убью Эрика Саврен.
17. Елия.
Что-то твёрдое коснулось моих губ, и в рот попал приторно-сладкий до горечи напиток. Я поморщилась и туман перед глазами рассеялся. Пространство обрело ясность – я стояла в незнакомой комнате с высокими потолками, гладкими каменными стенами и тремя высокими окнами, обрамлёнными красными шторами. Возле дальней стены находилась кровать с таким же красным балдахином. Больше в комнате не было ничего. Только узкая дверь, ведущая, очевидно, в санузел, и дверь через которую я вошла. Перед ней с широкой улыбкой стоял Эрик.
– Эрик? – бокал выпал из моих рук, рассыпался веером осколков.
– Я предупреждал тебя, моя дорогая. Лучше бы ты вышла за Сегдия. – с этими словами король Рампии вышел из комнаты.
Щёлкнул замок. Я бросилась к ближайшему окну, подскользнулась на мокром полу, едва не упала. Упёрлась ладонями в раму – заперта. Методично проверила все окна, на всякий случай, подёргала дверь. Бесполезно. Маленькое окошко в ванной тоже оказалось заперто. К тому же, находились окна высоко – этаж третий, не меньше.
Я задумалась. Как я попалась? Мысли убегали, расползались, выскальзывали, словно щёлк. Что же было перед туманом? Это казалось мне важным. Какое заклятие наложил на меня Эрик? И как? Я подошла к осколкам бокала и наклонилась над лужей. Коснулась влаги пальцами и поднесла к лицу. Пахло полынью, болиголовом, чередой, копытником и.. Кровью? Нет, это бессмыслица какая-то. Руки судорожно сжались на предплечьях. Только сейчас я обратила внимание на пыльную и грязную одежду. Как я попала сюда? Запах лошадиного пота невозможно спутать ни с чем, только вот откуда он взялся? Я открыла шкаф и обнаружила в нём простое платье из некрашеной ткани. Забавно. Я снова пленница и снова не ограничена в бытовых удобствах. Пользуясь случаем наполнила ванну и чуть не заплакала от нахлынувшего блаженства. Сколько я была в дороге? Должно быть несколько дней. Почему я ничего не помню? Тревога разлилась по телу вместе с теплом от воды. Влад. Где ты? Ты уже вернулся? Что тебе сказали?
Прошло четыре дня моего заточения. За это время ко мне ни разу никто не зашёл. Дважды я просыпалась и видела еду. Растерянность, тревога и страх ворочались во мне чешуйчатыми холодными телами – не давали спать, но пробуждали аппетит. А кормили меня скудно.
Первое что я сделала, когда осознала безвыходность своего положения – сняла браслет, скрывающий от поисковых заклятий. Знала, что это не поможет, но так мне стало спокойней. Появилась видимость действий. Потом попыталась призвать магию. Бесполезно. На мне никаких вещей, блокирующих магию не было, значит, дело в самой комнате.
Я простучала все стены, обшарила пол, попыталась поддеть оконные рамы крохотной ложкой, которую мне приносили вместе с едой, но тщетно. Моя тюрьма казалась мне неприступной.
На пятый день мне не принесли еду. Только стакан воды. Вкус мне показался странным. Небольшая кислинка с маслянистой примесью. Сначала решила не пить, но уже через два часа почувствовала першение в горле. Выпила стакан до дна. Вода не принесла облегчения. Что в неё подмешали? К вечеру я готова была лезть на стены, только чтобы получить ещё этой противной воды. Попыталась попить из ванной, но из крана не вылилось ни капли влаги.
В болезненной горячке меня застал Эрик. Он вошёл, занёс стул, запер за собой дверь и широко улыбнулся. Я заметила довольное лицо короля мельком – мой взгляд не мог оторваться от стакана в его руке. Чуть мутная вода касалась края стаканы при движениях Эрика, но не проливалась.
– Здравствуй, принцесса.
Я с трудом оторвала взгляд от воды.
– Здравствуй, Эрик.
Он выдержал паузу. Чем дольше он молчал, тем сложнее мне становилось не смотреть на стакан с водой.
– Я вижу ты хорошо устроилась здесь.
– Спасибо за заботу.
– Как твой муж?
Влад. Эрик знал куда давить. Но его моральный садизм, неожиданно, облегчил мои терзания. Мысли переключились на другой объект, тревожащий меня.
– Не знаю. – прошептала я.
– Зато я знаю. – Эрик наслаждался своей властью. – Он не ищет тебя.
– Почему?
– Почему? – король засмеялся. – Потому что я оказал ему услугу.
– Какую услугу?
– Освободил его. От тебя.
– Ты врёшь. – я надорвала горло, но издала лишь громкий шёпот.
– А ты правда думала, что он влюблён? Дорогая, барон Наймор уже не так молод, чтобы влюбиться в ничем не примечательную девушку. С твоей помощью он укрепил своё положение при дворе. Признаюсь, даже мне не удалось бы так мастерски заставить тебя отдать трон.
– Ты ничего не знаешь. – мне стало трудно дышать. Я стояла перед ним и чувствовала, как трясутся поджилки. Обидные слёзы подступили к глазам.
– Ты уверена? Насколько ты уверена в том, что Влад не помог мне наложить на тебя заклятие?
Я задохнулась. Потратила несколько мгновений на восстановление дыхания и подняла высохшие глаза на короля Рампии.
– Ты лжёшь.
Эрик поднял стакан и мои мысли смешались.
– Будешь?
– Да. – ответила я раньше, чем смогла проконтролировать себя.
Он ухмыльнулся, поставил стакан на пол, поднял стул и вышел. Как только дверь за ним закрылась, я бросилась к стакану. Кисловатая жидкость смочила горло. Полегчало. Мысли подёрнулись дымкой. Сон склонил мою голову.
Ночью проснулась с ясной головой. Облегчение от питья уже прошло, потихоньку проявилась новая жажда, но голова была лёгкая. Пока. Сон не шёл. Что он добавляет в воду? Действие похоже на наркотик. Я должна выбраться отсюда – с этими мыслями я снова подошла к окну. Рядом росло дерево. Теоретически, я бы смогла перепрыгнуть на него и попытаться слезть. Для этого надо как-то открыть окно. Сознание смешалось – жажда становилась сильнее. Я потёрла виски, сконцентрировалась. Видимых замков на окнах нет, но они должны как-то открываться. Мои нервные шаги отбивали рваный ритм по каменному полу комнаты. Машинально заглянула в ванну. Убедилась в отсутствии воды, обшарила полки. Ничего подходящего для открывания окон не нашла. Даже пилки для ногтей.
Горло пересохло, язык стал колючим и шершавым.
Мог ли Влад помогать Эрику? Мог ли он предать меня? В тот момент мысли об этом смогли вытеснить из моего сознания всё, включая жажду.
Дни потянулись за днями. Я очнулась на полу. Горло превратилось в воспалённую ссадину. Прямо передо мной стоял стакан. Руки тряслись так сильно, что пить пришлось лёжа, наклонив стакан ко рту. Кисловато-маслянистая вода смягчила внутренности, успокоила мысли, подёрнула дымкой разум. Где-то в глубине било тревогу сознание. Наркотик. Он приучает меня к наркотику. Я понимала это, но не могла справиться с собой. Онемевшая нога не слушалась. Я кое-как перебралась на кровать, прижала колени к груди. Поняла, что должна сбежать. Потому что иначе – Эрик победит. Эйфория от наркотика длилась недолго. Я нашла на полу, рядом со стаканом, кусок хлеба. Из-за жажды я его не заметила. Жёсткий хлеб
