— Успокоила, — фыркнул Син, — я никуда не пойду.
— Танкред не ходит по лестницам, — пояснила Оникс, — он перемещается щелчками. Но если так хочешь, оставайся один. Я потом заберу то, что от тебя останется.
Она быстро преодолела первый пролёт. Син, шумно вздохнув, поплёлся за ней, избегая касаться перил, хотя его щегольскую одежду уже было не спасти. Ступив на второй этаж башни, они никого не обнаружили, только звуки стали отчётливее. Музыка, вот что это.
— Смотри! — Син показал на портрет, висящий на стене.
Портрет нельзя было не заметить, он был величиной с человеческий рост. Лицо женщины находилось чуть выше лица Оникс. Женщина сидела на окне, одна нога свешивалась с рамы. Лицо её казалось гротескным и каким-то угловатым, верхняя губа чуть оттопыривалась, большие тёмные глаза смотрели внимательно и выжидающе. Она улыбалась, игриво наклонив голову на бок. Кожа с красноватым оттенком. Блёклые пышные тёмно-русые волосы, курчавые и короткие, доставали до скул. Не красавица, но цепляет взгляд, есть в ней что-то по-мальчишески упрямое, отчаянное. Может быть, дело в охотничьем мужском костюме или в повороте головы.
— Кто она, как думаешь? — рассматривая портрет, спросила Оникс.
— Какая разница? — Син передёрнул плечами, — эй, не трогай!
Как будто она станет его слушать.
Рука нарисованной женщины наощупь казалась почти живой, хотя и не тёплой. Такое же ощущение возникает, когда касаешься теста с грибным порошком или умного синего песка, встречающегося на побережье. Казалось, в руке пульсирует кровь. Оникс могла поклясться в этом.
Комната второго этажа выглядела жилой. Очень просторная, полупустая, она вся была испещрена узорами: пол, стены, потолок. Оникс не понравились эти зловеще-зелёные узоры, они рябили в глазах, и на них сложно было сосредоточиться. Все предметы: высокие напольные лампы, кресла, похожие на трёхпалых зверей, массивный стол с неровной поверхностью, наспех вытесанный из дерева, стояли по краям комнаты, оставляя центр открытым. Все они были повёрнуты к портрету, лампы вели с ним непрерывный диалог, бликами по его поверхности. Эта игра света оживляла лицо женщины, возвращая ему эмоции.
— Изумительна, — прошептала Оникс, убирая руку.
— Вы так думаете?
Сам хозяин дома, хромая, спускался к ним. Он остановился рядом с лестницей. Теперь убежать они смогли бы, только если бы сбили его с ног. Син вжался в стену, стараясь стать как можно незаметнее, однако Оникс показалось, что Танкред не обратил бы на него внимания, даже если бы Син сплясал перед ним джигу. Его измученные чёрные глаза неотрывно следили за ней.
— Это Марина? — спросила Оникс, набравшись смелости.
— Важно ли это теперь, когда она умерла? — сказал Танкред, — кем была эта женщина… Я считал, что умницей. Но, увы, это не так. Иначе она была бы сейчас жива.
Он подошёл к портрету и дёрнул за шнурок, висящий рядом. Тёмно-зелёное полотно скрыло женщину от взгляда.
— Вы застали меня врасплох, принцесса, — повернулся к ней Танкред, — я не ждал гостей так поздно.
— Странно, — голос Оникс зазвенел от сдерживаемого гнева, — я думала, вы догадаетесь, что я приду именно к вам, после того, что вы сделали с Бэрилом.
— С Даном Ишгаром, вы имеете в виду?
Син охнул в своём углу. Оникс только теперь поняла, что он ничего не знал о прошлом Бэрила. Да и откуда ему было знать?
— С Даном Ишгаром покончено. Мой муж — Бэрил.
— Ваш муж был, есть и останется Даном Ишгаром. Личина, — Танкред скривил губы, став похожим на человека, проглотившего что-то горькое.
— А вы упрямым мальчишкой, погибающим в пустыне. Грин рассказал мне, как когда-то вам удалось попасть в Тард.
— Потрясающе, — невесело усмехнулся Танкред, — вы явились в мой дом среди ночи, чтобы грубить мне?
— Я готова тут же уйти, — повысила голос Оникс, — если вы вернёте мне моего мужа.
— Милочка, у меня его нет! — заверил её Танкред, — как вернуть то, чего нет?
— Вы знаете, где он! Не увёртывайтесь!
