– Это точно. – Я поморщилась. – Есть шансы, что все просто забудут о вчерашнем происшествии?
– Не-а. – Калеб поцеловал кончик моего носа. – Но они будут милы, иначе я с ними разберусь.
Я слегка улыбнулась:
– Ладно. Пожалуйста, пойди позвони дяде Максу.
– Есть. – Он ушел, позевывая и вороша волосы.
Я вернулась в комнату и приняла еще один обжигающий душ. Завернувшись в полотенце, я вышла из ванной и обнаружила Джен и Марию, которые ждали меня. Джен улыбнулась:
– Сегодня готовят Джейкобсоны. Мама и бабушка на кухне все утро.
Мария подпрыгнула:
– Но нам не надо было идти, потому что мы собирались помочь тебе одеться!
– Девочки, как бы высоко я ни ценила то, что вы помогаете мне, я могу одеться сама.
– Они не позволят, – заметила Джен. – Им нужно заставить тебя чувствовать себя важной и в то же время неумелой.
– Хорошо, – вздохнула я, уступая. – Что же мне надеть сегодня?
Мария завизжала и побежала к шкафу:
– Бабушки здесь нет, так что сегодня я могу тебя одеть!
Я бросила испуганный взгляд на Джен, а она махнула мне и одними губами произнесла: «Ни в коем случае».
После того как меня одели, мы встретили в коридоре Родни, и он выразил мне сочувствие. Он злился на Марлу и не сомневался в том, что это ее рук дело. Он сказал, что приходил проведать нас вчера в комнате бабушки, но мы уже спали. Я заверила его, что со мной все в порядке, хотя и боялась предстоящего приема.
Но тут я вспомнила, что кое-какая помощь мне от него все же требуется. Я потянула его за руку, чтобы остановить:
– Слушай, ты можешь кое-кого поохранять?
– И кого же?
– Рут. – Родни выглядел озадаченным, и в его мыслях мелькнула досада, что придется присматривать за одной из Уотсонов. – Кое-что из сказанного Марлой навело меня на мысль, что она может навредить Рут. Она рассказала мне кое-что об Уотсонах, и это может навлечь на нее беду.
– О-о-о-ох! – протянул он. – Ну конечно. Я постараюсь присматривать за ней.
– Хорошо. Спасибо.
Мы неспешно дошли до бального зала, и я застыла в дверях. Родни ухмыльнулся моему смущению, и я позволила ему взять себя за руку, когда мы направились к столу для завтрака. Я ждала всплеска негативных эмоций, предполагала, что люди сочтут меня глупой, незрелой и посмеются за моей спиной над шоу, которое я вчера устроила.
Но я обнаружила совсем иное.
Асы подходили, чтобы узнать, как я себя чувствую. Они волновались за меня. Волновались… за меня. Рэйчел нашла меня и крепко обняла. Затем чуть отстранилась и критически оглядела.
– Тебе сегодня лучше, – заметила она.
– Да, намного.
– Хорошо. Не волнуйся ни о чем сегодня. Питер и Калеб не позволят никому портить тебе жизнь. Хорошо, дорогая? – Я кивнула. – Мне лучше вернуться к приготовлению завтрака.
– Вам помочь? – спросила я.
– Нет, милая. Просто отдыхай.
– Но я хочу помочь. Я хорошо себя чувствую. – Она пристально посмотрела на меня, решая, стоит ли спорить. – Рэйчел, бросьте. Нельзя вести себя так, словно меня это задевает. Нужно показать им, что я могу справиться со всем.
– Ты права, – вздохнув, кивнула Рэйчел. – Пошли. – И, покосившись на меня, добавила: – Но разреши мне самой справиться с беконом.
Я засмеялась и позволила ей обнять меня, когда мы шли на кухню. Родни последовал за нами и остановился рядом.
– Милое дитя, помоги-ка мне с яйцами, – позвала бабушка. – Пора тебе встряхнуть свои ленивые кости. Взбей их и затем поперчи.
– Конечно, – отозвалась я. Меня забавляло, что бабушка совсем не обращала внимания на мой статус Провидицы. Она говорила то, что думала, и не собиралась меняться.
– Тебе помочь? – поинтересовался Родни.
Я кивнула. Я разбивала яйца, а он взбивал и посыпал перцем. Потом я взяла кофейник и направилась в обеденный зал. Глубоко вздохнув, я повернулась лицом к залу. Жена Паоло первой подошла ко мне. Все остальные делали вид, что поглощены едой, и не смотрели в мою сторону.
Я заверила ее, что все в порядке и благодаря Калебу я чувствую себя прекрасно. У Родни тоже был кофейник, но он просто бродил с ним по залу. Я начала обходить столы, предлагая горячий напиток. Все были очень обеспокоены, и многие сочувствовали мне и гневались на того, кто это сделал. И, что удивительно, большинство не сомневалось, что виновата Марла, хотя никто не хотел указывать на нее пальцем, боясь Дональда.
Еще удивительнее было то, как много я узнала за это утро. Дональда боялись все. Я думала, что Сайкс был своего рода злым гением, но по сравнению с Дональдом это были цветочки. Именно Дональд тянул за все ниточки. Хотя навредила мне Марла, все предполагали, что Дональд исподтишка подтолкнул ее к этому.
Кажется, их маленький план имел обратный эффект. Асы не только не сочли меня буйным пьяницей, но еще и пожалели. Я поговорила почти со всеми Виртуозами этим утром. Я пыталась направлять разговор на нейтральные темы, и в итоге он переходил на то, откуда они родом, в какую школу ходили, какой компанией управляла их семья.
К тому времени, как я закончила и вернулась к Джейкобсонам, почти наступило время ленча, и они готовились к следующему раунду обслуживания. Я присела с Родни на секунду, чтобы перевести дыхание и выпить стакан сладкого чая.
– Эй, – сказала я и поняла, что Калеб так и не спустился.
«Калеб… Калеб, ты где?»
Он не отвечал, и я тотчас запаниковала. Он сказал, что переоденется и затем позвонит дяде.
– В чем дело? – осведомился Родни, сидевший рядом со мной.
– Где Калеб? – спросила я больше себя, чем его.
– О, он проходил мимо моей комнаты утром. Сказал, что смывается, чтобы сходить в итальянский магазин мотоциклов.
– Что? – переспросила я, не веря своим ушам. Он бы не оставил меня просто так, не сказав ни слова, раз моему отцу грозила гибель, а я сама накануне чуть не умерла от алкогольного отравления по милости врага!
– Ага. Я сам подумал, что это как-то странно, особенно учитывая то, что произошло вчера, но он сказал, что ты в порядке и он отлучится ненадолго. И еще велел присматривать за тобой, пока не вернется.
Я не нашлась, что сказать на это. Поэтому просто встала и пошла обратно в кухню. Родни последовал за мной, интересуясь, в порядке ли я. Я сказала, что да, но на самом деле находилась в замешательстве. Я решила просто порезать что-нибудь и спросила бабушку, что нужно сделать. Она ответила, что у нас будет нечто наподобие греческого салата и я могу заняться оливками. Я постаралась не обижаться на то, что единственное занятие, которое она мне доверила, – это открывать банки с оливками. Полагаю, ни для кого не являлось секретом, что на кухне я была катастрофой.
