она тем не менее с уважением отнеслась к пожеланию подруги.
— На самом деле у меня есть вопрос, по которому я хотела бы с вами проконсультироваться. Недавно мне стало известно, чем занималась в прошлом ваша тетушка. Оказывается, она наладила выпуск автоматических чайников, как я понимаю, совершенно особенных. С никелевым покрытием.
— Правда? Когда же это было?
— Двадцать лет назад.
— Тогда, боюсь, я вряд ли смогу это вспомнить. Конечно, не исключено, что так оно и было. Мы можем попытаться поговорить об этом с тетушкой или посмотреть ее записи. Но предупреждаю, с ней непросто, — и она переключилась на свой превосходный певучий французский: — Тетушка Беатрис?
От стены неподалеку отделилось, мерцая, призрачное тело, которое выглядело хуже, чем в прошлый раз. В нем едва можно было опознать человеческую фигуру, таким туманным оно стало из-за разрушающихся внутренних связей.
— Слышу ли я свое имя? Слышу ли я колокола? Серебряные колокольчики!
— Она превратилась в полтергейст? — тихо, сочувственно спросила Алексия.
— К сожалению, почти полностью. Но моменты просветления у нее случаются, так что она не совсем еще для меня потеряна. Давайте, попытайтесь задать ей вопрос, — искаженным от душевной боли голосом проговорила Женевьева.
— Прошу меня простить, былая Лефу, но не припомните ли вы особого заказа на чайник двадцать лет назад? С никелевым покрытием, — Алексия добавила еще кое-какие подробности.
Призрачная дама, проигнорировав ее, взлетела под потолок и повисла над верхней частью творения своей племянницы, вытянувшись так, что казалась теперь грубым подобием какой-то тиары. У Женевьевы вытянулось лицо.
— Давайте я лучше проверю, сохранились ли ее старые записи. Думаю, я могла прихватить их с собой, когда мы переезжали.
Пока мадам Лефу копошилась в дальнем углу своей громадной лаборатории, былая Лефу снова спустилась к Алексии, будто притянутая к ней против воли. Призрачная дама явно начала терять контроль над связью частиц своего прозрачного тела — последняя стадия перед непроизвольной дезанимацией. По мере ослабевания умственных способностей она забывала, что была человеком, забывала, как некогда выглядела. Во всяком случае, так предполагали ученые: теория преобладания умственного контроля над физическим снискала у них популярность.
От призрачной фигуры в окружающий эфир струились перистые туманные завитки, тянувшиеся к леди Маккон. Запредельная сущность Алексии воздействовала на остаточные связи тела призрака, разрывая их. Смотреть на это было жутко; так мыльная пена на поверхности воды, кружась, утекает в слив.
Казалось, призрачная дама с интересом наблюдает за феноменом собственного разрушения. Но потом она вспомнила о своей сущности и подалась назад, снова собираясь воедино.
— Запредельная! — зашипела она. — Запредельная женщина. Что ты… Ах да, ты — та, кто это остановит. Все это. Ты.
Потом ее отвлекло нечто невидимое, она закружилась, отплывая от Алексии и продолжая что-то бормотать себе под нос. За тихим бормотанием Алексия легко могла представить себе высокий пронзительный вой, в который в конце концов превратятся все эти вокализации — последний вопль умирающей души.
Алексия покачала головой.
— Бедняжка, до чего печальный конец. Такой неудобный.
— Ложный след. Ложный след! — невнятно выдала былая Лефу.
Вернулась мадам Лефу. Она так погрузилась в свои мысли, что прошла прямо сквозь тетушку.
— Ох, тетя, извини, пожалуйста. Алексия, я прошу прощения. Мне никак не удается отыскать ящик, в который я сложила все эти записи. Дайте мне немного времени, надеюсь, я смогу найти что-нибудь к вечеру. Вас это устроит?
— Конечно, и большое спасибо за попытку.
— А теперь, надеюсь, вы меня простите, потому что мне действительно нужно поскорее вернуться к работе.
— Да, разумеется.
— А вы должны вернуться к своему мужу. Он вас ищет.
— Он? Ищет? Почему вы так решили?
— Я вас умоляю, Алексия, вы встали с постели и бродите, хромая, неизвестно где, практически готовая разрешится от бремени. Зная вас, я совершенно уверена, что так не годится. Следовательно, муж должен вас искать.
— Как же хорошо, Женевьева, вы изучили нас обоих!
* * *
Лорд Маккон действительно разыскивал свою странствующую жену. Стоило лишь ее карете остановиться перед их новой городской резиденцией, он выскочил через парадную дверь, сбежал по ступеням и сграбастал Алексию в объятия.
Та стоически перенесла его заботу.
— Тебе совершенно необходимо устроить сцену здесь, на людной улице? — только и сказала она в ответ на его пламенные поцелуи.
— Я беспокоился. Тебя не было куда дольше, чем я предполагал.
— Ты думал застать меня у лорда Акелдамы?
— Да, но вместо этого застал там, на свою голову, девана, — в устах мужчины, которого супружеский долг в данный момент удерживал от того, чтобы перекинуться, это прозвучало на удивление по-волчьи.
Граф отнес жену в заднюю гостиную, которую за пять дней отсутствия хозяйки более-менее отремонтировали, хотя результат и недотягивал до строгих стандартов Биффи. Алексия не сомневалась, что, как только этот денди придет в себя после ежемесячного недомогания, он немедленно приведет эту комнату в порядок.
Лорд Маккон сгрузил супругу в кресло и опустился перед ней на колени, держа за руку.
— Скажи мне честно — как ты себя чувствуешь?
Алексия поглубже вздохнула.
— Честно? Иногда я подумываю, не стоит ли мне по примеру мадам Лефу перейти на мужское платье.
— Но, ради всего святого, зачем?
— Ну, если не учитывать, что это даст куда большую мобильность…
— Любимая, я сомневаюсь, что в данный момент она как-то зависит от одежды.
— Разумеется, я имела в виду, после рождения ребенка.
— Я так и не понял, зачем тебе это понадобилось.
— Ах, не понял? А тебе не слабо провести неделю в корсете, длинных юбках и турнюре?
— Откуда ты знаешь, что я этого не делал?
— Эй, хватит уже!
— А теперь хватит играть в игры, женщина. Как ты на самом деле себя чувствуешь?
Алексия опять вздохнула.
— Немного устала, очень расстроена, но с телом все в порядке, это дух так себе. Щиколотка побаливает совсем чуть-чуть, дитя-неудобство вело себя на удивление терпеливо, пока я разъезжала в карете и суетилась зря…
Она задумалась, как бы получше поднять тему лорда Акелдамы и его соображений насчет покушения. Наконец, зная, что с деликатностью в речах у нее неважно, а у мужа и того хуже, Алексия решила, что он, наверно, оценит ее прямоту.
— Лорд Акелдама думает, что лондонским вдохновителем заговора Кингэйрской стаи был кто-то из Вулси.
— Королем Георгом клянусь, он так считает?!
— Погоди, дорогой, остынь. Размышляй логически. Я знаю, тебе это трудно, но разве кто-то вроде Чаннинга не…
Лорд Маккон затряс головой.
— Нет, не Чаннинг. Он никогда…
— Но лорд Акелдама сказал, что у предыдущего альфы было не все благополучно с головой. Может, это как-то связано? Если
