Пробуждение было странным и тяжелым. Будто пыталась выбраться из липкой толстой паутины, сковавшей конечности. В голове туман и никаких мыслей. Совершенно. Очень необычное ощущение, но объяснить, что с ним не так, Ника не могла. Опять же, потому что мысли попросту отсутствовали.
Пусть и с трудом, но подняла веки. Обнаружила, что находится в довольно просторной комнате, напоминающей больничную палату. Правда, какой-то странной. Да нет, все в ней было нормально, просто… как бы это лучше описать… слишком дорогой, что ли.
Помещение целиком выкрашено в светло-бежевый, почти белый цвет. У стены мягкая кровать, на которой девушка и лежала. Красивые тяжелые кремовые портьеры задернуты, да так, что не пропускали внутрь ни лучика света, и невозможно было определить время суток. Возле окна стояли два воздушных, в тон шторам, и определенно удобных кресла, столик между ними. Рядом с ложем — тумбочка с включенным на ней ночником, явно старинным, разливающимся по комнате приятным, теплым, не раздражающим глаз светом. Там же графин с водой, стакан и куча разных баночек и склянок.
Разум «любезно» принялся подкидывать воспоминания и последние увиденные картины. Шок, паника мгновенно овладели телом, мешая шевелиться и сковывая легкие, словно железным обручем. То есть у преступника все получилось, и она теперь у него? Что он будет с ней делать? Вон уже неизвестными средствами ее пичкает.
Подскочила, хватаясь за грудь, желая отдышаться. Вместо имевшейся до этого блузки обнаружила больничную рубашку. Пропал и кулон. Поднесла к глазам руки, увидев, что абсолютно все защитные артефакты разом исчезли. Нет-нет-нет, этого не может быть, этого не должно быть. Накрыла новая волна паники, и Вероника почувствовала, что задыхается.
Тут же в палату вбежали несколько человек, но она не могла рассмотреть их, не получилось сосредоточить взгляд. Лишь ощутила, как ее вернули в горизонтальное положение и быстрый укол в плечо. Кто-то что-то ей говорил, но мозг никак не складывал слова в четкие, имеющие смысл фразы. И это пугало еще больше, завлекая в замкнутый круг, словно в воронку.
Только через время услышала смутно знакомый голос. Он казался неким маяком, светлым лучиком, за который хотелось схватиться, словно за ниточку, на который стоило идти. Затем ее попросту обняли сильные руки, запустив ладонь в волосы, нежно их поглаживая. И тот же голос возле самого ушка зашептал.
— Все хорошо, маленькая моя, все в порядке, успокойся. Это свои. — понимание, кто именно находился рядом, обожгло, а тело стало расслабляться. Дыхание при этом замедлялось, а туман в мыслях рассеивался. Или это начало работать то, что ей ввели? Наверняка успокоительное.
Подняла голову и столкнулась взглядом с двумя карими омутами, в которых бушевала настоящая буря. Они беспокойно бегали по лицу Вероники, словно выискивали только им известные знаки. Между бровей залегла глубокая складка, которую так и хотелось расправить пальчиком. Поддалась порыву и протянула к ней руку.
Не вышло. Ладошка была мгновенно поймана и зажата сильными пальцами. Мужчина притянул ее к губам и поцеловал, опалив нежную кожу. А складка на переносице сама по себе начала разглаживаться.
— Пришла в себя. Наконец-то. Все хорошо, моя искорка, ты у своих. У тебя все получилось.
— Не все, — еле слышно прошептала она.
— Но многое. Даже основное. Ты умница, замечательно держалась и вовремя подала знак.
— Его взяли?
— К сожалению, нет. Он сбежал.
— У него светло-зеленая магия. Надеюсь, вспомню, когда увижу таблицы.
— Ш-ш-ш, — Эдик провел костяшками пальцев по щеке невесты, — все потом. Завтра поговорим, а пока спи.
И Вероника, будто по приказу, стала проваливаться в сон, но на этот раз безмятежный. Уже почти оказавшись в царство Морфея, словно сквозь вату, услышала разговор двух мужчин.
— Доктор, это нормально, что она так бурно отреагировала?
