class="subtitle">
Сильх
Она сидела и улыбалась солнышку. На щеках ямочки, а взгляд светлый, лучистый и наивный. Плохая девочка из Холмов, оказывается, умела быть хорошей и очень сильно старалась. А мне хотелось верить, что она не воткнет мне в нож в спину. Или я ей… Мы не вылеплены из одного теста, но воспитаны одним человеком. Пусть методы воспитания и были разными, но мы слишком хорошо запомнили правило: хочешь выжить – бей первым.
Только вот я не хочу бить. Я поэтому и ушел из дома. Планировал построить свою жизнь вдали от Холмов, отказался от трона, убедил отца и всех, что не буду посягать на власть. Мне правда этого хотелось – просто раствориться среди людей, порвать все нити, связывающее меня с гиблым местом… И у меня ведь получилось. У повелителя не осталось рычагов давления на меня. Ему были доступны только редкие болезненные стычки со мной. Он бил – я терпел. Не потому, что не мог ответить. Не хотел. Знал: как только закончу академию, больше наши пути не пересекутся никогда. И осталось всего ничего, но на моем пути появилась она. Сидит, улыбается солнышку и не понимает, что сломала мою жизнь снова.
А я снова позволил ей это сделать и позволю еще раз. Потому что не могу отказаться, потому что пойду против всего мира, а не только против своего отца, если это нужно, чтобы защитить ее.
Через несколько дней мы поедем в Холмы, и я не собираюсь скрываться. А если я заявлю свои права на нее – будет война, и я пока не уверен, что сумею выйти из нее победителем. Вот такой парадокс. Я собираюсь ценой собственной жизни, если потребуется, добиться цели, которую никогда перед собой не ставил. У Холмов должен быть повелитель, но, пока это мой отец, Флави в опасности. Вряд ли он отступится только потому, что его игрушка приглянулась мне. Вероятнее всего, его это только разозлит и раззадорит. Отобрать у меня, в очередной раз продемонстрировать свою силу – он такого не упустит. Только вот сейчас я буду сражаться до последнего. Потому что теперь мне есть за что.
Флави вскочила резко, понимая, что наше время почти на исходе, поцеловала в щеку, и я едва удержался от того, чтобы не поймать ее и не поцеловать горячо и долго. Так, чтобы кровь зашумела в ушах. Но если поцелую, то уже не отпущу, а ей и правда надо учиться. Да и мне. Но первую пару я могу прогулять, там ничего интересного.
Девушка убежала, а я остался на крыше в одиночестве. Правда, оно оказалось недолгим.
– Ты понимаешь вообще, что творишь?! – Сзади неслышно подошла Сабрина. В ее голосе слышались слезы, а значит, сейчас будет истерика.
Я лениво обернулся и отстраненно посмотрел на нее.
– Просвети.
– Это глупо! – с энтузиазмом начала она. – Ты в прошлый раз чуть не умер из-за нее. Из-за того, что твой отец считает ее своей. Я не знаю, какие у него планы на Флави, но в них точно нет тебя. Не суйся к нему! Сильх, пожалуйста, не вставай у него на пути.
– Это никого не касается. Ни его, ни тебя.
– Я за тебя волнуюсь, идиот! – Она нервно стряхнула слезы с ресниц и уселась рядом со мной на край крыши. Если Флави смотрелась тут естественно, ей шла крыша, то за Сабрину я боялся. Девушка нервничала, и ее действия – лишь попытка быть ко мне ближе. Неумная и неумелая.
– Встань, – попросил я.
– А то что? – зло поинтересовалась она и продолжила болтать в воздухе ногами.
– Не хочу объяснять, почему на газоне твой труп.
– Думаешь, я кинусь вниз из-за тебя?
– Ты не любишь высоту, она не любит тебя. Это не игрушки, – уклончиво ответил я, вообще не желая с ней разговаривать. Ни на эту тему, ни на другие.
– Будешь скучать?
– Моему душевному равновесию точно не пойдет на пользу твоя смерть, – улыбнулся я. – Уйди, Сабрина, пожалуйста. Без скандала.
– И оставить тебя ей? – зло хмыкнула она.
– Оставь меня самому себе, правда.
– Ты пожалеешь, Сильх…
– Это угроза?
– Это здравый смысл, – ответила она и ушла.
Как я и просил, без скандала. Сабрина всегда была послушной девочкой, но я так и не смог полюбить ее.
Флави
Я витала в облаках весь день. Это было такое нетипичное для меня состояние, что рассеянность достигла просто критических масштабов. Я прослушала половину лекции у Грифонихи и получила выговор, который, впрочем, тоже по большей части не слышала. В моей голове был розовый туман и Сильх. Его улыбка стояла перед внутренним взором, аромат его благовоний до сих пор щекотал нос, а губы горели от поцелуев, которых мне было мало. Я считала в голове часы до нашей следующей встречи.
На перемене между занятиями он все же поймал меня в коридоре, и мы самозабвенно целовались в каком-то укромном уголке. Это казалось так прекрасно и так нереально, что я боялась проснуться. Даже пару раз чувствительно ущипнула себя за руку. Этот нехитрый тест показал, что я не сплю, и я продолжила витать в облаках.
На вопросы Китти я могла только глупо улыбаться. Рон и Нора даже спрашивать ни о чем не стали. Видимо, по блаженному выражению моего лица было понятно, что я не способна поддержать разговор. Только улыбаться своим мыслям и томно вздыхать. Интересно, такое состояние теперь навсегда или мой мозг ко мне все же рано или поздно вернется?
На физической подготовке я тоже так и не сосредоточилась. В итоге пропустила несколько обидных ударов и поняла, что нужно что-то делать со своей головой. Я просто не могла думать ни о чем, кроме Сильха. Какое-то помешательство, которое стало даже немного напрягать.
Именно из-за этого желе в голове я и попала в неприятности. Если бы была сосредоточенна, не подпустила бы Сабрину к себе так близко. Могла же предположить, что девушка непременно решит со мной поскандалить. Пусть ее и не было рядом в момент, когда Сильх целовал меня на глазах у кучи народа, но слухи тут расходились быстрее, чем в Холмах.
Она возникла передо мной на тропинке в парке. Китти, пискнув, отпрыгнула. А Рон и Нора встали плечом к плечу и уставились на рыжую бестию с ненавистью. Эти готовы были защищать меня до конца. Но я все же надеялась, что Сабрина не устроит банальную драку, а в словесном поединке близнецы мне не помогут. Сабрина все равно скажет те гадости, которые сказать
