— Верно, — сказал Тюр, улыбаясь ей. — Я передам братьям твои слова о… наших «нормальных» товарищах.
Затем он добавил более серьёзно, практически извиняясь:
— Я должен предупредить тебя, Марион… это может не сильно отговорить их от обычного поведения. Локи, в частности, не особенно хорош в контроле над собой. Он полагается на свою способность сбивать с толку человеческие умы, чтобы скрыть свои диковатые выходки… и не только в этом измерении. Можно сказать, он эксцентричен, даже по меркам богов. Он также из тех, кто любит шокировать людей просто потому, что это его забавляет.
Марион покачала головой, улыбаясь.
— Значит, ты среди них «нормальный» брат, — сказала она, изобразив кавычки в воздухе одной рукой и сжимая штурвал катера другой. — Ты это хочешь сказать?
— Я упоминал, что являюсь смотрителем очень большого сооружения в измерении, которое мы называем Свартальфахейм? — Тюр улыбнулся, изогнув бровь. — Которое практически безлико и составляет примерно девяносто четыре этажа в высоту? — он сделал паузу, ближе наклоняясь к ней. — А я случайно не упоминал, что оно полностью заполнено предметами из золота?
Брови Марион медленно поползли вверх.
— Золота?
— Да. Золота.
— Только золота?
— В основном из золота. В каждом предмете есть какая-то часть золота.
Она улыбнулась ему уголком губ.
— Тебе нравятся блестящие штучки?
Тюр рассмеялся, и Марион прочувствовала этот звук до самых кончиков пальцев на ногах.
Его смех по-прежнему производил на неё самое необычайное воздействие хотя бы потому, что он так редко смеялся, когда они впервые встретились. Тогда он был таким несгибаемым, его было так трудно прочитать. Даже когда она привыкла к тому, каким он был, он всё ещё редко смеялся.
Теперь он смеялся постоянно.
Марион это просто обожала.
Каждый раз это заставляло её расплываться в широкой улыбке.
Даже если бы в этот момент она не мчалась по великолепной тёмно-синей полосе воды Тихого океана, направляясь к маленькому скрытому острову у побережья их дома на Гавайях.
— Мне правда нравятся блестящие штучки, — признался Тюр, улыбаясь и наклоняясь ближе к тому месту, где она стояла.
Он обхватил Марион руками сзади, прильнув к её телу, пока она управляла катером.
— У меня есть влечение к золоту, — добавил он. — Которое трудно объяснить. На самом деле, это вовсе не касается ценности предметов, это скорее про резонанс. Как… ну, влечение, как я уже сказал. Я чувствую золото почти на молекулярном уровне. Для меня это живая субстанция. Это ещё правдивее на Свартальфахейме, где местные жители по-другому взаимодействуют с металлами.
Марион прислонилась к нему спиной, кивая, хотя он был прав — она действительно не понимала этого.
Опять же, ей не нужно было полностью понимать.
Через него она достаточно хорошо чувствовала некоторые аспекты, чтобы это заинтриговало её.
— Возможно, по этой же причине, — добавил Тюр, — мой отец попросил меня сделать запас золота для его царства в Асгарде. Он хотел, чтобы я охранял сооружение, которое построил как своего рода экстренный резерв. На случай, если он нам когда-нибудь понадобится.
— Почему он может вам понадобиться? — спросила Марион, говоря громко, чтобы перекричать звук мотора катера. — Богам, я имею в виду? Зачем богу золото?
Она вглядывалась в горизонт, всё ещё пытаясь найти частный остров, который, как её заверили, находился где-то здесь. Согласно указаниям Локи, она должна была скоро увидеть его, поскольку они уже несколько часов провели в пути. Бог Хитрости дал ей точные координаты, куда плыть с того частного причала на северном берегу Оаху.
Они плыли по океану уже около трёх часов.
— Ну знаешь, — Тюр пожал плечами, запоздало отвечая на её вопрос. — Золото может пригодиться. Существует много миров, где ценятся драгоценные металлы. Я подозреваю, что моему отцу может понадобиться запас, чтобы вести переговоры. Возможно, даже предотвратить конфликты. Или даже для чего-то большего, если возникнет такая необходимость… в мире, где такая валюта все ещё актуальна.
