— Ладно, собирайся! — тяжело вздохнула она. — Только смотри, никому ни слова и надень шаррци, чтобы никто не заподозрил, что ты из трезов.
Я, радостно закивав, достала из сундука шаррци-маску из тонкой кожи, плотно примыкающую к лицу. Лишь глаза смотрят из прорезей. Видимо Дарре не очень нравилась мысль взять меня в Алленчаазе.
— Если твои родственники такие влиятельные, почему они не объявились до сих пор? — всплеснула она руками.
— Может, побывав в родном доме, я найду ответ на этот вопрос. Но меня больше волнует судьба моей маленькой сестренки. Уверена, что пригожусь тебе, мать стреттов.
— Нам бы умудриться прилететь обратно до возвращения Лея. Не знаешь, как долго он планировал оставаться в Алленчаазе?
— Наговорится с Матео и приедет, — пробурчала я.
— Тогда недели не хватит, — хмыкнула Дарра и быстро пробормотала: — Собирайся, через полчаса выезжаем!
Весь долгий путь в Республику мать стреттов возлежала в паланкине, отвернувшись и поджав губы, даже сдвинула шапочку на глаза. Не хотела со мной разговаривать. И, скорее всего, жалела, что пошла у меня на поводу. Я же, не обращая внимания на ее вздохи и на болтовню Туресы, личного пилота Дарры, смотрела, не отрываясь вдаль. Сначала показалась степь, сплошь покрытая высокой травой, кое-где виднелись степняки, летящие по своим делам, в воздухе чувствовался пряный аромат трав. Затем показалось плато Архонта. Я вздрогнула от воспоминаний. Но, кажется, Лей извел всех лиуров или большую их часть. Потом я увидела мелькнувшие в стороне огни крупного города, конечно, меньше, чем Алленчаазе или Стратту-арре. Странчаазе. Приграничный город Трезарианской республики. Еще немного, и мы будем пролетать над Аароназе, вторым по величине городом, названныму в честь моего прадеда, прилетевшего с далекой Земли на Трезариан. Мы, хоть и учились дома, но прекрасно знали историю государства, где имя нашего предка стояло в первом ряду, сразу за первым пилотом Алленом Маасом, прадедом Матео и Лаасе. Паланкин пронесся над знакомыми улицами и домами. На краткий миг сильно защемило сердце, но хватит предаваться печали, неизвестно, что ждет впереди, и раскисать сейчас непозволительно. Я перевела дух и стала всматриваться в наступившую темноту. Небо казалось пустым, ни всадников, ни рутьеров, лишь наш одинокий паланкин парил навстречу Алленчаазе. Я хорошо помнила, что в ночное время запрещены любые полеты.
В темном небе показались сначала шпили ратуши с отливающим золотом куполом, а затем, повернувшись направо, я увидела очертания отчего дома — башни дворца Брао зловеще темнели вдалеке. Ни огонька. От мрачных предчувствий стало не по себе.
— Туда, — я махнула рукой Туресе. — Увидишь первый внутренний двор, спускайся!
— А гронглы или другая охрана с воздуха? — напряглась девушка.
— Нет, могут только стрелять снизу. Но нас ждут, поэтому такой прием полностью исключен.
Паланкин снижался. А во дворе, держа наизготовку бластеры, стояли нескольких солдат, задрав головы, и напряженно наблюдали за нашей посадкой. Испугаться я не успела. Зычный голос приказал «Не стрелять!», и Матео Маас, брат моей мачехи, скатился вниз по мраморной лестнице.
Кутаясь в меховую накидку, Дарра первой вышла из паланкина.
— Приветствую тебя, мать стреттов!
Матео склонился в глубоком поклоне, собираясь произнести приветственную речь, но его прервала бабка Лея:
— Хватит разговоров, Матео. Веди нас к своей жене. Я чувствую, как по воздуху расползается запах смерти, каждая секунда на счету.
Я заметила, что воздух наэлектризовался, хоть каэры скатывай, и огляделась по сторонам. Наягна. Я ощущала ее присутствие. Наверное, пришла за чьей-то жизнью. Ирриче!
Дарра направилась вместе с Матео в спальню моей сестры, где Лаасе тщетно пыталась принять роды. А нам с Туресой ничего не оставалось, как поспешить за княгиней, неся приспособления стреттов.
Но войдя в комнату, я сразу наткнулась на насмешливый взгляд Наягны, стоявшей у изголовья кровати, рядом с моей сестрой. Ирриче, бледная и обессиленная, лежала на бурых от крови простынях. Любые попытки Лаасе привести ее в чувство потерпели неудачу.
