Потом играли в разную чепуху: «Правда или ложь», «Крокодил», «Да или нет». Шлюхи и воришка из соседних маленьких камер удаленно играли с нами. Пьяница дрых.
Но к утру все устали и сдулись. Никто ведь не ожидал, что культмассовый поход превратится в ночные бдения в не самом приятном месте. Проснулась я в объятиях ректора, прикорнув у него под мышкой, и, как там оказалась, совершенно не помнила. Мы сидели рядом, да. Но когда меня вырубило, уже неясно.
Напротив примерно так же спали ребята. Сбившись кучками по двое-трое, чтобы не мерзнуть.
— Просыпайтесь, усачи, — загремел ключами и замком стражник. — Рассвело, топайте в свой универ. Месье ректор, начальство передало, что позднее ждет от вас объяснительную, как вы и договорились. А то их руководство сожрет...
— Наконец-то, — буркнул Артур. — Маэстрина, вы как?
— А чего, и правда маэстрина, да? Вы теперича в Усаче и музыке учить будете? — полюбопытствовал стражник.
— Нет. Эта маэстрина преподает зельеварение и алхимию, может научить, как отравить или как вылечить, — отозвался наш «дирижер», помогая мне встать на ноги.
— Ух ты ж! — присвистнула из соседней камеры одна из проснувшихся шлюх. — Так это ж чего ж? Мадама — полезная маэстрина, значит? Мы не расслышали сначала, думали, что тебя маэстро величают, красавчик! — Она подмигнула Грессу.
Тот усмехнулся, насмешливо ей поклонился в ответ на комплимент, и ответил:
— Не угадали. Вот наша маэстрина.
— Эй, мадама маэстрина, — потянувшись, позвала она меня. — Ты, ежели чего случится в городе, обидит кто, говори, что Веселая Магда твоя клиентка. Уж больно ты хороша, чисто фря дворцовая, только без понтов. Наверняка секретики какие знаешь. Мы бы это... с девочками зелья заказывали. А то прежняя магичка пропала совсем, а нонешний аптекарь одно дерьмо продает. Приличным женщинам и купить-то нечего.
— Веселая Магда — это вы? — уточнила я.
— А то ж. Меня все знают в этой части города. Заведение у меня. Приличное, ты не смотри, что сюда угодили. Надрался приблудный маг, погром с фейерверками устроил, пока разбирались, вот и...
— Я учту, Магда.
— Э нет, мадама маэстрина. Веселая Магда, и никак иначе! Обычных-то пруд пруди, а вот Веселая — я одна.
— Прошу прощения, Веселая Магда, — улыбнулась я хозяйке борделя.
— А ты, дирижер, приходи. Девочки у меня чистые, слежу за порядком. И вы, воробушки-студентики, тоже залетайте, — расхохоталась она своей шутке, окинув покрасневших парней веселым взглядом.
Нас выпустили, мы дружной помятой стайкой сошли с крыльца и застыли, приводя себя в порядок, отряхиваясь и застегиваясь. Я сунула руку в карман и обнаружила там сигарету. Вынула, несколько растерянно покрутила между пальцев. Потом окинула взглядом своих подопечных и Артура Гресса.
Сонные. Помятые. Лохматые. Кто зевает, кто глаза трет, кто пытается хоть немного пригладить одежду и волосы. Но при этом те, кто отвечал за корзины со снежной ягодой, держали их крепко. Мы столько вынесли сегодня ради этого урожая.
— Ничего так по ягодки сходили, — произнесла, глядя на ребят, и прыснула от смеха.
Наверное, мы выглядели странно. Большая компания, весело ржущая у входа в кутузку. И вряд ли кому-то приходило в голову, что эти нарушители спокойствия, просидевшие ночь в кутузке, всего лишь безобидные студенты Университета Специальных Чар. И возглавлял их вовсе не атаман какой-то, а преподаватель зельеварения и алхимии и ректор.
Мы отсмеялись, и я, утирая слезы, спросила:
— Ребята, а чего-нибудь полезного успели с могилок надергать?
— Немного мха.
— Обломок надгробия.
— Обрывок веревки висельника.
— Земля с могилы утопленницы.
— Прутик с рябины.
— Щепа с гроба.
— Палец. Чей-то, — тихонько произнес девичий голос.
