и достаточно окрепла, мы занялись её “лечением”, и вот, – он указал на Эмму, и все дружно обернулись, увидев совершенно неприметную девушку, которая уже ни за что бы не выделилась из толпы, как это бывало раньше. – Эта проказа… этот убивающий, ввергающий в ужас нашу семью рок, был побеждён и снят. Эта девушка спасена, а эта! – и теперь широкий жест в сторону лже-Эммы. – Лишь использовала то, что было болезнью. Она насмехалась над нашим проклятием, но мы не можем позволить, – в глазах Неро сверкнули слёзы. – Мы… не можем позволить…
И он картинно опустил голову, прикрывшись рукой, а защитник лже-Эммы принялся его утешать.
– …чудовищно, ваше сиятельство, чудовищно… – приговаривал защитник.
– Но позвольте, офицеры видели, как девушка заговаривает воду, – подал голос один из аристократов, сидящих на трибуне.
Глаза Неро, за которыми внимательно следила Эмма, недобро сверкнули.
Но она уже понимала, что отец готов к прозвучавшему вопросу.
– Конечно, заговаривает, – глухо, без слёз и трепета ответил Неро. – Потому что эта девушка – пришелец из другого королевства, чужая для нас. Она – не Траминерка, и её магия чужда нам. Но если мою дочь соседство столь разных сил убивало, то она! Чистокровный водный маг!
“О, будто первая она такая в Траминере… отец, что ты делаешь. Ты разжигаешь войну! Открываешь на таких как она охоту!”
Увы, но люди – рабы, прикованные к газетам и сплетням. И если завтра появится призыв, что водные маги опасны, что такая магия убивает, что это порок для нас – то будет война. Если станет очевидно, что это было просто неудобной правдой на которую все просто закрывали глаза, ситуация приобретёт совершенно другой вид. Она станет всем поперёк горла, она будет выставлена напоказ и станет обсуждаться, пока не превратится в грязную разборку.
Опасны. Они – опасны.
Прецедент есть.
Виновный есть.
Жертва есть.
Война будет. Пока не кровавая, пока она будет информационной, но кто знает, что дальше?
Эмма в ужасе и смятении слушала приговор, который практически без разбирательств выносили дрожащей девушке. Её пальцы и правда наливались синевой, но совсем-совсем слабо, то, чего добилась Эмма, когда двигала “Белую Магнолию”, было выше на множество ступеней.
“Ах, почему их не учат… почему никого из нас не учат! Неужели нас боятся?”
– Кража имущества графа Гриджо.
– Мошенничество.
– Подделка документов.
– Преступные действия в сговоре.
– Клевета.
– Казнь.
– Казнь? – Эмма вскочила на ноги, и на неё тут же уставились все присутствующие, и даже девушка подняла голову и медленно покачала головой из стороны в сторону, будто что-то понимала куда лучше самой Эммы.
* * *
– Ты всё увидишь, – осклабился отец.
– Ты не можешь…
– О, я могу. Ещё как могу.
– То что ты там говорил… неправда!
– Что не правда? Что Траминеру грозит опасность смешаных браков? Что эта гадость скоро заполонит мир? Что мы, истинные земляные маги, будем в ногах чудовищ…
– Я – не чудовище!
“Он боится… силы святые, он в ужасе! Все знают, как слаб земляной маг по сравнению с другими, все знают, что никакого боя не выдержит он против соперника любой стихии. Отец… боится. И король боится!”
– Вы… вы все просто в ужасе, да? – шепнула Эмма. – Вы боитесь, что однажды трон захватит водный маг. Что ваша аристократия падёт. Вы годами не учили и не готовили детей, собственных детей…
– Молчи.
– Ты всегда боялся меня! Ты до ужаса меня боялся… ты завидовал?
И Эмма, стоило это произнести, всё поняла. Всё сложила в своей голове.
– Ты, внук великой наследницы двух стихий… остался ни с чем. Ты не унаследовал водной силы и ждал, кому же она достанется. А сила выбрала младшую дочь, всего лишь. Но не тебя… Почему? Она передаётся только по женской линии?
Неро дрожал. Они стояли вдвоём в сыром коридоре ведущем к камерам, и их голоса звонко разносились в оба конца, теряясь за железными дверьми.
– Ты всегда хотел меня её лишить… Волосы… Почему это связано? Это невозможно… – Эмма вырвала руку из хватки отца и стала ходить туда-обратно, кусая ноготь. – Нет. Не волосы. Отец дал. Отец… отнял. Та, первая Гриджо. Эммоджен. Дочь графа Гриджо из Траминера и аристократки из Пино. Водную силу ей дала… мать. А земляную отец. Сыновья получали землю, дочери – воду. Но тогда…
Неро всё ещё молчал.
– Но тогда это как-то связано с артефактом? В чём его секрет?
– От меня ты этого не узнаешь, а теперь идём, – глухо произнёс он, отрезая все последующие пути к разговору. – Ты сделаешь выбор. Надеюсь… верный.
Эмма посмотрела вглубь коридора, там открылась тяжёлая дверь, и их поманил за собой стражник, а мимо провели покорно опустившую глаза девушку-самозванку, так непохожую на Эмму, и так некстати разделившую её судьбу.
Глава в которой Эмма соглашается
Девушка сидела на лавочке в крошечной камере, сложив руки на коленях. Когда Эмма остановилась и увидела “другую себя” по ту сторону решётки, её горло сковал страх. Невероятная злость на отца, который стоял в двух шагах, заставляло смотреть не на него, а вглубь камеры. И появился жгучий стыд. И норовили пролиться слёзы.
– Ты погубишь… невинную…
– О, она не невинна, – прошипел отец, а Эмма сжала прутья решётки. Девушка даже не подняла головы, будто зомбированная.
– В чём она… что она…
– Она – водный маг.
– С каких пор ты уподобился этой швали!?
Эмма прошипела это тем же тоном, каким говорил с ней отец.
Швалью она называла аристократов средней руки, свято верящих, что именно маги другого рода превратили их в дрожащих тварей. Никогда приближённые короля активно не выступали против “иных”. Никогда Гриджо не опускались до того, чтобы стать частью этой секты. И вот её отец говорит теми речами, что всегда публично высмеивал.
Низкие, трусливые слова. Любой думающий человек знал