— Мы опоздали, — буркнула мне Дарра на стреттском, кивнув на богиню, жаждавшую забрать душу Ирриче.
— Подожди, — попросила я, сама не зная кого, то ли мать стреттов, то ли наше верховное божество.
Дарра молчала. А Наягна бросила на меня удивленный взгляд. Никто не смеет указывать богине.
— Подожди, — взмолилась я, уже глядя прямо в глаза своей божественной подруге. — Не забирай душу моей сестры! Умоляю тебя!
— Пришло время, — отрезала Наягна, наблюдая, как Ирриче погружается в беспамятство все глубже и глубже.
— Подожди! — мысленно остановила я. Дарра смотрела на меня с долей восхищения и страха. Никому не позволено так обращаться к Наягне. Кара последует незамедлительно.
Но Наягна не испепелила меня на месте, не превратила в обломок архонта, а лишь всмотрелась мне в лицо и отчеканила:
— Твоя сестра вообще не должна была родиться. Но глупая акушерка спасла ее, а не роженицу. Потом я наслала беспамятство на Крэна Брао, но вместо того, чтобы принести ее в жертву, он отдал девчонку своей бывшей подруге. За прошедшие двадцать лет больше случая не представилось. Мне давно следовало забрать ее к себе. Ирриче принесет большую беду планете.
— Да! — не сдержавшись, выкрикнула я. — Принесет! Если ты сейчас ее погубишь, Матео найдет космический корабль своего прадеда, взлетит на нем и, разогнавшись, направит прямо в океан. Я не знаю, что именно протаранит «Аквамбус», но от сильного взрыва планета расколется на части. Наягна, милая, ты этого хочешь? Сохрани жизнь Ирриче, умоляю тебя!
— Выдумки, — усмехнулась Наягна.
— Нет, — возмутилась я. — Могу сказать координаты.
— Ты после встречи с Ксарионом начала видеть будущее? Я же говорила, что тебе глаза не нужны.
— Да, но Фьюнис рассудил иначе.
— Своевольный старикан, — фыркнула богиня и потребовала. — Скажи координаты!
— Точно не знаю, — пробормотала я, — но это место находится в двух днях пути от Кхрато-анне.
— Третий корабль, — в один голос охнули Наягна и Дарра.
— Я не вижу взрыва, — отмахнулась от меня богиня. — Ерунда.
— Хочешь проверить? — не унималась я, кивая в сторону Матео. — Полагаешь, он спокойно примет смерть любимой?
— Они женаты всего несколько месяцев, — проронила Наягна, но уверенности у нее поубавилось.
— Иногда хватает одного часа для осознания, что рядом с тобой именно тот человек, без которого жизнь просто становится пустой и немыслимой.
Наягна всмотрелась в хмурое лицо Матео, стоявшего на коленях подле постели жены и целующего неподвижную руку.
— Может, ты и права, — с сомнением добавила она. — Этот на многое способен.
Потом перевела взгляд на Дарру, впервые с начала разговора, и приказала:
— У тебя всего лишь час, княгиня. Если не успеешь за это время, заберу девчонку к себе.
Дарра поклонилась, повинуясь воле верховного божества, а через долю секунды Наягна просто растаяла на глазах. Впрочем, как обычно.
— Бесполезно, — прошептала Дарра. — Через несколько минут душа твоей сестры сама устремится за ней.
— Ну уж нет, — прошипела я и позвала сестру на трезарианском: — Ирриче, просыпайся!
Никто, кроме Дарры, не слышал меня.
— Ирриче, — снова позвала я, мысленно проникая в забытье, где плавала и растворялась моя сестра. Понимая, что времени мало, я стала мысленно напевать в надежде, что Ирриче услышит меня. Куплет старой детской песни. Мне казалось, что прошло больше часа, а на самом деле считанные минуты после нашего прихода.
— Ирриче, проснись, милая, — снова позвала я. Сестра услышала меня. Веки чуть дрогнули. Дыхание стало ровнее.
Дарра ощупала живот.
— Двойня, — определила она. — А у девчонки уже не осталось сил.
Лаасе подавила отчаянный крик, рвущийся из горла.
— Издашь еще хоть звук, и я выставлю тебя вон, — пригрозила княгиня и приказала Матео: — Садись рядом с женой и держи ее за руку. Когда она очнется, ты должен убедить ее, что все идет хорошо. Должен говорить с ней. О чем хочешь. Твоя задача не дать ей погрузиться в беспамятство, понял?
