Лира дотронулась до его руки, привлекая внимания. Джеф вопросительно выгнул бровь.
— На месте может быть кровь сбежавшего. Мне кажется, Винсент укусил их обоих.
Джеф посмотрел на пушка, все еще сидевшего на плече хозяйки.
— Отличная работа, здоровяк.
Бенсон улыбнулась:
— Говорят, если видишь зубы пушка — все уже кончено.
— Вот такие они хищники, — подтвердил Джеф.
Затем снова коротко поговорил с кем-то по телефону и нажал отбой.
— А что за команда ПК? — спросила Лира.
— Сокращение от пара-криминалистов.
— Черт, то есть у «Эмбер» своя криминалистическая лаборатория?
— Так проще, да и нет огласки. Помните, вы говорили, что скрытность очень важна для наладчика?
— Да.
— У «Эмбер» примерно те же деловые принципы. — Джеф посмотрел на Бенсон. — Как Круз?
— Представь себе, в порядке. — Она проверила показания приборов. — Напоминает серьезную реакцию на дожигание, но ничего особо страшного.
— Я же говорила. — Лира почувствовала облегчение. — А что не так с обсидиановым янтарем? Я знаю, что немногие умеют с ним работать, но он способен выдержать удар сильной энергии.
— Конечно, способен. Проблема в том, что при перегрузке он не просто отключается, как обычный янтарь, — структура волн обсидиана разрывается самым непредсказуемым образом.
— Вот это вы и называете «раздробить»?
— Верно. Будто вдруг пропускаешь энергию через множество маленьких паранормальных зеркал. Пси отражается прямо в твою ауру и устанавливает нестабильную резонирующую структуру, которая сжигает чувства. — Джеф помолчал. — В теории этот эффект, скорее всего, необратим.
— В теории? — вновь встревожилась Лира. — То есть, вы не знаете?
— Предсказать исход такой ситуации сложно из-за недостатка опыта работы с черным янтарем, — пояснила Бенсон, не отрывая взгляда от монитора. — Очень немногие способны его использовать, не говоря уже о генерации достаточного объема энергии, чтобы раскрошить камень. Однако в основном все только в теории.
— В основном? — прошептала Лира.
— Сегодня по пути сюда я проверила документы Тайного общества. Там было только два подобных дела: в обоих случаях, раздробив обсидиан, жертва впадала в кому. Один умер, другой выжил, но лишился пара-чувств и в конце концов покончил с собой. — Бенсон помолчала. — Оба были Суитуотерами.
Лира стиснула руку Круза и направила к нему еще немного пси.
— Круз не в коме.
— Верно, — согласилась медик.
— И не впадет в кому. Ему надо прийти в себя после истощения, вот и все. Когда он очнется, то будет в порядке.
Бенсон минуту ее изучала, а потом взглянула на Джефа:
— Я так понимаю, это та самая?
Он слегка улыбнулся:
— Да.
— Несколько неожиданно.
Лира раздраженно зыркнула на обоих:
— Та самая?
— Та самая женщина, что разбила сердце Круза Суитуотера.
«Упустил крупнейшую сделку в карьере. Эта аметистовая реликвия стоила целое состояние».
Валентин Фэйрстед дрожащей рукой открыл заднюю дверь своей галереи. В груди сплелись раздражение, ярость и тревога. Цель была так близка — сам Уилсон Ревер пришел в хранилище! Среди эксклюзивных клиентов богаче него разве что Суитуотер.
Но Валентин никогда даже не пытался подкатить к этой семье.
Во-первых, ходили слухи, что их частное хранилище забито бесценным янтарем всех сортов и свойств — от археологических артефактов до лабораторных образцов. Фэйрстеду еще не доводилось найти камень, который мог бы, по его мнению, заинтересовать кого-то из Суитуотеров.
Ну и во-вторых, его это как раз устраивало, если честно. По неизвестной причине связываться с этим кланом желания не возникало — было в нем нечто настораживающее.
Однако Уилсон Ревер — совсем другое дело. Утонченный, элегантный и прекрасно образованный мужчина с тонким вкусом. Как раз таким клиентам и потакала галерея «Фэйрстед».
Валентин поспешил в заднюю часть здания. Повертел головой и, быстро открыв дверь черного хода, перевел дыхание. Темный переулок за галереей всегда его нервировал — никогда не знаешь, кто прячется за мусорным баком. Ходить по Кварталу в ночное время совсем не безопасно.
Но сегодняшний визитер настоял на встрече в полночь и пожелал зайти через черный ход. На этом инструкции не заканчивались: свет полагалось включить только в хранилище без окон.
Фэйрстед на ощупь пробрался в главный зал, а оттуда — между витрин, до самого входа в хранилище. Здесь дереззил замок и скользнул внутрь. Наконец можно включить свет.
Через секунду следом шагнул еще один человек.
— Как раз вовремя. И все же я считаю подобные предосторожности излишними, — проворчал Фэйрстед.
— Это ты напортачил со сделкой. Теперь придется за тобой подчищать. Открывай хранилище.
— Уверяю, Суитуотер даже не увидел артефакт и понятия не имеет, что камень тут, — настаивал Фэйрстед, возясь с замком.
— Но точно что-то заподозрил, иначе почему вообще сюда явился? Он ведь не из постоянных клиентов.
— Не сомневаюсь, дело в женщине. Ревер хотел услышать мнение со стороны, и Суитуотер сопровождал наладчицу. С реликвией его появление не связано.
— Мне это не нравится, слишком большое совпадение. Надо все уладить незамедлительно.
Фэйрстед распахнул крепкую дверь в хранилище.
— Что ты сделаешь с этим аметистом?
— Его найдут, и Суитуотер прекратит рыть землю. Нужно сбить его со следа, а то с такой прытью он быстро пронюхает о нашем побочном дельце. Мы не можем себе этого позволить.
Фэйрстед взял в руки артефакт — теплый и слегка сияющий. На мгновение в нем проснулся ценитель, наслаждавшийся чужеродным элегантным орнаментом, который покрывал пурпурный янтарь.
— Потрясающе. Если бы мы только умели активировать его внутреннюю энергию. Правда, что Лира Дор способна резонировать с образами внутри этих камней?
— По слухам. Отдай его мне.
Фэйрстед вздохнул и протянул реликвию сообщнику:
— Жаль. Мы могли бы заключить наиболее выгодную сделку.
— Иногда рисковать не стоит.
— Согласен.
Фэйрстед вышел из хранилища и развернулся, чтобы закрыть дверь.
Он так и не увидел магнитно-резонансную пушку в руке гостя. Первый выстрел попал Валентину в спину, отбросив обратно в комнату. Второй заряд пришелся в голову.
Очнувшись, Круз почувствовал прикосновение пальцев Лиры и теплый шелковистый ветерок, принесший знакомые запахи океана. Блаженство.