— Вон! — страшно закричал Танкред, поворачиваясь к Сину.
Тот вылетел из комнаты как ошпаренный.
«Хорош помощник», — с горечью подумала Оникс.
— О чём это вы, дорогая? — на удивление ровным голосом продолжил Танкред, — какое мне дело до Бэрила?
— Вы мстите ему из-за Марины. Вы вините в её смерти Селену и Марию. А Бэрил вытащил их из тюрьмы. Как вообще можно было заподозрить девчонок? Это люди Лиги теней убили Марину и Игридана!
— Да что ты знаешь об этом? — прошипел Танкред, глаза его горели лихорадкой, — ни тебя, ни Дана Ишгара там не было. Он пришёл слишком поздно. Он не застал в живых своего отца. Я же видел его перед самой смертью. Мы, члены Лиги, пришли туда. Я хотел защитить Марину, поэтому и сунулся в это пекло. Но я опоздал, как и Дан Ишгар. Марина была мертва. А Игридан умирал.
Оникс жадно слушала его.
— Он успел что-то сказать?
— Он винил только себя в том, что случилось. Сказал, что они зашли слишком далеко. Больше он ничего не успел сказать. Мы перерыли всё там. Ни одного следа того, над чем они работали. Девчонок и след простыл. Их нашли позже, они прятались в овраге. Все в крови.
— Может быть несчастный случай?
— Оставь эти глупости своему мужу, — отрезал Танкред.
Это снова вернуло Оникс к действительности.
— Вы выдали Бэрила Лиге, я знаю, — яростно воскликнула она, — как… мелочно!
— Он не должен был лезть не в свои дела, — надвинулся на неё Танкред, — да я и не мог иначе. Бэрил — преступник, а я — член Лиги. Мы всегда караем отступников.
— Он просто хотел жить счастливо, — в отчаянии закричала Оникс. Она готова была расплакаться, — не смейте называть его преступником!
Она не знала ни одного заклинания, пригодного для боя. Бэрил не учил её такому. Она лихорадочно соображала, чем же ранить Танкреда, захватить врасплох. Она вспомнила прикосновения Бэрила и советы, которые он ей давал. Огонь пробежал по её руке, она вскрикнула, стряхивая его на пол. Повалил дым.
— Ты что творишь? — страшно закричал Такред.
Портрет вспыхнул как сухая щепка. Все попытки Танкреда потушить его провалились. Он метался как безумный, во всю сыпля заклинаниями. Оникс, прижав руки к груди, наблюдала за ним. Лицо женщины почернело и исчезло. Танкред повернулся к принцессе. Он весь пропах гарью и выглядел, мягко сказать, разъярённым:
— Ты заплатишь…
Изумление показалось на лице Танкреда, и он рухнул на пол. Син, помахивая тростью, стоял сзади него.
— Ты думала, что я сбежал, угадал? — улыбаясь дрожащими губами, заметил он.
***
Танкред очнулся сам и тут же потянулся рукой к ушибленной голове. Лицо его приобрело сходство с восковой маской, одной из тех, которыми любили украшать свои жилища придворные. Оникс и Син связали его, усадив на один из стульев. Танкред дёрнулся раз, другой, замер, будто что-то обдумывая, и только спустя какое-то время поднял мученический взгляд на принцессу. Слугу он всё также игнорировал.
— Итак, вы ударили меня по голове, связали, спалили картину моей умершей возлюбленной. Великолепный способ перетащить меня на свою сторону, — в голосе хозяина дома почти не было эмоций, так что можно было подумать, что подобное случалось с ним по пять раз на дню.
— Мне очень жаль… — начала было Оникс, но Син тут же наступил ей на ногу.
«Мы же договорились разговаривать с ним строго», — говорил его взгляд.
Оникс откашлялась и начала заново.
— Сейчас смотрите внимательно.
Она вытащила из кармана моток бечёвки, который всегда носила с собой. На этот раз к нему прилагался металлический обломок стрелки часов.
— Но это же… — начал Танкред, но Син сделал ему знак молчать.
Сначала медленно, потом быстрее, Оникс начала раскручивать нить, одновременно что-то бормоча. Повинуясь её движениям, нить засветилась, вещи, находящиеся вокруг принцессы начала дрожать, меняя очертания. С пеплом, который недавно был картиной, стало происходить что-то странное, он светлел, увеличивался в размерах, пока вовсе не стал снова портретом и не занял прежнее место на стене.
