было физически больно, невыносимо страшно. Кажется он ничего не боялся так, как этого.
— Но радует, — отозвался хозяин, возвращая внимание к себе, — что первый маг Хангыри о ней не знает. Хорошо, что Зеур, если понимает хоть что-то, не доложил. И вам очень повезло, что первого не было с великим эла.
— Он был в Клесте, нет? — спросил Тёрк.
— И это не совпадение, скорее всего. Хотя там было жарковато. Но, думаю, дело в попытке, — Верлеас напрягся подбирая слова, — устранения великого. Дело в том, что советники, охрана — все они люди и связаны клятвой первой святости, и вам известно, что через неё можно переступить, если очень захотеть. Но вот первый маг — он связан клятвой, закреплённой магией. И он просто не смог бы сидеть и смотреть, как великого убивают. Он должен был бы вмешаться. Понимаете? И остальных магов башни туда заслали, чтобы, если не получится сразу убрать, магическое лечения великий получил бы не сразу.
— Допустим, — согласился Рэтар.
— Это значит, что время есть, — пояснил маг, но на деле не было понятно ничего.
— Время на что? — нахмурился феран.
— На какие-то действия, — ответил Верлеас.
— Что ты предлагаешь? — глухо спросил Рэтар, каждое слово давалось с неимоверным трудом. Слишком много всего сейчас было внутри.
— Самое простое, — начал маг, — ограничить ведьму…
— Нет, — прервал его феран и встал. — Ни ошейника, и магический изворотов, ни уж тем более клейма.
Верлеас мотнул головой, тоже вставая.
— Дай мне с ней поговорить?
— Нет. Наедине не дам, — феран развернулся уходить.
— Ладно с тобой, хорошо, — согласился маг. — Только это важно, всесила! Рэтар!
Дрожь в руках уже было не унять, феран зашёл в портал.
— Хотя бы сделайте повязь кровью. Тогда, если что случится, она не протянет долго без вас. Меньше будет мучится, — прокричал маг Рэтару и от сказанного стало совсем не по себе.
Пройдя через портал, на выходе феран зло посмотрел на привратника и тот в это мгновение хотел бы стать единым со стеной. В коридоре Рэтар наткнулся на Брока. Сын нахмурился, встретившись с отцом взглядами, но спрашивать ничего не стал.
Идя до своих покоев мужчина постарался успокоится, потому что таким взвинченным к Хэле было идти нельзя. Она почувствует, а может, что ещё хуже, он своим состоянием сделает ей больно.
Но в постели ведьмы не было. Прислушавшись, он услышал тихое пение из чистой и мгновенно стало легче.
— Рэтар? — спросила она, ещё до того как туда зашёл. — Ты вернулся?
— Да, — отозвался он, глядя на её.
Ведьма развернулась к нему лицом и улыбнулась. Положила голову на руки сложенные вдоль кромки кадки с водой.
— Ты быстро, я даже согреться не успела толком, — проговорила Хэла. — Не нравится мне ваша весна — холодно так же, как и зимой.
Рэтар рассмеялся. Это была её главная сила — успокаивать его.
— Ты выглядишь ещё более озабоченным, чем когда уходил, — заметила она, немного хмурясь, когда он подошёл и присел на корточки рядом с ней.
— Наверное, — не стал сопротивляться Рэтар. — Я был у мага.
— У Зеура? — спросила Хэла.
— Нет, — ответил феран. — У Верлеаса.
— У того, что убирал мне шрамы? — уточнила ведьма и он кивнул, соглашаясь. — Пришлось за меня платить?
— Нет, Хэла, не пришлось, — вздохнул Рэтар и погладил её по щеке. Эта женщина и её смущение, боги! — Он хочет с тобой поговорить.
— Маг? — нахмурилась Хэла.
— Да, — и феран не хотел говорить об этом, но беспокойство мага отозвалось в нём.
— О чём? — ведьма стала обеспокоенной, прикусила губу. — А это очень надо? Можно я не буду, ну, точнее, если надо, то… но мне бы не хотелось.
— Не надо, Хэла, нет, не хочешь — не надо, — и надо было ей рассказать, но у Рэтара не было сил. Ему было страшно, он испугался.
— Точно? — спросила ведьма и стала такой очаровательной.
— Да, — феран улыбнулся, стараясь унять себя, и встал.
— Хорошо, — кажется успокоилась Хэла. — Я сейчас выберусь.
— Не надо, — он повёл головой и ведьма озадаченно склонила голову на бок.
Рэтар снял рубаху.
— Что ты делаешь? — Хэла игриво повела бровью.
— Хм, дай подумать, — и он снял сапоги. — У меня тут в воде невероятно прекрасная, восхитительная женщина… обнажённая женщина. Я буду дураком, если уйду, оставив её одну.
— Так уж и восхитительная? — повела плечом ведьма. — Я помню что-то про заразу было в последний раз.
— Язву, хворь, да… — рассмеялся феран и залез в воду.
— Да, хворь, — протянула Хэла, когда Рэтар подтянул её и устроил на себе.
— У меня есть к тебе две просьбы, — сказал он, после того, как она нагнулась и поцеловала его.
— Две? — удивилась Хэла. — Ого.
Немного переместившись ведьма села на него сверху, обняв ногами.
— Говорите, достопочтенный феран, — она сделала деловитое лицо.
Рэтар рассмеялся.
— Люблю, когда ты так делаешь, — проговорил он, обнимая её и прижимая к себе.
Влечение к ней моментально стало физически ощутимым, Хэла довольно заурчала и поёрзала, чем только усилила его желание.
— Так грех или просьба? — и она уже так невозможно привычно повела плечом и головой.
— Просьба, — ответил Рэтар, пересиливая себя. — Я хочу, чтобы ты мне пообещала кое-что.
Ведьма слегка нахмурилась, но феран поцеловал её в шею, потом в углубление под мочкой уха. Она выдохнула стоном что-то вроде вопроса.
— Если со мной что-то случится, любая неприятность, когда я буду далеко от тебя, — ему не хотелось об этом говорить. Хотелось просто отдаться вот этому омуту обжигающей страсти и забыть обо всём плохом и напрягающем. — Обещай мне, дай слово, что ты уйдёшь в портал.
— Что? — Хэла открыла глаза, замутнённые желанием, посмотрела с беспокойством.
— Это важно, родная. Прошу тебя, пожалуйста, — сказал феран слово просьбы её мира.
— Это моё слово. Но, Рэтар, — заупрямилась ведьма, а взгляд её невообразимых глаз цвета ирнита, рвал его на части, — я не могу дать такое обещание.
— Хэла, я прошу тебя, — попросил он, — хочу, чтобы ты была в порядке.
— Рэтар…
— Родная, — произнём феран с надрывом, — не упрямься, Хэла!
Она закусила губу и так захотелось сказать, чтобы не думала об этом, что всё не важно, всё пустое.
— Я не могу обещать, потому что ну мало ли что? — и Рэтар хотел устало возразить, но ведьма продолжила. — Я могу пообещать, что я постараюсь. Я постараюсь, хорошо?
Феран вздохнул и погладил её спину.
— Хорошо, — согласился он, понимая, что и это уже очень много.
— А вторая просьба? — спросила Хэла.
— А вторая, — теперь можно и забыться на немного, — потом.
И приподняв её слегка, вошёл в неё, с каким-то невыносимым триумфом наблюдая, как
