— Эрик и Неро проверили жилье Аннализы на наличие жучков, и оно абсолютно чисто. А мой дом нет, дорогая. Мы не можем переместить их подслушивающие устройства, не предупредив тех, кто за мной наблюдает.
Сита нахмурилась и покачала головой.
— Значит, настоящей мишенью всегда был ты. Я была всего лишь частью расследования в отношении тебя.
Кинг нахмурился и пожал плечами.
— Мы еще не знаем этого наверняка. Пейтон и Кира в конце концов выяснят, что происходит… они всегда так делают. Единственным из нашей команды парней, у которого был военный чип с двойной проводкой, это Пейтон. Кира, по-видимому, выдернула чип из проводов во время одной из ссор с ним, когда он пытался ее арестовать. Пейтон сказал, что не чувствовал себя иначе ни до, ни после этого, и его военный чип все еще работает. Ее теория заключается в том, что без боли солдата невозможно запрограммировать. Она думает, что этому можно сопротивляться. Я чертовски надеюсь, что она права.
Мысли о военных чипах ее беспокоили, поэтому Сита ничего не ответила. Она подняла свою одежду с того места, где сбросила ее на пол, и отнесла к стене, чтобы засунуть в дезинфектор для одежды. Настроила на тихое ночное очищение. Взглянув направо, она увидела аккуратно сложенную одежду Кинга, висевшую на спинке единственного стула в комнате.
— В лучший мой день я опрятна лишь наполовину по сравнению с тобой. Тебя воспитали чистюли-фрики или так повлияло превращение в киборга?
— По большей части это были военные. Когда ты на войне, если будешь содержать свои вещи в порядке, это поможет тебе выжить, — объяснил Кинг, наблюдая, как она ходит по крошечной комнате, как крадущаяся кошка. Ее тюремная камера, должно быть, действительно была для нее пыткой. Все, что смог выдержать он, это время, проведенное в клетке для военнопленных.
Сита улыбнулась и остановилась.
— Ты провел ночь со мной здесь, и это определенно стало для матери праздником. Я не думаю, что когда-либо видела ее счастливее, но наша ситуация все еще кажется мне сюрреалистичной, Кинг. Подумай об этом. Мы были вместе много лет, но иногда мы как незнакомцы. Звучит глупо, но мне кажется, что я только сейчас узнаю тебя настоящего. Хотя признаюсь, мне нравится задавать тебе вопросы о твоем прошлом и получать на них ответы.
Кинг усмехнулся над ее честностью.
— Хорошо. Мне нравится иметь возможность отвечать на твои вопросы.
Сита рассмеялась.
— Да, ты говоришь это сейчас. Давай немного подождем и посмотрим, как ты будешь ко мне относиться. Мне очень любопытно. Обычно это отталкивает людей, особенно мужчин.
Кинг сильно рассмеялся над беспокойством в ее заявлении.
— Дорогая, в первый же вечер, когда ты пришла в ресторан, я увидел тебя в твоем коротком розовом платье, и у меня случилось озарение.
— Это твой очаровательный способ Кинга сказать, что я тебя возбудила? — пошутила Сита.
Кинг прищурился.
— Нет. Прекрати дразнить и послушай минуту. Когда я увидел тебя, я понял, что если бы увидел тебя впервые, я бы все равно заметил, как ты разговариваешь и флиртуешь с другими мужчинами. Я бы пригласил тебя на свидание, когда ты посмотрела на меня, а не на них. Ты меня искренне влечешь, Сита… даже без чипа «кибермуж». Я даже понимаю, почему Неро отказался вставить его обратно, потому что естественная симпатия к тебе приносит гораздо больше удовлетворения.
Ее хриплый смех над его признанием отозвался эхом внутри него. Это был бы момент, точно такой же, как на одной из их видеозаписей, если бы не выражение полного опустошения на лице Ситы. Внутри он вздыхал, хотя и не позволял этому вырваться наружу.
— Что не так с тем, что я сказал? — спросил он. — Черт возьми, скажи мне, чтобы я не делал этого снова. Я ненавижу выражение, которое сейчас у тебя на лице.
Сита повернулась, улыбнулась и покачала головой.