— Да, такое бывает. — послышался низкий, но мягкий, спокойный голос. Сразу видно, человек привык с пациентами разговаривать, — Ее тело проснулось чуть раньше, чем мозг. Такое случается при подобных атаках. Ничего страшного, не беспокойтесь, она совершенно здорова. У нее лишь легкий испуг. Выспится и может сразу возвращаться домой. Ей, в отличие от Антона повезло больше…
.
Проснувшись, обнаружила Эдика, мирно спящего в кресле в ее, как она теперь уже знала, больничной палате. Ну как мирно, наверняка ему, с его-то ростом, было не очень удобно. Он поставил одно сиденье напротив другого, устроив ноги во втором, даже разулся. Явно не хотел оставлять подругу надолго. Бедолага.
Сложив массивные руки на груди, уперевшись головой в бархатное крыло подголовника, он чуть завалился набок. Длинные волнистые волосы беспорядочно рассыпаны по плечам, напряженная складка между бровей. Безмятежным сон совсем не казался. Сердце Ники сжалось, даже сама толком не осознавала из-за чего, то ли жалости, то ли умиления. Представила себя на его месте, и поняла, что сама испереживалась бы.
Тихонько встала с койки, подцепила лежавшее на ней покрывало, и на цыпочках, стараясь не издавать ни звука, приблизилась с спящему мужчине. Очень не хотелось его будить, посему действовала с предельной осторожностью. Развернула покрывало, укрывая друга.
Реакция Орлова, правда, не заставила себя долго ждать и оказалась несколько неожиданной.
Скорее, реагируя на уровне сформированных за многие годы работы в Канцелярии рефлексов, Эд схватил девушку за запястье, с силой дернув на себя, при этом распахнул глаза и часто заморгал, еще сильнее нахмурившись, видимо, пытаясь проснуться и оценить обстановку.
Взгляд сфокусировался на невесте. По лицу прошла целая серия эмоций, от понимания, испуга, до радости. Подхватил Нику, крепко обнял и нервно выдохнул в макушку, прижимая ее голову к своей груди. Туда, где бешено колотилось сердце.
— Как же ты меня напугала. — прошептал он устало. Прозвучало немного двусмысленно. Сейчас или днем ранее? Хотя наверняка все же второе.
— Главное, что все хорошо закончилось. — ответила она, устроившись поудобнее у мужчины на коленях и уткнувшись носом в его шею.
Век бы так и сидела. В его объятиях было сладко и уютно, и совершенно нестрашно. Это единственное место, где Вероника ощущала себя абсолютно защищенной и… счастливой. Потом вспомнила вчерашний разговор.
— А что случилось с Энтони? — просунула ладошку за спину любимого, обнимая.
Эдуард вздохнул, помолчал, потеребил локоны невесты и только потом начал рассказ.
— Он раньше всех отреагировал, когда услышал крик. Ближе всех к тебе находился. Фактически закрыл от двух последующих ударов. Я бы не успел. Это было неопасно для жизни, но после второй дозы ты бы пролежала в больнице несколько дней. И заряд прилетел ему. А затем, видимо для верности, был отправлен еще один. Тони попытался отбиться, даже пару залпов в обратку отправил и заграждение из огня выставил, закрывая вас обоих, а заодно и сжигая все магические связи с той тележкой, на которой лежала ты. Прежде чем полностью отключиться. Но при этом получил и сильный энергетический удар. Его явно вырубить старались, чтобы не путался. Не успел увернуться, реакция к тому времени замедлилась. Все это действо длилось считаные секунды, пока не подоспели мы. Но тем не менее они были решающими. Потом пришлось бы попросту отбивать тебя, а не защищать, и неизвестно, видя уровень подготовки похитителя, получилось бы. Кузен так до сих пор и не очнулся. Никак не получается его в чувства привести. И как бы мне ни было горько и больно это признавать, но спас тебя он. Его участие оказалось решающим.
— Ты не мог этого предвидеть, преступник слишком продуман. Он осведомлен о свойствах твоего подарка и все рассчитал, послав в меня звукоизолирующие сгустки. Не будь на мне того артефакта, в них не было бы смысла.
Ладонь, поглаживающая волосы Вероники, резко замерла, а тело напряглось. Этого, похоже, он не знал.
— Расскажи все, что помнишь.
— Я пыталась позвать на помощь, но вы, естественно, меня не слышали. Это артефактор, не сомневаюсь. И еще… не уверена, но поведением уж очень напоминает того, кто выкрадывает магичек. Отвлекает сопровождающих и дальше действует.