— Да вы просто авантюристы и расхитители гробниц, — с веселым изумлением прокомментировал ректор. — Маэстрина, пожалейте универ! Он ваших воспитательных историй не вынесет.
— А палец-то хоть какой? — ничуть не устыдилась я. Слишком устала, чтобы реагировать на подначки.
Зоя вытащила из кармана какую-то мумифицированную фигню. Покрутила ее в руках, совершенно не брезгуя, и пожала плечами.
За нее ответил Макс Анкер:
— Это средний палец правой руки, маэстрина.
Никто не понял, почему я так смеялась. А я даже не могла им объяснить.
Глава 21
Без ректора нашу пожеванную кладбищенскую группировку на территорию университета, наверное, не впустили бы в такое время и в таком виде. Но коли уж нас вел он, стражник хоть и бурчал неодобрительно, но калитку открыл.
Добрались мы через сонный тихий парк, окружающий замок, после чего основная часть студентов отправилась в общежитие. Но нескольким парням пришлось пройти в лабораторию и оставить там собранный урожай снежной ягоды. После чего мы с Грессом и этих страдальцев отпустили и побрели уже вдвоем в сторону преподавательского общежития. В обход, по улице. Потому что даже он признал, что идти замковыми коридорами не рискнет. Велик шанс заблудиться, так как он банально не помнит дорогу. А я ее и не знала, не довелось еще нормально исследовать этот путь, чтобы рисковать.
Мы дошли до крыльца, Гресс собрался войти, но я покачала головой и поманила к окнам. У меня ведь там няня-студентка, которой быть в преподавательской комнате не должно. И надо ее выпустить тем же путем, каким она попала внутрь.
Я проверила оконные створки, нашла ту, что не была закрыта на защелку, а лишь прикрыта, и распахнула ее.
— Месье ректор, нужна ваша помощь, — шепнула я спутнику. — Подсадите меня, пожалуйста.
— Вы полезете через окно? — с веселым блеском в глазах спросил он.
— Ну да, а как иначе-то?
— Действительно, как иначе? И чего это я спрашиваю... — с иронией фыркнул он, но присел, подхватил меня под колени и помог забраться.
И да, он тоже пощупал мою задницу! Но когда я возмущенно оглянулась, то встретил меня невинным взглядом, мол, что не так? И ведь не озвучишь, что именно не так.
Софи спала в детской кроватке в обнимку с Бароном. А утомившаяся ожиданием Аврора замоталась, как гусеница, в плед и спала поверх покрывала на моей кровати. Она даже не проснулась от моей возни.
Я разулась прямо у подоконника, чтобы не тащить грязь, на цыпочках прокралась и легко погладила девушку по плечу. Она сначала сонно завозилась, потом открыла глаза, поморгала, осознала, что это я, и села.
Я приложила палец к губам, улыбнулась и кивнула ей на окно. Вот так, пантомимой, мы и попрощались, Аврора жестами доложила, что все хорошо, они с котом и младенцем ели и спали. Потом, сложив плед, обулась и подошла к окну. Собралась уже выбираться наружу и только тут увидела, что ее ждет не Энтони Фалькор, а месье ректор собственной персоной.
У Авроры вытянулось лицо, рот округлился буквой «о», и она испуганно на меня взглянула. Ну опять мимикой и жестами дала ей понять, что все нормально, можно выбираться.
Барон проснулся, наблюдал за нами все то время, пока я общалась с Авророй. А когда она ступила на землю, потянулся, выбрался из теплой кроватки и рыжей молнией скользнул к окошку и выпрыгнул. Хозяин поймал его на лету.
Я еще посмотрела на их обнимашки и то, как Барон трется мордочкой о своего человека, после чего помахала рукой, закрыла окно и тихонечко задернула штору.
Мне необходимы горячий душ, много мыла и шампуня, потому что я вся провоняла кутузкой, и сон. Но перед последним сначала быстренько проверить Софи и сунуть ей бутылочку, чтобы она не проснулась, как только я усну.
— Да-а-а, Машка, — бормотала я в ванной, оттираясь мочалкой. — Чтобы еще раз мы с тобой по ягодки пошли... Ну их на фиг, такие урожаи. Страшно представить, что было бы, отправься мы по грибы...