— Ничего, Кинг, ты не сказал ничего дурного. Просто часть меня не может поверить, что ты имел в виду то, что только что сказал. Чем больше я работаю над восстановленными киборгами… тем больше вижу неправильность моего прежнего к тебе отношения.
Кинг покачал головой.
— Это была не только ты. Так поступали все. По крайней мере, ты обо мне заботилась.
— Действия, предпринятые нашим правительством, имели какой-то смысл в конце войны. Мы все просто устали от боев, насилия и всех его символов. Киборги больше, чем что-либо другое, представляли худшие стороны нашей натуры. Ты бы видел видео, где киборги уничтожают вещи… это были очень убедительные доказательства. Ничто из того, что я говорю, не является извинением… или оправданием. Как и ты, я имею дело со своими собственными прозрениями.
— Почему мы говорим об этом сегодня вечером? Ты пытаешься оправдать нападение Уильяма на тебя?
Сита вздохнула. Пыталась ли она?
— Я не знаю. Может быть. Или, может быть, простив его, я пытаюсь быть достойной твоего прощения. Признание моей роли в нашем потерянном прошлом удерживает меня от того, чтобы искренне злиться на Уильяма. Настоящим злом является не он, а его программист.
— Да, но я все еще хочу убить его за попытку убить тебя. Мои жизненные показатели поднимаются, просто говоря об этом. Так что больше не обсуждай это сегодня вечером, если только ты не хочешь, чтобы я вернулся в «Нортон», чтобы отомстить за тебя, как я хотел этого сегодня днем.
Сита ухмыльнулась.
— Отомстить за меня?
Кинг скрестил руки.
— Есть лучший способ это сформулировать? Ты — моя женщина. Никто не причинит тебе вреда, когда я рядом.
Сита усмехнулась.
— Если это твоя истинная природа, мне, возможно, придется пересмотреть свои планы. Чтобы ты меня оставил, я собиралась тебя соблазнить. Хотя, я не уверена, что ты мне нравишься таким. Между нами может быть слишком большая конкуренция. Я тоже властная.
Кинг похлопал себя по бедрам.
— Я знаю, что ты такая, и это меня не беспокоит. А теперь перестань болтать и иди сюда. Мне нужно сказать тебе кое-что важное, а я уже слишком долго откладывал.
Сита взглянула на него, но забралась на кровать и подвинулась к нему ближе. Он поднял ее, пока она не села к нему на колени. Две секунды спустя его рубашка была с нее снята и полетела через комнату, чтобы приземлиться на стул рядом с другой его одеждой. Это ее рассмешило.
— Если бы ты вспомнил, сколько я весила раньше, ты бы посмеялся над тем, насколько я сейчас легче. — Ее маленькие груди были вровень с его массивной грудью, и она была лицом к лицу с его талантливым ртом. Между ее ног она чувствовала, как растет его интерес. Она закрыла глаза и вздохнула от счастья.
— Я рада, что тебе все равно, как я выгляжу. Ради этого момента стоило выжить в трудовом лагере. Могу я просто остаться на твоих коленях навсегда?
Кинг кивнул, изучая блаженство, уже осветившее ее лицо. Они еще даже ничего не сделали. Румянец был на ее щеках, а глаза блестели. Она нервно закусила губу… или от волнения. Он мог читать ее индикаторы стресса, но с этой женщиной, определение точной причины всегда от него ускользало.
— Сита, я бы хотел, чтобы все было по-другому, но я все еще не помню тебя. Неро нашел файл данных, который они у меня вытащили. Я использовал его для справки. Вот откуда я так много узнал о нашем прошлом.
Когда признание вырвалось наружу, его легкая головная боль сразу же уменьшилась. К его крайнему удивлению, Сита протянула руку и погладила его по щеке.
— Все нормально. Я знала, что ты лжешь уже в тот день, когда ты притворился, что помнишь. Мать тоже это знала. Ты прощен, но зачем ты это сделал?
Кинг фыркнул.
— Я запаниковал при мысли, что ты действительно больше не хочешь иметь со мной ничего общего.
Сита рассмеялась, покачала головой и снова погладила его по лицу. Она подошла к моменту между ней и Кингом, когда стало яснее, чем когда-либо, ей нужно отпустить прошлое и принять настоящее. Может быть, это была форма покаяния… ждать, пока Кинг влюбится в нее по-настоящему. А пока она просто любила бы его, как могла.
