За ручьем то тут то там были разбросаны сочно-зеленые кусты совершенно причудливых форм. Между ними выглядывали светло-бежевые античные статуи, маленькие лепные ангелочки и фигурки различных сверхъестественных существ. Казалось, что они вот-вот оживут и пойдут прогуливаться по этому необыкновенному саду, дорожки которого сверху явно напоминали лабиринт.
Среди ярко-салатовой зелени возвышалась белая круглая беседка, внутри которой располагался небольшой круглый столик цвета слоновой кости и в тон ему резные стулья. На столике стоял маленький фарфоровый чайник цвета ультрамарин и пару таких же крошечных чашек. Рядом с ними в прозрачной вазочке стояли пышные веточки гортензии цвета фуксии.
Рядом со столиком как раз под навесом беседки стояла позолоченная клетка с разноцветными попугаями. Эти яркие живые капельки весело щебетали, перекрикивая друг друга и создавая абсолютный хаос. Они напрочь заглушали легкий шепот ручейка.
Я засмотрелась на пернатых любимцев моей прародительницы и ответила не сразу.
— Понимаете, Виолетта, я здесь чувствую себя абсолютно чужой. Хотя вроде бы и не должна так себя чувствовать — тут моих родственников только больше сотни. Но, конечно же, главная причина, как Вы понимаете, кроется в другом. Я его действительно люблю. Так, как никого и никогда.
- Солнышко, сколько тебе лет?
— Мне шестнадцать. Понимаю, что это звучит по-детски. Все эти «никого» и «никогда». Но я гораздо старше моего земного возраста, — грустно улыбнулась я.
— Расскажи мне, какой он. — задала следующий вопрос ведьма.
При мысли о Майкле я как будто зажглась. На лице заиграла улыбка, в глазах появился блеск, а сама я будто воспарила.
— Он — самый лучший. Кроме того, что он безумно красивый и умный, он заботливый, но не размазня. Всегда решает все проблемы, но при этом считается с моим мнением. Сильный и физически, и духовно. Он верный: чего только стоило посмотреть на увивающуюся за ним красавицу Лили. Он любящий: я для него единственная в целом мире. Я еще долго могла бы говорить. Но скажу одно — он для меня самый неповторимый!
— Ну, не такой уж и неповторимый. Насколько я слышала, есть у него точная копия, — проговорила Виолетта, намекая на брата призрака.
— Внешность для меня не имеет значения, если речь идет о Майкле.
— Джен Эйр, значит? — решила уточнить моя прародительница.
— Полностью с ней согласна. Внешность важна только первое время. Дальше — важно какой ты человек. Или в моем случае — призрак.
— Спасибо. Объяснила доходчиво и понятно. Не буду скрывать, вы меня очень заинтересовали. Сейчас объясню почему.
Виолетта присела на скамейку в саду и жестом пригласила меня присоединиться к ней. Я присела рядом с моей родственницей так, будто она была моя бабушка, а не самая могущественная ведьма в мире, и приготовилась слушать.
— Когда-то давным-давно я жила в мире людей. Это было много-много лет назад. Я всегда выделялась среди обычных существ. Я ведь ведьма, — с грустью сказала Виолетта. — И к тому же очень могущественная. Меня ненавидели, меня боялись, надо мной насмехались и меня прогоняли. Но никто никогда не любил меня. Нет, конечно же, дети у меня были. Но это была скорее необходимость продолжения рода, а не счастье, подаренное любимым человеком. Я искала любовь, не могла ее найти и решила, что это все сказки, придуманные для маленьких детей. А поскольку я устала от пристального внимания окружающих, я решила создать свой собственный мир. Я долго готовилась и создала его таким, как я хотела. Магические плетения напоминали воронку. То есть войти сюда после смерти ты можешь, а выйти нет. Я связала свой потусторонний мир со сверхъестественной составляющей и, вуаля, все сверхъестественные существа после своей смерти тоже должны были попадать сюда. Почему я так решила? Подумала, что мне вероятно будет здесь по прошествии времени одиноко. А сверхъестественные существа такие же уродцы, как и я, поэтому выбор пал на них. Я еще раз перепроверила все плетения этого мира и подготовила свою смерть. Первое время я наслаждалась своим одиночеством, развлекалась ураганами и взрывами звезд. После этого создала себе уютное гнездышко, — она махнула рукой на дом и сад и продолжила, — и занялась разведением роз. Я ведь совсем не использую магию. Это мое хобби. Моя отдушина и вдохновение. Потом начали появляться умершие существа. Мы сразу же ввели правила — они не трогают меня, я не трогаю их. И все жили в мире. После здесь начали появляться мои потомки. Но я все так же продолжала жить обособленно. И только изредка я навещала моих родных на семейном праздновании. Честно говоря, я давно уже их не видела. Да и чего я не знала? Я же могу узнать все что угодно, не выходя из дому и даже не открывая рта. В общем скучно мне это все. Вот копаться тут, — она указала рукой на розы, — куда интересней. Понимаю, что звучу как бабуля, но ничего с собой поделать не могу.
