- Понял, – жеребцом заржал жизнерадостный Маккарти. – Так зачем ты вызвал меня столь срочно?
Дальше Елена Павловна слушать не стала, постеснялась, а ну как застукают за столь недостойным герцогини занятием. Конечно,интересно, как Вэль убавит веселья разгуляю, но не судьба. Плотно закрыв за собой тяжелую дверь, она отправилась на службу.
***
- Ее королевское величество изволит гневаться, – пожаловалась на посаженную под арест свекровь настоятельница. - Прямо не знаю, что делать.
- Давайте помолимся за нее, матушка Магдалина, – предлoжила Елена Павловна. – И за леди Нэвил заодно.
- Молебен о здравии? – оживилась монахиня.
- И о даровании душевного покоя, – поддержала благочестивая герцогиня. – И слуг помяните. Оно пригодится. Вечером я еще раз собираюсь писать владыке Ниинору (архиепископу) и обязательно упомяну ваше душевное участие в гостях обители, даже самых ничтожных.
- Святая Катарина не оставит вас своей милостью, дочь моя, – возрадовалась настоятельница и упорхнула отдать необходимые распоряжения.
Пална ей вcлед только зубами скрипнула.
***
К тому моменту, как закончилась служба, все было решено. Ноги сличили, сроки подсчитали, сообщили Нюшке радостную весть о скорой свадьбе, привели в чувство и обрадовали ещё раз. Контрольный, так сказать.
- Зачем? - не удержалась от вопроса Εлена Павловна, когда ночью муж перeсказывал ей события дня.
- Хотели, чтобы Энн поняла, что иной будущнoсти для нее не будет, - жестко ответил Вэль.
- Сдается мне, что его светлость лукавит, – подал голос присутствовавший при разговоре граф Уайт, которого сложившаяся ситуация откровенно забавляла. - А уж мой последователь тем более.
- О ком вы, сэр Николас? – спросила Пална.
- Как о ком? О молодом Маккарти, – натурально удивился призрак. – Если кто и является моим наследником, то только он.
- Ах,ты паразит! - ракетой взвилась под потолок графиня. – Умудрился-таки оставить наследничка. Упокою! - с жутким воем она кинулась на изменника.
- Вспомни о сросшихся пальцах и пощади меня, Матильдочка, – нарезая по келье круги, верещал несчастный граф. – Я имел в виду духовное родство и преклонение перед женской красотой. Исключительно духовное.
- Упокою и прощу, - сулила грозная как валькирия Матильдочка. – Где мой канделябр?
- А-ха-ха! - звуки скандала перекрыл хохот Рональда Громогласного. – Давненько я так не веселился.
Все застыли словно громом пораженные. Шутка ли, заговорил почти святой Ρональд. Столько веков хранил молчание и, наконец, сподобился. Самый известный в Бригии призрак, видя вытянутые физиономии живых и не очень друзей, расхохотался пуще прежнего. Немного успокоившись и вытерев призрачные слезы, он поклонился герцогине Балеарской.
- Спасибо, маленькая Ласточка, рядом с тобой я чувствую себя почти живым.
- Мы, – поправили его супруги Уайт. – Мы все чувствуем себя живыми. Спасибо, леди Элен.
- Полно вам, друзья, – непритворно смутилась она. - Давайте лучше ещё разок вспомним свадьбу леди Нэвил и то счастье, которое на нее обрушилось.
- Маленькая злопамятная птичка, - попенял ей Вэль.
- Леди Элен - сама доброта, – графиня Уайт воинственно покачала боевым канделябром. – Уж я бы на ее месте... – достойная дама кровожадно повела по шее большим пальцем. – И не только фаворитку, - сурoво закончила она.
Счастливый хохот почти святого Рональда немного разрядил обстановку, но прежней сердечности не вернул. Посиделки как-то внезапно закончились. Призраки заторопились по делам, живым пора было готовиться ко сну.
- Не обижайся на леди Матильду, – Елена Павловна прижалась к мужу. - Для нее это слишком болезненный вопрос.
- А для тебя? – испытующе посмотрел Арвэль.
- Теперь уже нет, – лукаво улыбнулась она, - вспоминая свадьбу соперницы. – Только знаешь... – Елена Павловна замолчала, не в силах закончить фразу.
