— Да. Я начинаю думать, что это более сложный шифр.
— А, возможно, это просто адрес. Цифры — номер дома, а шрамы — название улицы.
Он начал было возражать, но потом задумался.
— Возможно, но я потратил годы, пытаясь понять, что мне могут дать эти буквы. Безрезультатно.
Я допила капучино, согревая горячей жидкостью горло. Мне стало как-то полегче — это могло быть связано с кофеином, но я пыталась убедить себя, что это из-за того, что мы близки к разгадке подсказки. Нам просто необходимо проанализировать шрамы еще раз.
— Извините? — позвала я официантку. — Вы не могли бы одолжить мне ручку?
Пожилая женщина дала мне шариковую ручку со следами зубов на колпачке. На обратной стороне своей бумажной тарелки я записала буквы-шрамы, пометив, к кому они относятся.
Сэм — R O D R
Кас — L V
Ник — I E
Трев — R R E E
— Всего двенадцать шрамов, — размышляла я, постукивая ручкой по столу. — Если разделить их поровну, каждому парню достается по три шрама. Но у тебя и Трева по четыре, а у Ника и Каса по два. Почему?
Сэм нахмурился.
— Если ты спрашиваешь, чем я руководствовался, могу сказать, что сделал себе больше, чтобы избавить от боли остальных.
— Но у Трева тоже четыре, — напомнила я.
С чем связано, что у Трева с Сэмом одинаковое количество шрамов?
Сура сказала, что смутно знакома только с Тревом, что означает, что его не было рядом при их взаимодействии с Сэмом пять лет назад, когда он изобретал подсказки. Возможно, это значит, что его не было, когда Сэм, Ник и Кас разрабатывали план, нанося шрамы на тело.
Я поделилась своими мыслями с Сэмом. Он положил руки на стол.
— Если шрамы Трева были нанесены позже… — начал он.
— Тогда, может быть, они не имеют никакого отношения к подсказке.
— Ловушка. — Во взгляде Сэма промелькнуло волнение. — Дай мне бумагу.
Он начал писать и переписывать оставшиеся буквы в разной последовательности.
R O D R L V I E
LOR DIVER
LORD RIVE
RIVER DOL
— Олд Ривер, — прошептала я.
— 2644 Олд Ривер, — сказал он. — Если это адрес.
Я осмотрела закусочную. Несколько двадцатилетних девушек сидели в соседнем углу, обсуждая своего босса. За другим столом сидела, читая газеты, пожилая пара. В противоположном углу работал за ноутбуком парень, рядом лежала стопка открытых учебников.
Я выскочила из кабинки, и Сэм последовал за мной. Когда мы подошли, парень взглянул на нас поверх тонких очков в черной оправе. У него был прыщавый подбородок, а отросшие темные волосы скрывали слишком густые брови.
— Вы что-то хотите? — нахмурился он.
— У тебя есть доступ в Интернет? — спросил Сэм.
— Да.
— Можешь одолжить нам компьютер на несколько минут? Я заплачу. — Сэм положил на стол двадцатидолларовую купюру, и у парня расширились глаза.
— Серьезно?
— Серьезно, — кивнул Сэм.
Парень поспешно подвинулся, уступая Сэму место за компьютером. Я села с другой стороны. Сэм легко ориентировался в Интернете, хоть и был лишен доступа к нему целых пять лет. У парней не было компьютеров.
— А что вы ищите? — спросил парень. — Может, я могу помочь?
Сэм нажал "Ввод".
— Я ищу адрес. Но я не уверен в названии улицы. Что-то с Олд? Возможно, Ривер? — Сэм читал данные на экране компьютера. — Поиск ничего не дал. — Он несколько раз щелкнул мышкой.
— Олд Ривер? — Парень потер губу. — Не знаешь, это в городе или за городом?
— Не знаю.
Я выпрямилась.
— А что насчет адреса 2644?
— Я знаю 2644 Олд Брук Роад. Может это то? — спросил парень.
Мы с Сэмом переглянулись.
— Ты знаешь это место? — спросил он.
— Я? — повторил парень, как будто это был самый глупый вопрос, который он когда-либо слышал. — Все знают это место. Это единственное место в городе с самыми громкими нераскрытыми убийствами. Несколько лет назад об этом преступлении сняли документальный фильм. Где вы были, ребята?
Сэм повернулся к нему.
— Расскажи мне об этом.
Парень пожал плечами.
— Семья О'Брайан жила там долгое время. У них было две дочери. Затем у О'Брайанов начались трудные времена. Старшая дочь шла в школе на стипендию. Она была гордостью семьи. Собиралась стать доктором или кем-то в этом роде. По крайней мере миссис О'Брайан так всем рассказывала.
— Потом выяснилось, что дочь сбежала и больше не вернулась. Год спустя мистера и миссис О'Брайан нашли мертвыми в их доме, а их младшая дочь пропала. И больше не появлялась.
На пустом файле в третьем ящике отцовского стола была надпись: "О'Брайан".
В голове зашумело.
— А как звали дочерей? — спросил Сэм.
Посмотрев на Сэма, парень смахнул с лица волосы. Он понятия не имел, что его ответ изменит всю мою жизнь.
— Девчонок звали Дэни и Анна. Дэни и Анна О'Брайан.
Я оцепенело, тащилась по тротуару. Сэм шел позади меня, но не слишком близко. С тех пор как мы вышли из закусочной, я ни слова не произнесла — не могла. Парни были правы. Вся моя жизнь была ложью. Подразделение вживило ее в меня. Как и зачем я не знала, но они сделали это. Стерли мои воспоминания и заполнили пробелы вымышленными. И я верила в каждое из них.
По словам парня из закусочной мои родители были мертвы. Дэни была моей сестрой, и никто не видел ее все эти годы. Если все это правда, то мы с Сэмом были знакомы задолго до того, когда стерли мои воспоминания и меня поселили на ферме. Я всегда видела что-то в Сэме, нас с ним связывала какая-то невидимая нить. Это многое объясняло. Если было правдой. Если я решу в эту правду поверить.
Парень рассказал, как добраться до Олд Брук Роад, и мы направились туда пешком, не посмотрев на то, что это добрых пять миль к югу от города. Капли дождя падали мне на лицо. Вдалеке сверкала молния.
— Анна? — догнал меня Сэм. Он обнимал себя руками, чтобы было теплее, так как пальто отдал мне. Я заметила, что у него из-под рубашки торчит пистолет. — Нам нужно поговорить об этом.
— О чем? О том, что мой отец лгал мне? Что мои родители мертвы? Что у меня есть сестра, в которую ты был влюблен?
— Ты не можешь идти в этот дом, если не мыслишь здраво.
Конечно же, он был прав, но это лишь разозлило меня еще больше.
— Я нормально соображаю, спасибо.
Он вдруг оказался передо мной, преградив дорогу.
— Нам нужно поговорить о тебе и обо мне. Обо всем этом. Об ответах, которые ты можешь там найти, готова ты к ним или нет.
— Что ты имеешь ввиду? — Я обошла его. — Это моя жизнь. Я хочу узнать, как сюда попала и почему я здесь вообще. — Это было разумное объяснение, не так ли?
