— Ты шутишь?! Обеих сразу? Немыслимый разврат! Я так и знала, что в душе он распутный человек. Ух, как я на него сердита!
— Тшш… Санлизе знать нельзя — она слишком избирательно хранит секреты. Тем более, когда дело касается ее дочерей. Скорее всего, тут замешан кто-то третий. Ты же знаешь, что за девушками почти ничего нет, а Санлиза недавно отказала одному незнатному, но состоятельному жениху. Став моей доверительницей, она несколько задрала нос. Так вот, ее старшенькая прибежала ко мне в слезах, попросила вступиться. А младшая… хотя, какая младшая, если верить матери, между ними разница лишь в несколько вздохов…
Так вот, думаю, Свартель хочет устроить не только свое счастье и сейчас добивается протекции тому скромному рудознатцу, что неудачно посватался к Эрлид. У нашего шута доброе сердце и ум изворотливый. Он ничего не делает просто так. И все же не верю, что намерен всерьез жениться… А вот он уже мчится назад! Эгей, а за ним хлопотливая матушка Санлиза и целый выводок пажей. Досталось мальчишкам, что упустили меня из виду!
Леди из Гарлока осуждающе покачала головой, обмахиваясь влажной тряпицей. Румяное лицо ее блестело от пота.
— Моя королева, вам нельзя так утомлять себя на прогулке! Я сделаю Турже строгий выговор, он должен был находиться при вас, а не дрыхнуть в кустах.
— Мы все чудесно отдохнули после дороги и сытного обеда. И я успела насладиться обществом любимой сестры.
— Ну, так же нельзя! Что скажет король?! Почему вы не позвали меня с собой на прогулку… Или моих девочек…
— Или еще кого-то из двух десятков прилежных слуг… Дорогая Санлиза, я устаю от чрезмерного внимания. Благодарю за вашу неизменную заботу, но порой хочу побыть одна и сегодня у меня это наконец получилось. Не сердитесь, а лучше расскажите какие-нибудь интересные новости. Вы вовремя, господин Свартель! Мои мечты о чистой прохладной воде стали явью!
Остаток дня в ожидании охотников прошел за душевными беседами под звуки деревенской свирели. Пока мужчины забавлялись игрой в шахматы, благочестивая леди Лилиан поведала поучительную историю о том, как в постели одной нерадивой хозяйки сами собой завелись крысы и блохи, в связи с чем выспавшийся и оттого особенно словоохотливый господин Турже припомнил занимательные опыты одного магистра по выращиванию в колбе человеческого зародыша.
— Жаль, в итоге у него получился лягушонок, но он вырос до размеров кота и даже выучился говорить. Правда, после прочтения пары книг по астрологии прыткий воспитанник сбежал в ближайший пруд, дабы поведать его обитателям о движении небесных светил. Но миссия его слегка затянулась…
— Прискорбно, прискорбно, — пробормотал господин Карлис из Девра, думающий только о том, как бы вытрясти из своего личного "знахаря" секрет продления мужеской силы, — молодая жена как будто начала заглядываться на статных рыцарей под его началом. Да и смазливые менестрели стали подозрительно часто останавливаться у ворот замка. Надо бы усилить присмотр над шаткой добродетелью глазастой супруги.
Вероника посмеивалась про себя и лениво перебирала струны лютни, а потом передала новенький инструмент юному пажу и коснулась ладонью медальона на груди. Конта подарил его перед отъездом — хрустальное сердце на цепи червонного золота. Чистое, как слеза, но когда на него падает луч солнца, переливается множеством оттенков — от изумрудно-зеленого до рубиново-красного и сапфирового.
"Где бы я не был, любимая, сердце мое всегда в твоих руках!"
"А что мне подарить тебе, господин мой?"
"Ты уже щедро одарила меня, избавив от проклятого страха и одиночества. Тебе одной могу я доверить малейшие сомнения и тревоги. Ты одна умеешь касанием руки разгонять тучи на моем челе и возвращать улыбку устам. Радость жизни моей, о каких ответных дарах ты печешься, нося в себе мое дитя? Возлюбленная Вероника, с каким смирением и отвагой встречал бы я любые горести на пути, если бы мог знать заранее о встрече с тобой…".
Вдали послышался гулкий зов медных рожков, и счастливая королева поспешила встретить своего благородного супруга с удачной охоты. А далеко-далеко в Тарлинге у замка Снегирей отцветающие яблони роняли на подстриженную траву розоватые нежные лепестки, готовясь принести к осени богатый урожай сочных плодов.
Недаром курносый паренек, подброшенный к приюту бродячими актерами, старательно мастерил корзинку своими ловкими ручонками со следами подзаживших ожогов, а немая девушка-сирота из Фарбста расшивала третье полотенце фигурками красногрудых птиц. Позже госпожа Крим непременно научит ее варить яблочное и сливовое варенье.
Если королевская чета когда-нибудь навестит родной город, найдет здесь самый радушный прием.
Конец.
