Поблагодарив, спешно выбираюсь, желая размять мышцы и почувствовать землю под ногами.
Уинстон же делает тоже самое с Изабель. На что она лишь неопределённо мотает головой и усмехается.
Мы подходим к ограждению и смотрим в глубь парка. Я была права. Повсюду цветы, разноцветные гирлянды и огромные фонарики, которые на фоне вечернего неба создают потрясающие, волшебные оттенки.
— Ну, куда пойдём?
— Я хочу мороженое, — уверенно заявляет Бел.
— А я хот-дог, — подхватывая, произношу и довольно улыбаюсь, представив тёплую булочку, которая таит на языке и сосиску, заправленную кетчупом со специями.
М-м-м... Блаженство.
— Что ж. Желание дам закон! — весело произносит парень и мы направляемся вперед, на поиски наших желаний.
Несколько минут мы блуждаем по лабиринтам, в виде гравиевых дорожек и сплетений деревьев, которые создают подобие арок, и просто наслаждаемся: прекрасной погодой, невероятно атмосферным вечером и детским смехом, который не прекращается и, кажется, льётся со всех сторон. Надо ли говорить, что бедные мамочки устали излавливать своих детей, которые повсюду бегают и играют в понятые только им одним игры?..
Свернув на перекрёстке, мы подходим к мороженщику в ярко-красном фартуке и такой же бейсболке на голове с эмблемой его фирмы.
Изабель берет один шарик мятного мороженого, а второй – вишневого. Кларк тоже следует её примеру, только берет себе апельсиновый щербет, а сверху – шоколадный.
В паре же метров мы находим небольшой фургончик с хот-догами. Простояв небольшую очередь, я наконец кусаю мягкое сдобное тесто и довольно мурлычу, разрешив сегодня себе некоторые слабости...
— Бо-о-же, Кей. Тебя как будто не кормили весь день, — усмехается Изабель, глядя на меня.
— Так и есть, — прожевав, отвечаю я. — Сегодня была такая запара, что я толком не успела пообедать.
— Ого. Быстро они взялись за вас. Обычно начинали только со второго курса, — усмехнувшись, произносит Кларк.
Мы отходим от фургончика и бредём куда глаза глядят.
— Просто Грэйтаун поднимается в списке топ «лучших академий». Вот Вольтинэр и бесится.
Я перевожу недоумевающий взгляд на девушку, которая облизывает нежно-изумрудный шарик, и говорю:
— Серьезно?
Она кивает.
Кларк же произносит:
— Только мечтать не вредно. Хиллкроуз всё равно останется лучшей, сколько бы они не старались. И в этом семестре мы снова надерем им зад.
— Сезон только начался. Не факт, что вы попадете в лигу.
Уинстон с неподдельным ужасом смотрит на меня, и я тут же непонимающе хмурюсь.
— Что?
— Кейла, если у тебя терки с Лукасом, то команда то тут при чём?
— При чём тут это, Кларк? — возмущается Изабель.
— При том, что она заранее не верит в свою команду! — обиженно произносит парень, и я, не выдержав, усмехаюсь. За что получаю колючий взгляд.
Ауч.
— Да брось, Кларк, — тут же произношу я, — я не имела в виду ваш проигрыш. Я имела в виду, что нельзя быть чрезмерно самоуверенным.
— К тому же я слышала, что в этом году у них был отбор в команду. Говорят, что их новенький – играет, как бог, — завороженно произносит Изабель, а затем откусывает рожок.
Я же доедаю свой хот-дог и вытираю руки салфеткой, которая осталась после него.
— Да вы просто фурии! — возмущённо произносит он, глядя, то на меня, то на Бел. После чего отворачивается от нас, прибавив шаг.
Мы с Изабель переглядываемся. Пожимаем плечами. А затем продолжаем наш путь.
Кажется, Кларк серьезно настроен на этот сезон. Видимо Рэйнстон для него не просто студенческая игра, которая вот-вот закончится, ведь их выпуск не за горами. Если он, кончено, не решит уйти в профессиональный спорт...
Всё это время мы гуляем по парку. Болтаем. Смеёмся. Смотрим уличное представление, которое поражает своими спецэффектами и комичностью. Затем мы покупаем цветы, заключенные в стеклянные шары, и, как все здесь, оставляем их в огромной корзине, стоящей прямо возле ног Эмран.