— Например, на Земле? — спросила Марион, изогнув бровь.
Он кивнул, улыбаясь.
Теплота этой улыбки вернула то трепещущее чувство в её живот.
— Ещё один божественный факт… мы называем его Мидгард, — просветил её Тюр, слегка повышая голос, когда она добавила хода мотора. — Ваше измерение, я имею в виду… Мидгард — это то, как твой мир называется в моём. Мы не называем его «Земля», потому что Земля является всего лишь одной планетой. В вашем измерении много миров. Ваши люди обнаружат их. Однажды.
Марион пихнула его локтем.
— Хочешь сказать, что мы отсталые?
— Совсем немного, — поддразнил он её, обнимая.
— И мы не можем добраться до твоего мира, просто пересекая пространство, да? — спросила она, оглядываясь назад. — Ты не космический пришелец, а какой-то прыгун по порталам. Верно?
Увидев, как он пялится на неё в лаймово-зелёном бикини, и как загораются его обсидианово-чёрные глаза, она широко улыбнулась и толкнула его руку.
— Эй! Мы вообще-то разговариваем! Ты должен рассказать мне о своём странном инопланетно-божественном мире, прежде чем мы доберёмся до воссоединения богов. Правильно? Или ты надеешься, что выставлю себя идиоткой перед твоими братьями и их предположительно более образованными женами?
Тюр фыркнул.
— Воссоединение богов.
— Но ведь так и есть, верно? — Марион снова тыкнула его локтем. — И ты до сих пор не сказал мне, нормальный ты среди них или нет.
Тюр, казалось, задумался над её последним вопросом, глядя на кристально голубую воду, пока нос катера вскидывал густые вихри белые волн.
— Я бы сказал, что «нормальный» — Тор, — произнес Тюр после паузы. — Но, полагаю, всё зависит от твоего определения, — продолжая раздумывать, он добавил: — Я знаю, что мои братья считают меня эксцентричным. Они наверняка не посчитали бы меня «нормальным».
— Эксцентричным? — она улыбнулась ему. — Это из-за большой кучки золота? Или из-за крыльев?
— На самом деле ни то, ни другое, — сказал Тюр, улыбаясь ей в ответ. — Я знаю, Тор думает, что я немного одиночка. А Локи считает меня странным, потому что я обычно избегаю известности в Асгарде и в любом другом мире… включая Землю. Большинство земных людей понятия не имеет, кто я такой, даже с мифологической точки зрения. Они ничего обо мне не знают. Разве что кто-то изучал старые мифы, в противном случае, они бы не узнали моего имени.
Взглянув на Марион, Тюр обвил татуированной рукой её талию, вплотную притянув её к себе так, что она прильнула к твёрдым мышцам его бока.
— Верно, — задумчиво сказала Марион, размышляя над его словами. — Ну, то есть, все знают Тора и его молот. И Локи — известный обманщик… даже его рога узнают. Но Тюр? Не думаю, что кто-нибудь узнает это имя.
— Значит, ты согласна с моими братьями? — поддразнил её Тюр.
Она сделала вид, что размышляет над этим, и он рассмеялся.
— Какие у меня есть варианты? — спросила она, улыбаясь ему. — Касаемо определения «нормальности»? Должна ли я следовать классификации Асгарда?
— Нет, — ответил Тюр, качая головой. — Воспользуйся своей.
Марион постучала пальцем по губам, снова делая вид, будто размышляет.
— Всё довольно просто, Марион, — сказал Тюр серьёзным голосом, хотя его глаза улыбались. — Как думаешь, что более странно — когда ты стреляешь искрящейся голубой молнией из рук и груди и носишь с собой большой серебряный молот? Или же когда ты тусуешься с кучей эксцентричных гномов, которые в основном являются кузнецами? У кого лучший друг формально является волком? И ты коллекционируешь золото и появляешься в других мирах тогда, когда жители находятся на грани самоуничтожения?
Марион рассмеялась, глянув на него.
— Без шуток? — произнесла она. — Это вот так ты описываешь себя?
— Ну, это довольно близко к правде… — признал бог. — Фенрир наверняка уже скучает по мне. Как и оба его сына. Но небольшой отдых от меня пойдёт им на пользу, я думаю.
