожгло. Я быстро отдернула руку и увидела на указательном пальце левой руки какой- то знак. Он был похож на герб чего-то.
— Что это? — спросила я, дуя на обожженный палец.
— Это герб моей семьи, — я оказалась права, — приложив палец к договору о купле, ты расплатишься.
Объясни по подробнее, — все-таки их правила меня доконают, — у вас что, нет обычных денег? Золотых монет к примеру.
— Почему же нет, — ответил Энзар, — они есть. И золотые, и серебряные, и медные. Просто у состоятельных семей принято хранить все в банках и расплачиваться личной подписью. Так проще и надёжнее. Обычно в магазинах у каждой продаваемой вещи есть своя бирка. Её называют договором. На ней указана цена вещи и ещё какие-то мелочи. Что-то по поводу возврата, имя продавца и так далее. К этой бирке нужно просто приложить палец с печатью. Печать останется на вещи, а деньги с твоего счета переведут на счет хозяина магазина.
— А если, к примеру, магазинчик маленький и у них нет счета в банке? — спросила я.
— А вот такого у нас нет, — ответил дядя, — даже самый маленький магазин обязан подать заявление на регистрацию. Если регистрацию одобряют, то у магазина автоматически появляется счет в банке.
— И что, никто не нарушает законы? — спросила я.
— Ну почему же, некоторые пытаются обойти закон, чтобы избежать уплаты налогов. Но, если кого-нибудь поймают с не зарегистрированным магазином или даже просто лавкой без документов, то его казнят без всяких разбирательств. Повесят посреди улицы на виду у всех, чтобы и остальным неповадно было, — ответил мне дядя.
— Охренеть у вас законы, — выразилась я.
— Я не знаю значения этого слова, — он слегка нахмурился, — но чувствуется мне, что оно ругательное.
Я виновато опустила глазки,