— Слышите... — вдруг произносит Изабель, глядя на нас.
Мы с Кларком переглядываемся и одновременно мотаем головой.
— А, что именно мы должны услышать? — интересуется парень, закинув обе руки на спинку скамьи, на которой мы сидим уже около пятнадцати минут, наслаждаясь закатом.
— Где-то неподалёку играет музыка...
Я прислушиваюсь, отгородившись от постороннего шума, и тоже слышу мелодичную мелодию, которая тут же сменяется жаркой и ритмичной.
— Да. Я тоже слышу...
— Идём. Посмотрим, что там, — с блеском в глазах произносит девушка. Затем поднимается с места и направляется на зов мелодии.
Я усмехаюсь.
Кларк поднимается следом. После чего протягивает мне свою руку. И впервые, я принимаю чью-либо помощь, даже такую мелочную. Ухватившись за его пальцы, спешно поднимаюсь, и мы послушно следуем за Изабель.
Каково же моё удивление, когда через пару минут мы оказываемся на открытой площадке. Небольшая сцена, где установлена музыкальная аппаратура, за которой стоит парень в наушниках, и большой квадратный участок, где танцует множество пар под светом разноцветных фонариков, которые в данный момент напоминают стаю светлячков.
— Потанцуем? — быстро смекнув, что к чему, произносит Уинстон и протягивает руку Изабель, которая, завороженно смотрит на этих людей – на их лицах сияют счастливые, умиротворенные улыбки.
Она оборачивается и с недоверием смотрит на протянутую ладонь парня.
Я же с интересом наблюдаю за...друзьями? Могу ли я называть их так? Думаю, Изабель явно стала для меня кем-то большим, чем просто соседкой. Ну, а Кларк... Кларк довольно необычный парень, со своими мыслями, принципами и правилами. И они действительно удивительные люди, которые отличаются друг от друга, однако так схожи своей любовью к жизни и к каждому её мгновению.
— Ты же знаешь, я не кусаюсь.
Девушка улыбается, а затем всё же вкладывает свои пальцы в его. Он крепко, но вместе с этим нежно сжимает её ладонь. Однако, прежде чем уйти к танцующим – они оглядываются на меня, и я тут же мотаю головой.
— О, нет. Добровольные танцы – не моё. Поэтому вы веселитесь, а я посижу вон там, на лавочке. — Я указываю пальцем в сторону небольшой чёрной скамьи, с витиеватыми поручнями, вид с которой выходит прямо на площадку, и улыбаюсь им.
— Ты уверена?
— Если, что меня хватит на вас обоих, — с усмешкой произносит Кларк, на что Изабель закатывает глаза и отвечает:
— Кто бы сомневался.
Я смеюсь, но тут же отмахиваюсь.
— Всё в порядке. Не надо таких жертв.
Парень кивает, пожимая плечами. Мол, он предлагал. Изабель же хмурится, но затем тоже кивает, принимая мой ответ. А затем они уходят. Начинается страстная, довольно зажигательная песня, так напоминающая тальянское танго, отличающееся своей резкостью движений и близким контактом, и пары принимают первую позицию.
Я же отхожу к лавочке и с интересом наблюдаю за друзьями, вновь подмечая тот факт, что между ними явно летают искры. Ещё какие!.. Однако в какой-то момент мои мысли снова улетают далеко отсюда. Взгляд же свободно и бездумно блуждает по лицам вех этих людей, а затем я замираю.
Среди всей этой массы, я вдруг замечаю такие знакомые очертания, что сердце в груди неожиданно подпрыгивает, а затем пускается вскачь.
Лукас склоняется над Меланией, следуя за изгибом её тела, а затем неожиданно поднимает голову.
Мы встречаемся взглядами.
Мой, словно меня застукали за чем-то неприличным, а бежать некуда. И его – потерянный и...сердитый.
Отлично.
И почему, спрашивается, он злится?! Разве я виновата, что он решил притащиться со своей молью туда же, куда пришли мы!?
Наши гляделки длятся так долго, что в какой-то момент их просто толкают, продолжая узор танца, и Мелания едва ли не падает. Но чертов Дэльер успевает её подхватить.
Девушка что-то рассержено выговаривает ему, а затем долго смотрит в его глаза. Лукас же в свою очередь что-то ей отвечает.
