Внезапно появился Морган, обнял ее за талию левой рукой и шагнул вперед, чтобы пожать руку отцу.
— Значит, ты уже познакомился с моей подругой.
Мать зашипела, а отец подмигнул.
— Молодец, сын. Даже не знал, что в тебе это есть.
— Приму за комплимент, пап.
Хм-м. При ней он назвал их «мама» и «пап». Официально и неофициально. Есть о чем подумать.
Или отец Моргана был лет на двадцать младше его матери, или она была не такой старой, какой выглядела. Может быть, она поздно вышла замуж за мужчину моложе себя?
— Это ваша свадебная фотография? Очень красивая. — Нет, она была молодой, когда выходила замуж, и смотрелась ровесницей мужа. Или жизнь ее потрепала, или она сама над собой так поглумилась.
Дестини разглядывала фотографии, которыми была усыпана вся стена. На большинстве из них был Морган в сутане рядом с матерью.
— Ничего себе! Наверное, существует какое-то действующее общество матерей священников, а вы его возглавляли, миссис Джарвис? — Блин, и кто только за язык тянул? — А где же Мегги? Неужели у вас совсем нет ее фотографий? Мне хотелось посмотреть, какой она была в детстве.
На пол упало блюдо с орешками, и по всему ковру рассыпались кешью. Миссис Джарвис опустилась на колени, чтобы их собрать. Дестини присела, чтобы помочь, но мать Моргана так грубо оттолкнула ее руку, что поцарапала.
Встав, Дестини вытерла платком кровь с руки и всерьез подумала, не сделать ли укол от столбняка. Все это сильно попахивало образом жизни Уорда и Джун Кливер[24]. Или тут снимают новое реалити-шоу под названием «Бешеные мамаши из пригорода». Правда, камер Дестини нигде пока не заметила.
Она стала разглядывать комнату. Диван цвета ржавчины, оранжевые холщевые абажуры на лампах с деревянными подставками, под ними — вязаные салфетки, допотопного вида вазы из молочного стекла и корзинка для цветов, сбитая сапожными гвоздями, кофейный столик в форме фасолины.
Дестини многозначительно посмотрела в сторону Моргана, но он стоял в дальнем углу столовой, примыкающей к гостиной, и расспрашивал отца о здоровье. Разве могла она прервать их в такой момент?
Тяжело сглотнув, она постаралась успокоиться.
— Миссис Джарвис, — сказала Дестини, когда женщина наконец поднялась с овального коврика с бахромой цвета хурмы, — могу я чем-то помочь вам на кухне?
Надо же было сморозить такую глупость? Это же не воскресный обед в семидесятых. И ей не нужно ничье одобрение.
Что с того, что бывший священник привел ведьму познакомиться с родителями? Нормальные реалии нового тысячелетия. Правда, об этом забыли сообщить мамаше родом из ада (и в этом случае слово «ад» — простая констатация факта без негативного подтекста), которая, кстати, никак не отреагировала на предложение Дестини.
Олив, как называл ее муж, проигнорировала ее и решительно промаршировала в кухню, хлопнув дверью перед носом гостьи. Очаровательная хозяйка.
Поначалу миссис Джарвис ассоциировалась у Дестини с зелеными оливками. Теперь перед мысленным взором у нее стояли черные. Впрочем, это несправедливо. Черные оливки Дестини нравились.
Собравшись с духом, она решила столкнуться лицом к лицу с проблемой прямо в кухне. На нее по-прежнему не обращали внимания, поэтому она успела немножко осмотреться и заметила статуэтку кого-то из святых, стоявшую лицом к стене. Чтобы хоть чем-то занять руки и оказаться полезной, она развернула статуэтку. Олив тут же оказалась рядом и повернула фигурку обратно к стене.
— Когда Пресвятая Богородица не отвечает на мои просьбы, я не могу на нее смотреть, — ядовито проговорила она.
Вот это да! Дестини шагнула назад.
— А в ванной вы ее тоже к стене отворачиваете?
— Бесстыжая девка!
Наверное, в первый день на маяке, когда Дестини устроила Моргану сотрясение, тележка упала ему на яйца, а Карамелька расцарапала его в кровь, он чувствовал себя точно так же.
Олив Джарвис открыла ящик для полотенец, достала оттуда кусок черной ткани и обернула ею статуэтку.
— Теперь просто смотреть в стену — слишком легкое для нее наказание. Подумать только! Отец Морган привел в дом потаскуху!
От шока у Дестини пропал дар речи. Она отшатнулась, будто ей отвесили пощечину. Но через мгновение, глядя на искаженное злобой лицо этой женщины, расправила плечи и подняла голову.
— На вашем языке скорее уж блудница вавилонская, но и так сойдет, спасибо.
Услышав крик Дестини, Морган помчался на голос и нашел ее в кухне. Она согнулась пополам, пытаясь отдышаться, но дело было вовсе не в слезах, как он поначалу подумал, — Дестини смеялась. А у его матери лицо сделалось таким пунцовым, что казалось, ее голова вот-вот лопнет.
Морган взял Дестини за руку:
— Кисмет, ты в порядке? — Но, увидев злой взгляд матери, перефразировал вопрос: — Дестини, что случилось?
— У нее было такое выражение лица… когда я… когда она… — Она пальцем указала в сторону его матери, но договорить так и не смогла, опять разразившись смехом. Дестини привалилась к Моргану, стирая текущие по щекам слезы. — Не важно, — она покачала головой и, запустив пальцы ему в волосы, шепнула на ухо: — Дом… — Потом все-таки кое-как справилась со смехом, который едва не довел ее до икоты, и уточнила: — Покажешь мне дом?
Перевод: «Уведи меня на хрен отсюда». О да, Моргану было хорошо знакомо это чувство.
— Мама, я проведу Дестини экскурсию по дому, чтобы она успокоилась, — сказал он и повел Дестини через столовую.
Оказавшись возле лестницы, она снова расхохоталась, а проходящий мимо отец Моргана весело ему подмигнул.
Поднявшись наверх, Дестини остановилась:
— Идем в твою комнату.
Морган привел ее в свою старую комнату с двухъярусными кроватями и занавесками в красно-синюю клеточку. Все так и кричало о том, что здесь жил мальчик.
По-прежнему смеясь, соблазнительница закрыла дверь и потянулась к «молнии» на джинсах Моргана.
— Ты что задум…
— Я потаскуха, я в курсе.
Расстегнув «молнию», она высвободила готовый на подвиги член, толкнула Моргана на нижнюю кровать, где он когда-то спал, и уселась сверху.
— Эту кровать никогда так не радовали, — сказал он, приподнимаясь, чтобы войти глубже.
— Морган? — послышался голос его матери. — Ты наверху?
— В ванную! — шепнул он, помогая Дестини слезть с себя.
Они в унисон застонали, одновременно стукнувшись макушками о верхнюю кровать, и помчались в ванную. Хотя Морган скорее ковылял, как черт знает кто, учитывая, что штаны были спущены до колен.
