Я села на пол — подогнулись колени. Секунду и вдохнуть не могла. Потом начала обдумывать, что делать.
— Его надо вывезти оттуда по воздуху. Лучше всего вертолетом. Можно вооружить его серебряными пулями. И в воздухе пересадить на самолет. Говоришь, ты просил мне об этом передать? — Я бросила на Влада по-настоящему угрожающий взгляд.
— Я просил тебя перезвонить, но о засаде Грегора мы узнали только этой ночью.
Влад пожал плечами, и не думая извиняться:
— Ты сказала, что не хочешь с ними говорить. Это и для меня новость. Я бы рассказал тебе, если бы знал.
Я не стала с ним ругаться. Как-никак, я сама виновата, что спряталась, Влад ни при чем.
— С твоим планом есть одна проблема, Кэт, — натянуто проговорил Ниггер. — Иначе мы бы уже предприняли что-то в этом роде. Никого из нашего рода не впустят в город, а значит, и в небо над ним. После приказа Мари для них это стало бы смертным приговором, а она слишком могущественна, чтобы ею пренебречь. Сам бы я рискнул, но, если границу Квартала пересечет один вампир или гуль, Грегор со своими последует за ним. Это дело для людей, а не для вампиров, понимаешь?
Да, я поняла. И поняла, почему Ниггер так спешил со мной связаться.
— Дай мне свой номер. Я перезвоню.
— Проверка связи: три, два, один… слышишь меня, Гери?
Лейтенант Гери Хикс, занявшая мое место в команде Дона, кашлянула и пробормотала:
— Подтверждаю.
Приемник был имплантирован ей под кожу, и мой голос звучал прямо у нее в ушах. Если я закричу, ей будет больно. Микрофон был расположен менее скрытно, у нее в ожерелье.
— Где находишься, Гери?
— Пересекаю улицу Святой Анны и направляюсь к Бурбон-стрит. Птичка еще видит его там?
Я проверила спутниковое изображение Французского квартала на одолженном лэптопе. Турбулентный след самолета не улучшал видимости, но я все же различила Кости. И женщину рядом с ним.
— Подтверждаю. Ты знаешь, картинка немножко отстает по времени, но он должен оказаться на месте. У тебя все в порядке?
Гери нервничала, и я ее понимала. Ей надо было вытащить Кости, не позволив убить ни его, ни себя. Да, я бы на ее месте тоже дергалась.
— В порядке, — сообщила Гери.
— Тогда «роджер». Бери его.
Я была единственной из знакомых Ниггера со связями среди людей, не подчиненных не-умершим, притом способных добыть воздушный транспорт с надлежащим вооружением и техникой. Конечно, можно было возразить, что моя старая команда связана с Кости, но никто из них после моего ухода ему не подчинялся. Я осталась у дяди в большом долгу.
Гери, будучи человеком, не могла видеть Фабиана, однако он тоже был там, пытался намекнуть, что мы задумали, оставшись не замеченным для подручных Мари. Непростая миссия. Когда все кончится, я и у Фабиана буду в долгу. Чем расплатиться с призраком? Потом подумаю.
— Подхожу к цели, режим молчания, — прошептала Гери.
На экране я видела, как она приближается к Кости. Он находился в «Пат О’Брайене», на краю Квартала. Пил, как я догадывалась, свой обычный виски, закинув руку на плечо хорошенькой брюнетки, которая так и клеилась к нему. Вот прямо сейчас его рука прошлась у нее по бедру.
Я стиснула кулаки. «Стервец, нам с тобой предстоит на эту тему долгий-долгий разговор!»
Каннель не могла услышать моей мысленной угрозы, зато Влад слышал. Он раскинулся в кресле напротив меня, воздушные ямы его не тревожили. Мы направлялись к пункту рандеву, если все пройдет хорошо.
— Она тебе действительно не нравится.
Я не стала отвечать вслух, чтобы не сбивать с толку Гери. «Нет, не нравится».
— Понимаю, что слишком откровенна, — промурлыкала в моем наушнике Гери, подходившая на экране к Кости и его спутнице Каннель, — но, увидев такую роскошную парочку, не могу решить, кого хотела бы поиметь первым.
— Хорошая девочка, — шепнула я.
Господи, болеть за команду, играющую против моего любимого. Ну почему я не могу жить простой жизнью?
Кости поставил стакан. Если удивился, увидев Гери, то ничем себя не выдал. Я со свистом втянула воздух. Как он поступит? Наверняка поймет, что Гери послала я. Разоблачит ее? Или подыграет и выберется оттуда?
— Ответ очевиден, милая. — Ее ожерелье передавало каждый оттенок его акцента. — Первыми проходят дамы. Верно, Коричка?
Понимающий смешок Каннель поразил меня прямо в сердце. Подлокотник кресла треснул у меня в руке.
— Она выглядит такой пылкой, chéri. Я рассчитывала на компанию понежнее, non?
Гери не смутилась отпором. Она макнула палец в стакан Кости и напоказ стала слизывать спиртное.
— Я нежнее ягненка, милочка.
Гери действительно далеко ушла от той девочки, которую я обучала несколько месяцев назад.
Каннель перехватила ее запястье и сама слизнула несколько капель у нее с ладони.
— Поглядим.
Затем она обняла Кости и поцеловала его. Сквозь микрофон Гери я слышала, как она терлась об него, и ее довольный полустон, и его мужественное ворчание, когда он прижал ее к себе.
Через две минуты он поднял голову. К тому времени я желала ему смерти.
Влад смотрел на меня без жалости:
— Этим мог бы заняться кто-то другой.
Он был прав. Я сама вызвалась быть на связи. Не доверяла никому в таком важном деле, как бы мучительно оно ни было для меня.
— Тащи его, — очень тихо поторопила я Гери.
Та встала между ними.
— Меня разогревать не нужно, — гортанно, почти мурлыча, протянула она. — Не познакомиться ли нам? Вы не представляете, как я хочу!
Кости отцепил от себя Каннель, чтобы взять Гери за руку:
— Не могу заставлять ждать красивую девушку. Давай, Каннель. Сегодня я хочу ее.
— А у меня нет выбора?
Я расслышала обиду в голосе Каннель и едва не заорала.
— Не сегодня, милая.
— Chéri…
— Всех прежних выбирала ты, — перебил Кости, проводя их сквозь толпу. — А будешь хныкать, не дождешься своей очереди на нее.
— Ублюдок! — вырвалось у меня. — Всех прежних? Куда уж лучше!
Выйдя на улицу, Кости приостановился. Я напряглась. Не услышал ли он меня через наушник Гери?
Но они уже двинулись дальше. Я перевела дыхание. Пока все в порядке. Ублюдок!
— Веди его к церкви, — еле слышно напомнила я Гери. Потом сняла наушники и заговорила в свой мобильник: — О’кей, Дон, разворачивай силы. Они идут. Скажи Куперу, чтобы не сбрасывали лестницу, пока они не подойдут на пятьдесят ярдов.
— Понял, Кэт.
Я снова надела наушники. Гери втолковывала Кости, что хочет заняться любовью на церковной крыше, а Каннель возражала.