- Эли, говори раз начала, – Балеарский не сводил глаз со своей леди.
- Этот мальчик, ему ведь так и не дали имя, – горячо заговорила она. - Он не нужен ни отцу, ни матери. Вэль, давай заберем его к себе. Ну что ты смеешься?!
- Не дерись, – ахнул получивший ощутимый тычок Арвэль. – Я смеюсь не над тобой.
- Над собой? - недоверчиво прищурилась Ласточка.
- Я просто радуюсь, – Вэль был на редкость благодушен. - Бери мальца, давай ему имя, делай, что хочешь.
- Так ты не против? – пискнув как девчонка, она кинулась обниматься. – Какой же ты замечательный. Самый лучший, самый любимый, самый красивый.
- Да я такой, – согласился Вэль и приготовился получать горячую благодарность. Увы, измученная событиями последних дней жена уже спала. – Что ж, – философски вздохнул Арвэль, - придется уповать на милость святой Катарины. Сегодня ее славят молодожены, а завтра мы.
Позволив себе ядовитую улыбку в адрес старого друга, которому в первую брачную ночь не обломится никаких ласк (если только негодник в срочном порядке не соблазнит какую-нибудь монашку), герцог отправился в царство грез вслед за супругой.
- Ты сегодня такой сияющий, – заметила леди Рэдклиф во время завтрака. - Радуешься за друга?
- Тетушка, я верю в Корка, – невпопад ответил Вэль и мальчишечки улыбнулся. – Он справится.
- Тогда чем же, уж прости за любопытство, вызвана твоя радость? – бросив косой взгляд на Элен и убедившись, что она сама в замешательстве, Доротея приступила к допросу и поеданию каленого яичка.
- Как? – поразился Балеарский. – Неужели вы забыли, что сегодня мы с Элен будем славить святую Катарину.
- Ах, вот в чем дело, а я всю голову сломала, – обрадовалась леди, вогнав в краску Елену Павловну, которой никак не удавалось привыкнуть ни к подобного рода прославлениям, ни к тому, что их можно обсуждать за завтраком. Для нее это по-прежнему оставалось диким.
- Как себя чувствую молодые? – смущенная Ласточка поспешила перевести беседу в более мирное русло.
- Прекрасно, - ответила матушка Магдалина, с улыбкой поглядывая на герцогиню. Для нее не осталось тайной состояние молодой женщины. Скромность герцогини импонировала монахине. – Сестры, приставленные к покоям молодых, докладывали, что все тихо и мирно. Нет, поначалу-то леди Нэвил, то есть уже Маккарти подняла шум, не без того, но быстро утихомирилась.
- На Корка в этом отношении всегда можно положиться, – Вэль насмешливо сверкнул глазами.
- Поганец знает подход к женщинам, этого у него не отнять, – подтвердила Дoротея. – Одно слово - дамский угодник.
- Два, - машинально поправила настоятельница.
- Что? – не поняла леди Рэдклиф.
- Дамский угодник - два слова, – не выходя из задумчивости, сказала матушка Магдалина.
- Кхм, да, - с неудовольствием посмотрела на монахиню Доротея. – А как там мальчик? Как он себя чувствует? Какое имя ему нарекли? Или бедолага по-прежнему безымянный?
- Сколько вопросов, – рассмеялся Балеарский - Но я готов ответить.
- Так изволь, – тетушке надоел бесполезный треп.
- В самом деле, Вэль, - присоединилась к родственницe Елена Павловна. – Мне тоже интересно. Вчера ты нам толком ничего не рассказал, а мы, принимая во внимание твою занятость, воздержались от расспросов.
- Да-да, – на секунду вынырнула из задумчивости настоятельница. - Мы умираем от любопытства.
- Ваше терпение должно быть вознаграждено. Слушайте же, леди, – Вэль в несколько глотков допил травяной отвар и приступил к рассказу.
Начал его светлость с благодарности жене. Ее идея написать архиепископу оказалась гениальной, владыка Ниинор проникся и прислал своего личного целителя. Польщенная Елена Павловна не запомнила зубодробительное имя личного архиепископского лекаря, зато уяснила, что являлся он фигурой авторитетнейшей. Вот этому-то светилу и предъявили нареченного Френсисом Маккарти младенца.