Виолетта звонко засмеялась совершенно не старушечьим смехом. Я громко вторила ей.
— А потом я услышала о тебе. Мередит хвалила тебя. Говорила о твоих выдержке и самообладании, а также о твоей способности с первого раза вызвать события из памяти рода. Я заинтересовалась тобой еще больше. А уж когда ты, без всякой магической подготовки, увековечила Тревора, то я решила с тобой повидаться. Кстати, все твои магические обучения в этом мире также не остались мною незамеченными. Я наблюдала за тобой. И скажу тебе, ты вызываешь у меня больше гордости, чем мои дети.
— Зачем мне нужны мои способности и магия, если все, чего я хочу — это быть рядом с любимым? А это не достижимо. — я грустно опустила голову.
— Ну-ну, девочка моя, — погладила меня по голове Виолетта. — Все, что тебе нужно, это только дождаться пока твой любимый сам перейдет в этот мир. И будет тебе счастье.
— Эх, я не хочу. Я не хочу ждать! Тем более, что это не известно, когда произойдет. Вот старейшины у них еще Тамару застали.
— Чего же ты хочешь от меня?
— Вы хотели поговорить — я пришла. Я полностью открываю Вам душу. И взамен прошу честности от Вас. Виолетта, скажите мне, могу ли я как-то вернуться в прошлый мир?
— Теоретически — нет. Я ведь поработала на славу. Постаралась, чтобы никакой лазейки не было. Но практически я тебе не могу сказать. Я никогда не задавалась таким вопросом. А сейчас, если не против, я кое-что проверю, а потом расспрошу тебя о том, как вы с Майклом чувствуете друг друга. Постарайся думать о чем-то плохом. Вспомни самый плохой день в твоей жизни.
Я задумалась. Вероятно, самый плохой день был, когда умерла моя бабушка. Или нет? Наверное, когда умерла я сама. Когда пробежала сквозь Майкла, а он даже этого не заметил. Я полностью погрузилась в эти воспоминания. Почему-то в это время я почувствовала некое легкое покалывание. Не назойливое, но немного ощутимое.
Я с любопытством посмотрела на Виолетту. Она сидела полностью сосредоточена. Из ее глаз будто текли магические потоки, направленные на меня. Но они не причиняли мне никакого вреда, просто огибали мое тело и улетали вдаль. Виолетта сильнее сжала зубы и усилила потоки. Мои ощущения совершенно не изменились.
Ведьма расслабилась и немного обмякла. На ее лице проявилась усталость, удивление и недоверие.
— Стелла, думаю, ты уникум. Можешь попробовать повторить за мной? Просто сконцентрируйся на мне и пошли ментальную силу, чтобы поразить меня.
Я сделала, как мне было велено. Только поражать я не хотела, поэтому несколько ослабила свой поток. Как только я пустила магию, я сразу же пожалела об этом. Бедная Виолетта, словно потоком ветра, улетела в воздух. Я прекратила свои потоки и отправилась на поиски своей прародительницы. В некотором отдалении я заметила одинокую фигурку, будто сложившуюся пополам. Я ошеломленно уставилась на свою прародительницу, а потом со всех ног понеслась к ней навстречу. Подбежала и помогла ей подняться.
— Виолетта, простите меня! Простите меня, пожалуйста! Я совершенно не хотела этого!
