— Ким… — начал он.
— Ты пришел не вовремя, — оборвала я его бесцветным голосом. — Я хочу побыть одна.
— Ким, я виделся сегодня с Коулом и мне он показался подозрительным. Я чувствую, что он …
— Мне не важно, что ты чувствуешь, Ангел. Мне наплевать на это, я не хочу больше слышать ни одного слова о нем, — простонала я.
— Камила, с тобой все нормально? — взволнованно спросил он. Его глаза изучали каждую клеточку моего лица.
— Да, все отлично, — буркнула я, — просто хочу побыть одна, неужели непонятно?
Я развернулась к нему и увидела подавленного молодого человека, это не 300 летний вампир сейчас сидел передо мной. Но меня это действительно сейчас не волновало. Мне было так плохо. Слова Коула выжигали у меня внутри все, до чего могли дотянуться.
— Кажется, тебе пора уходить, — сказала я ему. Я понимала, что буду жалеть, но это будет потом, но сейчас меня это мало волновало.
Ангел исчез, а на диване осталось маленькое серебряное колечко. Я взяла его и покрутила в руках. Оно было очень красивым, и я надела его. Мне было хорошо, что я чувствую частичку Ангела, но в то же время противно. Я была противна сама себе.
Я позвонил Ангелу на домашний телефон через час, после его ухода, он взял трубку, а я положила. Вы скажете это глупо?
Я просто хотела проверить дома ли он.
Я пошла на кухню и положила корм Персевалю и потрепала его за холку. Наверху послышался какой–то шум, и я побежала туда. Но мне просто послышалось, потому что комнаты были пусты.
Я включила набираться воду в ванную и набрала смс Ангелу, нужно будет ее отправить, когда я уже буду в ванной. Через несколько минут я уже лежала в теплой воде с телефоном в одной руке и бритвой в другой.
На экране телефона светились слова:
«Ангел, прости меня за все».
Я не могла нажать на кнопку «отправить» и удалила сообщение. Я набрала по памяти номер Коула.
— Камила, я, кажется, сказал, чтобы ты оставила меня…
— Коул, помолчи, пожалуйста, и выслушай меня в последний раз, а потом я исчезну из твоей жизни, словно меня никогда и не было, — остановила я его.
— Прости меня, пожалуйста, за все, что я тебе сделала плохого. Я поняла, какой была стервой, но единственное, что было всегда важно для меня, так это твое отношение ко мне. Я всегда хотела, чтобы ты гордился, что я твоя девушка. Но видимо мне не удалось этого сделать.
— Камила, — начал было снова он, но я не дала сказать ему и слова.
— Не перебивай меня, пожалуйста! — повысила я на него голос, а затем, глубоко вздохнув, продолжила, — Когда ты уехал, я думала, что умру без тебя, но я смогла это перенести. Но это не потому, что я забыла тебя, а лишь из–за того, что меня не оставляла уверенность, что ты, мой сладкий мальчик, вернешься ко мне. Но твои сегодняшние слова, разбили, эту пустую иллюзию, спасибо тебе за это. И я обещаю тебе, ты больше никогда меня не увидишь, — прошептала я уже плача, — я больше никогда не расстрою тебя и кого бы то ни было. Я прошу тебя только об одном. Это будет моя последняя просьба к тебе.
— Камила, что ты говоришь? О чем ты? — взволнованно спросил он. Коул беспокоился за меня.
— Скажи маме, чтобы она не плакала из–за меня.
— Кими, что ты задумала? — испуганно закричал Коул.
Но я будто не слышала его.
— Я люблю тебя, — сказала я ему и бросила трубку.
Чтобы Коул не начал мне названивать, я быстро набрала номер Ангела, тот ответил не сразу, но все–таки взял трубку.
— Ангел, прости меня, — только и проговорила я и бросила телефон в воду, уже через несколько мгновений экран погас и телефон сдох.
Я взяла лезвие и дрожащей рукой перерезала себе вены сначала на одной руке, а затем и на второй. Мне было больно, но это была лишь временная боль, физическая, а я уже больше двух недель, живу с болью душевной, а она намного хуже этой, уж поверьте. Вода окрасилась в ярко красный цвет, и мне стало вдруг так легко. Все горести улеглись по своим местам, и я стала подать куда–то. Меня обволакивало чем–то, это очень напоминало облака. И я улыбнулась, впервые за сегодняшний день.
В ванной стоял терпкий запах моей крови, но мне это было уже не важно, я проваливалась в небытие, последнее, что я помню, так это стук в дверь, а затем и какой–то грохот, но мне это было уже не важно…
Когда я открыла глаза, мне было так легко, так спокойно. Яркий свет бил мне в глаза, и я подумала, что это рай. Вокруг меня послышались веселые песни птиц, смех детей, машинные гудки, урчание кота… Так стоп! В рае нет котов и машин, тогда где же я? И почему я ничего не вижу.
— Ким? Ты очнулась, Ким, — мужской голос был таким громким, что я стала затыкать уши. Ощущение было, словно я побывала на концерте, в ушах звенело от громкого звука.
— Не так громко! Уши! — я просила, что бы все сделали тише, но громкость только прибавлялась. Теперь я слышала, как из крана капала вода, как кто–то работает ножницами на улице, как кто–то, газонокосилкой управляется с травой.
— Ким, сделай глубокий вдох, — посоветовал мне громкий голос.
Это был парень, и определенно не человеческий. Это был вампир. Ангел!
Я послушала его и вдохнула. Звук стал потихоньку утихать, но на смену ему пришел зверский голод. Живот скрутило, а во рту стала выделяться слюна. Я практически сходила с ума от голода.
— Есть! Я хочу, есть! — стонала я. — Ангел, это ты?
— Ким, зажмурь глаза, а потом медленно открой.
Я сильно сжала свои глаза, а когда их открыла, ощущение было, будто я попала в совершенно другой мир. Да, это была моя комната, что было очень странно ведь я должна быть мертва. Вокруг все было прежним, но в то же время и странным. Я начала видеть… лучше что ли?
— Что произошло? И Ангел, я хочу кушать, — проворчала я.
— Ну, с прибытием! — недовольно пробурчал он. — Я понимаю, что у тебя сейчас ужасный голод, но все же. О чем ты думала глупая дуреха! — закричал он.
— Что? — обиженно протянула я.
— Ты что с ума сошла? Ты чуть не умерла. А если бы я не успел?
— Куда ты успел? Я ведь жива!
Я поднялась с кровати, с полным ртом слюны. Я просто не успевала ее глотать, и боялась, что она начнет капать на мою постель.
— Ким, это тяжело слышать, но ты не жива. Ты теперь вампир. — Его серьезный вид меня немного злил. Он сидел и говорил вместо того что бы дать поесть.
— Какой вампир? Ангел, ты что шутишь? — смеясь, приставила я палец к виску и повертела им. — Вампир у нас ты! А я человек.
— Ким, я еле успел тебя превратить. Зачем ты перерезала себе вены?
Я вспомнила тот вечер, и то, как я встретила Коула. И то, как я порезала вены. Я вспомнила, как кто–то дрался в моей комнате, а потом укус. И пропасть… Ничего больше не помню.
