— Слушай, а я ещё забыла спросить. Мы теперь будем слышать друг друга на расстоянии? Чувствовать боль? Ещё какие-то новые возможности появятся?
— Ничего такого, мы даже сможем ссориться, ругаться, обижаться, но никогда не сможем полюбить других и точно не будем изменять друг другу.
— Ну и замечательно! Давай-ка в душ и займись исполнением супружеского долга, муж мой.
— Как прикажешь, моя госпожа. Только в душ идём вместе.
Он подхватил меня и встал с кресла прямо со мною на руках.
Знаете, вторая по счёту первая брачная ночь разительно отличалась от первой. Наверное, потому что Данькин папаша не был моим истинным, первую я совершенно не помнила. Мне кажется, мы даже заснули не раздеваясь, утомлённые бесконечными конкурсами и криками «горько».
Эту же ночь я запомню на всю жизнь из-за щемящей нежности, полного доверия, царящего между нами, и чувства, что наконец-то я цельная. Непередаваемые ощущения, скажу я вам. В этот раз моя энергия устремилась в Люка, как будто только этого и ждала.
Мы проснулись ближе к полудню. Давненько я столько не спала.
— Доброе утро, счастье моё! — сказал Люк, целуя меня в губы. И знаете что? Мысль, что зубы-то нечищены, проскользнула и улетучилась. А ведь раньше я всегда возмущалась, когда видела такое в фильмах или читала в книгах. Оказывается, я и не любила никогда раньше.
И тут мой взгляд упал на татуированную грудь мужа, где не было светящихся букв «СЛ». Медленно перевела взгляд на свою, там тоже не было ничего, и, подскочив, завопила:
— Лукас! Лукас! Где? Мне что? Всё приснилось? — это была паника.
Люк смеялся в голос, пытаясь вернуть меня в лежачее положение, я отбивалась.
— Стефа, успокойся, вот, смотри, — сказал он, наконец зафиксировав меня и проводя моей рукой над своим сердцем, — видишь? Всё на месте.
Буквы действительно проявились, потом он провёл своей рукой над моим сердцем — и с приятной щекоткой они проявились у меня.
— Знаки навеки отпечатаны на наших сердцах, но зачем их делать достоянием общественности?
Действительно, очень удобно, успокоившись, решила я. Никакой печати на лбу, как муж и обещал.
В этот раз, когда мы спустились в холл, я и с прислугой познакомилась, и дом после завтрака рассмотрела, и даже по поместью прогулялась. Представляю, что вчера обо мне подумали: высокомерная ледышка, которая не улыбнулась и слова никому не сказала. Но ничего! У меня в запасе теперь века, чтобы исправить мнение о себе.
Не знаю, что нас ждёт дальше, но вместе мы всё преодолеем.
Эпилог
6 лет спустя
Лукас Фаерхот
Мой ураган влетел в кабинет со словами:
— Лукас! Беда! Надо что-то делать!
Я привычно подхватил жену на руки и усадил к себе на колени.
— Стефа, успокойся, тебе нельзя сейчас нервничать. — Животик был пока маленьким, но под руками чувствовался. — Расскажи спокойно, в чём дело?
— Данька женится! Это катастрофа!
— Почему же?
— Ему скоро тридцать четыре, а вдруг он окажется диким через шестнадцать лет?
— Милая, помнишь, мы об этом говорили? — Я погладил жену, успокаивая. — Ты не лезешь решать все проблемы.
С беременностью эмоциональность жены просто стала зашкаливать.
— Но это же Даня! Мой сын! — Она начала всхлипывать. Плохо, очень плохо. Не выношу её слёз. — А вдруг внуки останутся одни, без отца, они же будут ещё совсем маленькие.
Всхлипы перешли в рыдания. С этим надо срочно что-то делать.
— Ну, может, он и не окажется…
— Что? — Рыдания вышли на новый уровень. — Как не окажется? Я что, переживу своего сына?
— Стефания! Очнись! — пришлось её встряхнуть. — Как бы то ни было, твой сын — взрослый мужчина. Ты должна принять его выбор и не пытаться что-то исправить. У него своя жизнь, которую он должен прожить на Земле до пятидесяти лет, как и положено.
— А он точно окажется диким? Скажи, что точно. — Рыдания резко стихли, и она пытливо заглянула мне в глаза.
