списке появилось забавное имя. Думаю, оно тебе действительно понравится.
Ее глаза расширяются от предвкушения. Она не кровожадное существо, но она получает чувство удовлетворения от того, что помогает определенным душам пересечь границу. Мы взяли нескольких человек, которые издевались над ней в старших классах, и все они перепугались, когда увидели ее. Она смеялась над этим ненормально долго. Я сделаю все, чтобы услышать смех моей девочки или сделать ее счастливой.
— Кто на этот раз? — спрашивает она.
— Это Росс, — заявляю я и наблюдаю, как ее тень превращается в человека, одетого в милейший белый сарафан с темно-фиолетовыми тюльпанами. Ее волосы немного отросли и теперь ниспадают чуть выше груди. У них самая красивая естественная волна. Я снова принимаю свой человеческий облик и улыбаюсь ей сверху вниз.
— Тебе лучше не лгать, — заявляет она.
— Я бы никогда не солгал тебе. Ты это знаешь. Он весь твой, можешь пожинать плоды, если захочешь.
— Конечно, я хочу этого сукина сына. Не могу дождаться, когда увижу выражение его тупого лица, когда я появлюсь в образе своей тени, а затем превращусь в человека прямо у него на глазах. Это должно напугать его до чертиков. Ублюдок заслуживает гораздо худшего, но я возьму то, что смогу получить.
Он заслуживает гореть в аду за то, что он сделал с ней. Не имеет значения, какое искупление он совершал на протяжении всей своей оставшейся жизни. Иногда есть вещи и способы, которыми ты влияешь на людей, которые ты просто не можешь исправить. Если повезет, он очень скоро появится в нашем мире и покинет его.
— Мы можем пойти, когда ты будешь готова. Его имя в самом начале списка.
Она обвивает руками мою шею, притягивая меня ближе. Мгновенно мой член напрягается в штанах, страстно желая оказаться внутри нее. Она приподнимается на цыпочки, чтобы прикоснуться своими мягкими губами к моим, и я растворяюсь в ней, вбирая каждую частичку, которую она готова дать. Когда она, наконец, отстраняется, то улыбается.
— Когда мы вернемся, я позабочусь об этом. — Она убирает руки с моей шеи и делает шаг назад, небрежно проводя одной рукой по контуру моего члена.
Прежде чем я успеваю ответить, она превращается обратно в свою теневую форму и исчезает из поля моего зрения. Я качаю головой и следую ее примеру, уже зная, куда она направляется.
Мы оказываемся в старом одноэтажном доме, в котором, возможно, всего четыре комнаты и который чрезвычайно обветшал. На крыше есть несколько небольших брезентовых покрытий, удерживаемых большими камнями. Я не знаю, как они не упали. Дом - полная дыра, но это не имеет значения; мы здесь не для того, чтобы останавливаться в отеле. Мы собираемся схватить этого сукина сына и тащить наши задницы обратно на кладбище, чтобы я мог вонзить свой член в ее ноющую киску.
Я бросаю на нее взгляд, и она снова исчезает, поэтому я следую за ней. Когда я появляюсь в следующий раз, мы находимся внутри дома, прямо в гостиной. Здесь есть диван и старый кофейный столик, на котором разбросаны наркотики, но больше ничего нет. Кончина этого ублюдка находится в центре нашего внимания. Ложка и зажигалка все еще лежат на столе. Мы стоим там мгновение, глядя на его мертвое тело, прежде чем его душа открывается нам.
— Кто ты, черт возьми, такая? — выплевывает он.
— Твой конец, — говорит ему Лена, и я могу сказать, что она запомнит этот момент навсегда.
— Мой конец? — спрашивает он, поворачиваясь и видя свое мертвое тело на диване. — Что за хрень? Я мертв?
— Ты чертовски прав, скользкий кусок дерьма. Мы здесь, чтобы забрать твою душу и привести тебя к твоей цели. Если повезет, ты быстро найдешь ее, и демон отведет тебя туда, где тебе действительно место, — выплевывает Лена ровным и злобным тоном.
— Я никуда не пойду с вами двумя.
— Ты прав. Ты никуда не пойдешь с нами двумя, но ты пойдешь со мной, — говорит Лена, принимая перед ним человеческий облик.
Я почти уверен, что Другие не одобряют ее действия, но они не велели нам останавливаться, так что мы не намерены этого делать. Осталось всего несколько человек, которые мучили ее в ее человеческой жизни, и те, с кем наши пути пересекутся, все равно забудут об этом моменте, как только войдут в наше царство. Это все для того, чтобы она исцелилась.
Она делает шаг к нему в своем бело-желтом сарафане с фиолетовыми тюльпанами. Его глаза расширяются от шока, когда он пытается понять, не является ли это каким-то гребаным сном.
— Помнишь меня, придурок? — спрашивает она, и он отшатывается назад.
— Лена Хилл? Не может быть, чтобы ты...
— Мертва, — обрывает она его. — Да, как и ты. Добро пожаловать в загробную жизнь. Ты возьмешь меня в качестве своего дружелюбного гида.
— Как, черт возьми, это вообще возможно?
— Видишь ли, как только Дэни решила прекратить общение со мной из-за твоей задницы неудачника, я покончила с собой. Потом я трахнула Смерть, и, что ж, я здесь. В то время как ты будешь подвергаться пыткам целую вечность, потому что, давай будем честны, мы все знаем, что именно там ты закончишь. Я буду прямо здесь, думая о том, каким приятным был этот самый момент.
— Пошла ты нахуй, тупая сука.
Я делаю шаг вперед, и один из моих темных завитков хватает его за шею, крепко сжимая. Может быть, он всего лишь дух, но его душа по-прежнему чувствует все, что делает человеческая душа.
— Как ты, блядь, разговариваешь с моей девушкой!
Она смотрит на меня сияющими глазами, кивая, чтобы я отпустил его. Неохотно я делаю, как мне говорят, потому что это ее момент. Она делает шаг ближе к нему и возвращается в свою теневую форму, решив, что он достаточно насмотрелся на ее человеческую форму. Она хочет показать ему, что превратилась в кого-то более сильного.
— Ты пойдешь с нами, чтобы исполнить свое предназначение, а я буду наблюдать за тобой. Ты этого не узнаешь, но я буду рядом, когда демон придет, чтобы забрать твою душу.
Один из ее теневых завитков тянется, чтобы схватить его за горло, и, не сказав больше ни слова, мы исчезаем в нашем царстве, чтобы привести его к цели. Мы появляемся в захудалом торговом центре.
