раз увидела. Так что странно, что он заплатил за меня.
- Моей тетушке это очень не понравилось. Ты ей вообще не понравилась, сказу тебе честно, — облегченно выдохнул паренек.
А уж какой мне твоя тетка показалась противной!
Но говорить это вслух я не стала. Просто пожала плечами, немного удивившись, что Констанель рассказал мне про неприязнь родственницы. Зачем мне это знать?
Будто прочел мои мысли, парень берет меня за руку:
- Я не просто так рассказал про чувства своей тетки. Если мы с тобой будем… ну, будем встречаться, то нам придется скрывать отношения до тех пор, пока я не стану совершеннолетним.
- И скоро ты им станешь? – машинально спрашиваю, а сама напряженно смотрю в конец улицы, по которой мы идем, взявшись за руки, словно парочка влюбленных подростков.
Возле цветочной лавки, рассматривая букеты, стоит мужчина в тёмно-сером плаще. На его голове капюшон, руки в перчатках. Высокий рост, широкие плечи, властная осанка…
Мое сердце болезненно бьет в грудную клетку, замирает. Потом начинает скакать, и вслед за ним мое тело сотрясается лихорадочной дрожью.
Значит, он в городе. Ходит по тем же улицам, что и я. Может быть, даже мимо лавки Тати проходил не раз… Интересно, вспомнил ли обо мне хоть на короткий миг? Девочку, которой дважды помог. Спас ей жизнь, по сути. Наверное, нет. Сколько таких, как я, встречается на его пути…
- Фрея, что с тобой? – как сквозь толщу воды слышу испуганный голос Констанеля. Потом меня резко встряхивают за плечи, и я выныриваю из затянувшего меня горького омута.
- Все нормально, Констанель, — произношу с трудом. – Просто… Пойдем по другой улице?
- Да, конечно, если ты хочешь.
Парень приобнимает меня за плечи, что по меркам здешнего мира жуткая вольность, граничащая с развратом. Но мне все равно – главное, Констанель ведет меня к переходу на другую улицу.
Мы почти скрываемся за углом, но в последний момент моя голова сама поворачивается, словно притянутая неведомой силой. Взгляд прилипает к развернувшемуся в нашу сторону лицу, скрытому под маской капюшона.
Время замедляет свой бег, растягивается как резина. Несколько секунд превращаются в вечность. Мы смотрим друг на друга, а потом он медленно, как в кино, склоняет голову в вежливом приветствии.
В следующий миг натянутая между нами струна лопается, и я сворачиваю за угол, утянутая рукой Констанеля.
Инквизитор
Девочка узнала меня. Ровно в ту секунду, как ее взгляд зацепился за край моего плаща, она уже знала кто я. Не сомневаясь, не раздумывая.
Интересно, как у нее это получилось – мало ли инквизиторов в совершенно одинаковых плащах и масках встречается на улицах столицы. Она не раз видела моих подчиненных на улицах столицы - все записи с привязанных к ней следилок я просмотрел на много раз.
Но нет, мазнет по ним взглядом, как по стене дома, и всё, словно их для нее не существует.
Удивительно, ведь она не оборотень, чтобы чувствовать запах. И уж точно не дракон, чтобы ментально видеть, кто прячется под маской.
В чем твой секрет, госпожа Фрея Попаданка? Кто ты, синеглазая Федерика?...
- Инквизитор, ты о чем задумался, когда твой властитель рядом? – заскрипел рядом со мной мерзкий голос.
Я едва не вздрогнул, за мыслями о девочке совсем забыв, где нахожусь…
Король Цварг, недавно приславший мне срочный вызов, скорчившись сидел на своем золотом троне. Вытягивал тощую морщинистую шею в мою сторону и щурился, стараясь хоть что-то разглядеть перед собой.
Старик пытался скрыть от всех, что уже почти ослеп и ничего дальше расстояния вытянутой руки не видит. Он даже своих исполинов-охранников кверков не в состоянии отличить от какой-нибудь высокой мужской статуи…
Заканчивается время Цварга Вечного, и он об этом знает. Знает, но отчаянно не хочет сдаваться, как смертельно раненный, но продолжающий скалить зубы дикий волколак.
- Я жду ваших слов, Ваше Величество, — произнес почтительно.
Клятва, данная у алтаря Первопредков не дает мне даже повысить голос на короля, пока он восседает на золотом троне.
Не могу, пока не вышел его срок. Срок, до конца которого осталось совсем немного – Его Величество уже давно потерял счет времени. Или просто забыл, что всему есть установленный Первопредками предел. Даже правлению Цварга Вечного…
- Ты обманул меня, Инквизитор! – неожиданно резко выкрикнул король. – Обманул! Ты, предатель, захотел, чтобы я умер… Хотел лишить меня средства вечной молодости.
Цварг вдруг тяжело и прерывисто задышал, словно маленький ребенок, который вот-вот бурно расплачется.
- Как такое может произойти? – я не смог удержаться от иронии – надо же, он все еще верит в свое бессмертие. – Неужели, в королевстве закончились девственницы?
- Они больше не помогают мне! Не помогают! – взвизгнул старик и попытался приподняться на троне. Уперся тощими руками в поручни и привстал на миг, тут же рухнув обратно.
Захрипел, закашлялся так, что казалось, это последние живые звуки, которые издает его тело. Но нет, откашлялся и почти спокойно заговорил надтреснутым голосом:
- Принцесса Маури. Ты сказал, что она умерла. Сдохла и пошла на корм рыбам, унеся туда же и свою волшебную магию. Магию, которая могла бы дать мне бессмертие…
- Ни одна магия не может дать вечной жизни, — не удержавшись, с отвращением произнес я. Опомнившись, почтительно добавил: - Магия принцессы Маури умерла вместе с ней.
- Нет! Сегодня у меня были купцы из Вариссавии, — лихорадочно забормотал Цварг, услышавший только конец фразы. – Они привезли мне снадобья, которые я им заказывал, ты помнишь, Инквизитор.
- Это было год назад, — я кивнул, хотя знал, что король все равно не увидит.
- Да, год назад. Слишком долго они выполняли мой заказ. За это поплатились – мои верные кварки разорвали их тела на куски и бросили собакам, — монстр на золотом троне мерзко захихикал.
Я молчал, с бессильной злостью думая, к каким последствиям приведет эта расправа над ничем не повинными гражданами другого королевства. Вряд ли король Вариссавии Загмад спокойно проглотит такое оскорбление. Хорошо, если удастся договориться о денежной компенсации семьям погибших и выплат в