— Ох, милая, по всем признакам — окажется. — Лучше ей сейчас говорить только то, что она хочет слышать. Да, признаюсь, я подкаблучник, и горжусь этим.
— Значит, поедем на свадьбу через два месяца! — настроение полностью сменило полярность. — Как думаешь, беременная женщина шестидесяти лет никого не удивит?
— Никто не заметит, максимум подумают, что ты прибавила в весе.
На Земле мы бывали не реже раза в месяц, навещали Даниила. Я был муж-иностранец, состоятельный мужчина в летах. Стефа меня и с подругами своими познакомила, хотя я их и так знал, но они меня не помнили, я и отца Даньки знал.
После того как Стефания ушла от меня в Лазурном, я провёл расследование. Отправился на Землю и вытянул из Стефиных подруг всю её жизнь, начиная с пятого класса школы, узнал много такого, чего моя жена наверняка и сама о себе не знает. Потом побеседовал и с её бывшим мужем, и с ещё одним типом, якобы «последней земной любовью», и уверился, что она моя истинная пара, практически на сто процентов. Никому и никогда моя Стефа не делала раньше столько поблажек, сколько мне, ни с кем не была так терпелива. Действовала всегда жёстко и решительно, рвала все отношения без сожаления. Это меня заставило пересмотреть свои планы и, бросив все дела, отправиться за ней в УМИЖ. Это было самое мудрое и правильное решение в моей жизни, не перестаю себя за него хвалить. Вот что бы я без неё делал? Что я вообще видел до Стефы? Чем была наполнена моя жизнь?
С рождения я воспитывался как наследник и будущий правитель. Учёба, карьера, нужные связи. Да у меня даже влюблённости ни разу в жизни не было, до Стефы. Женщины были, и немало, но чувств… нет. Не было. Конечно же, я испугался поначалу той бури эмоций, что разбудила во мне маленькая практикантка, и пытался сопротивляться им, но, слава духам, тщетно. Зато теперь моя жизнь наполнена яркими красками, живыми эмоциями и счастьем, а скоро появится малыш — и станет ещё лучше.
— Опять обнимяутся, — в окно запрыгнул Таш, кот моей жены, — в поместье вывелись все мыши, а им хоть бы хны.
— Не будем меш-ш-шать, — это следом запрыгнула Тишь, — идём к Мефодию, Таш, он обещал купить сухого корма с мышиным вкусом и способностью бегать.
Когда Стефа научила их говорить, у меня появилось чувство, что это мы у них живём, а не они у нас.
Живность важно прошествовала к двери и синхронно глянула на меня, типа, чего сидишь? Двери открывай. Я сделал пасс рукой, выпуская пушистиков. Они тут все из меня верёвки вьют.
Стефа пригрелась в моих руках и задремала, она в последнее время любит поспать. Подхватил жену на руки и отнёс в спальню. Укрыл, погладил по щеке, постоял минут пять, глядя на неё спящую. Люблю смотреть на неё такую, когда нас застукала Лист, и скрываться больше не было смысла, я по полночи смотрел на неё, дремлющую в моём преподавательском коттедже, грешным делом благодаря зельеваршу за излишнее любопытство и длинный язык. А то бы до лета мучился, а так через неделю после свадьбы жена собрала вещи, домового, кошек и переехала ко мне.
Скандал, конечно, был, но затих, стоило показать паре нужных людей наше свидетельство о браке. Истинная пара на Магоне чтится свято.
Много всего произошло за эти шесть лет. Бывали и ссоры, но несерьёзные, зато примирения жаркие. Стефа закончила академию, сейчас работает в центральном госпитале, но думаю открыть ей частную клинику, она у меня сильнейший целитель-менталист и далеко пойдёт, не дело жене правителя работать простым целителем в госпитале. Хотя сомневаюсь, что она согласится, очень уж любит всем помогать и энгров за это брать не станет. Ладно, потом решим, это не к спеху, сейчас надо разгребать кучу срочных дел.
Хотя бы займусь бумагами на открытие портала из поместья, поближе к земному дому жены, а то как она будет добираться до Даниила, когда малыш родится? Одного его она точно надолго не оставит, а таскать ребёнка по мирам я не дам.
