И отойти от него я не могу. Физически не могу! После резкого путешествия на балкон мои ножки окончательно пришли в негодность, поставив мне условие — или снимай туфли и иди босиком, или пусть дракон тебя держит. Вот и получалось, что два шага вправо — и растянусь прямо на полу. Нет, пол, разумеется, чистый, но что-то мне подсказывало, что встать с него, не опозорившись, я уже не смогу.
Да и об арсенале забывать не стоило. Разумеется, половину самого неценного и ненужного я скинула с балкона, но вторую-то половину я прикрепила обратно. И, между прочим, мог бы и помочь: крепить обратно к бедрам все оружие жутко неудобно, когда твою юбку — тяжелую юбку, заметьте, — некому придержать. Но вместо помощи Орсен почему-то предпочел наблюдать за луной, неся бред о том, что луна красивая, желтенькая, какая-то очень далекая.
— Думаешь, кто-то заподозрит, что я питаю нездоровую тягу к золоту? — цыкнул Орсен, но вытащил руку из кармана, прекратив совершать эти странные движения. Драконий боженька, пусть госпожа и принц Альберт этого не увидят!
Сказала бы я, о чем нынешняя распущенная молодежь подумает, но не стала смущать несчастного дракона. Он и так молодец, если не считать этого кинжала. Другие случайные спутники всегда громко шарахались от меня, когда я начинала вытрясать арсенал из-под юбки. А Орсен просто умничка: стоял смирно, о луне говорил.
Ладно. Поразвлекались, пора и дело знать.
— Орсен, ты не видишь Сильвию? — спросила я, оглядывая зал.
Конечно, мою госпожу трудно не заметить, но сейчас в зале столько людей, что лучше спросить у дракона, чье зрение не чета человеческому.
— Что-то не вижу, — напряженно ответил Орсен, начиная оглядываться, а я заметила, как зрачки сужаются, становясь похожими на звериные.
— Как не видишь? Она же должна быть рядом с твоим принцем, неужели не видишь его?
— Альберта я как раз вижу, а вот Сильвию — нет.
— Не видишь? — зашипела я. — У тебя проблемы со зрением, Орсен? Принца ты видишь, а Сильвию — нет? Тогда почему твой дружок Альберт оставил Сильвию где-то одну, а?
— Спокойнее, спокойнее, ты агрессивнее огненной драконицы! Я ищу твою Сильвию, ищу, — отозвался Орсен, продолжая вертеть головой.
— Я? Я пока спокойна. Но вот если ее не найду, боюсь, гнев сотни огненных дракониц будет смешной забавой в сравнении с тем, что я вытворю.
— Я ее нашел, — сказал Орсен, а я от облегчения едва не свалилась ему прямо под ноги.
— Где она?
— Танцует с каким-то странным господином. И Альберт за ней присматривает, не волнуйся, я вижу небольшую метку принца на ее плече, так что все в порядке. Ты же знаешь, что поставленная метка позволяет следить за разными существами в любых обстоятельствах? — продолжал увещевать Орсен. — Тебе совершенно не о чем волноваться.
Увидев, что госпожа преспокойно танцует, я выдохнула от облегчения. В конце концов, это бал, а Сильвия так молода, потому имеет право повеселиться от души.
Стоп. Какая такая метка?!
То есть. Мою госпожу. Пометил дракон. Как какой-то ссыкливый кот! Пусть, разумеется, и магически, но меня все равно передергивало. Оторвать бы кому-то эти «метилки», чтобы неповадно было!
— Кэра, магическая метка — это распространенная практика, несмотря на то, что ее могут использовать… для тайного наблюдения… Принц Альберт так ни за что не поступит. Он оставил ее лишь для того, чтобы убедиться в безопасности Сильвии.
— Орсен, скажи-ка мне. Если я вдруг поставлю метку на тебе, то ты же ни о чем таком не подумаешь, верно? Это ведь будет для твоей же безопасности, правильно? Никакого тайного наблюдения, как ты нежишься в своем золотишке, раздевшись догола?
— Твоя Сильвия тоже любит золотишко? — не понял меня Орсен, а потом высокомерно усмехнулся: — Да и магии у тебя нет, чтобы поставить кому-то метку, разве не так?
— Моя Сильвия слишком благородна для таких порывов, но она ценит личную жизнь. Надеюсь, вы тоже. А насчет магии… — Я постаралась улыбнуться как можно милее, но Орсен сообразил, что происходит, довольно быстро:
— Я понял, Кэра, понял, опусти, пожалуйста, нож и вилку. Как только Сильвия прекратит танец, то я попрошу принца Альберта сразу снять с нее метку.
Какая прелесть: обожаю сообразительных драконов. Ладно, раз госпожа развлекается, то и мне же чуть-чуть можно? Креветок больше не хочу, а вот от мяса не отказалась бы. Такой чудовищный стресс лучше заедать чем-то поплотнее, иначе организм обидится и заболеет.
— Орсен, если ты не против, давай воспользуемся твоим шикарным зрением еще раз! Мясное видишь что-то? Не тарталетки эти дурацкие и бутерброды размером с ноготок, а нормальное мяско? И ты сам почему не ешь, не голодный? — я спросила, потому что драконы обычно отличались отменным аппетитом.
— Повара на тебя бы весьма обиделись за то, что ты назвала их произведения искусства для фей дурацкими. И я не голодный. Я перед балом съел две тушки, сделанные на гриле. Как-то не предполагал, что у меня появится возможность поесть как следует, — признался Орсен.
— Почему? — неподдельно удивилась я.
Орсен явно имел право отлучаться от принца куда хочет и когда хочет, так что найти чем перекусить на балу, где столы выдерживали количество еды только потому, что были укреплены магически, не представляло проблемы.
— Потому что посмотри, где толпятся все девушки и их несчастные спутники.
Я послушно глянула туда, куда показал Орсен. Тортики, пирожные и фруктики. Я почувствовала, как рот наполняется слюной.
— Та-а-ак, все ясно. Мясо откладывается, да?
— Ни в коем случае! Сначала мяско.
— Ну а тортики?
— А тортики потом.
Я так и знала, что насладиться мясом мне не судьба. Госпожа танцевала с каким-то хмырем уже четвертый танец подряд, хотя я точно помнила, что такого по спискам быть не должно. Да и в соответствии со здравым смыслом тоже! Разумеется, драконьего принца не считаем — Альберт хоть и странный, но безопасный.
Поэтому предположений было два. Хмырь мог понравиться Сильвии, что маловероятно — у госпожи достаточно хороший вкус, а хмырь выглядел хуже принца или Орсена, которые были в шаговой доступности и точно не отказали бы в танце. А второй вариант… Хмырь как-то заставил Сильвию продолжать танец. Разговором, действием или магией. Отсюда я не видела выражение лица Сильвии, но ее обычно изящные движения потеряли часть своей легкости.
Я отложила недоеденное мясо на шпажке, взглянула на свои жирные руки, потом на Орсена, который стоял чуть поодаль. И вытерла руки о скатерть. Мне, возможно, было бы стыдно, но госпожа этого
