Поезд мчался по новому мосту, и Грегори побежал к противоположному берегу. Айви и Уилл подтянулись вверх и закричали поезду во все горло.
Их голоса заглушались нарастающей волной зловещей болтовни, угрожающие урчание голосов было настолько громким, что им казалось, это исходит от всего живого.
Айви и Уилл беспомощно наблюдали, как поезд нагоняет Грегори. Он не успеет. Он должен попытаться перепрыгнуть на старый мост.
Голоса начали кричать. Айви прижала свои руки к ушам, и Уилл крепко ее обнял. Она попыталась отвернуться, но продолжила смотреть. Грегори прыгнул, раскинув руки вперед и растопырив пальцы, готовый ухватиться. На мгновение он вытянулся, как ангел, затем погрузился в туман над рекой.
Поезд промчался мимо него, не замедляясь. Айви прижалась лицом к Уиллу. Они держались друг за друга, едва дыша. Шум голосов и шепот прекратились.
— Цыпа, цыпа, цыпа, — запел печальный голос. — Кто цыпа, цыпа, цыпа?
Затем все стихло.
— Одна коробка салфеток, — заявила Сюзанна субботней ночью. — Помогите себе сами, девочки. Один большой лоток пирожных.
— Почему ты положила наши салфетки и твои пирожные? — спросила Айви.
Она, Сюзанна, и Бет растянулись на полу в середине ее спальне. Бет быстро подтянула пирожные ближе к своему спальному мешку.
— Не волнуйся, — сказала она Айви. — У меня есть нож.
— Сюзанна воспользуется ногтями, — ответила Айви. — Держи пирожные между нами.
— Сейчас, одну минуту, — сказала Сюзанна, поджав губы. Они были бледнее, чем всегда, обычно их цвет был пламенно-красный.
— За последние четыре дня я была внимательной, заботливой, вежливой…
— И это разве ради меня? — спросила Айви. — Я скучаю по старой Сюзанне. Я скучала по ней больше, чем последние четыре дня, — добавила она тихо.
Надутое лицо Сюзанны изменилось, и Айви быстро дотронулась до руки своей подруги.
— Ой-ой, время салфеток, — сказала Бет.
Каждая потянулась за одной.
— Из-за слез я много перевела туши в последние четыре дня, — жаловалась Сюзанна.
— Давайте разрежем пирожные, — предложила Айви, выхватив нож у Бет и отрезав три крупных куска.
Бет провела пальцем по внутренней стороне лотка, подбирая большие крошки, за одно и свое пирожное, затем улыбнулась Сюзанне.
— Прошло очень много времени, с тех пор как я была на ночевке.
— Я тоже. — сказала Айви.
— Как давно ты хорошо высыпалась ночью? — спросила Сюзанна Айви, ее глаза все еще были мокрыми.
Айви придвинулась к подруге и обняла ее.
— Я же сказал, что спала всю прошлую ночь.
Прошлые ночи были более тяжелыми для Айви, но у нее не было никаких кошмаров. Неоднократно в течение ночи она просыпалась и оглядывала комнату, как будто ее тело все еще было в боевой готовности и по-прежнему нуждалось проверить все ли хорошо.
Но страх, с которым она жила днем и ночью прошел, а вместе с ним и сон.
Полиция прибыла на мосты почти сразу же, лейтенант Доннелли отозвался на послание Айви и экстренный вызов о помощи Эндрю.
Они обнаружили Грегори на скалах, ниже по реке и констатировали смерть на месте происшествия. Через некоторое время, Филипп был освобожден из лачуги.
— Как дела у Филиппа? — спросила Бет.
— Выглядит он хорошо, — сказала Сюзанна.
— Филипп видит мир, как девятилетний ребенок, — сказала им Айви.
— Если он может объяснить вещи с историей, значит в порядке. Он сделал Грегори плохим ангелом и считает, что добрые ангелы всегда будут защищать его от плохих, так что он в порядке, пока.
Но Айви знала, что рано или поздно ее брат задаст много трудных вопросов о том, как тот, кто относился к нему хорошо, хотел причинить ему боль. Он еще раз спросит обо всех деталях.
К тому времени, как Айви и Эндрю вышли из полицейского участка во вторник вечером, обстоятельства дела стали вырисовываться.
Лейтенант сказал, что полиция будет держать в курсе семью девушки из Риджефилда, а также семью Эрика и родителей Тристана, относительно дальнейшего расследования.
Вечером того же дня преподобный мистер Каррутерс, отец Тристана, зашел к ним домой. Он пробыл с Айви и ее семьей в течение нескольких часов и оставался рядом, вплоть, до поминальной службы через три дня, которую он и возглавлял.
Теперь, когда все закончилось, Эндрю и Мэгги выглядели слабыми и истощенными, Айви думала, что они стали как привидения.
— Конечно, они так выглядят, — сказала Бет, как будто прочитав мысли Айви. — Они увидели Грегори с другой стороны, с той, что никогда не знали, и это ужасно. Они только начинают понимать, через что ты прошла. Им потребуется много времени на это.
— Нам всем потребуется много времени… — сказала Сюзанна, смахивая слезы.
Затем она потянулась за кухонным ножом.
— Как вы думаете, у нас достаточно салфеток и пирожных?
***
"— Что-то изменилось в ее поведение сегодня, — подумал Тристан, наблюдая за субботним вечером Лейси".
Он нашел ее там же, где впервые встретился с ней — развалившись на его могиле, одно колено поднято вверх, другая нога вытянута прямо перед ней.
Ее торчащие, фиолетовые волосы поймали лунный свет, а кожа выглядела бледной, как будто она была из мрамора. Ее длинные ногти сверкали темно-фиолетовым цветом. Но что-то было не так с ней.
В лице Лейси Тристан увидел тоску, которая заставила его подумать, прежде чем заговорить с ней, некоторые оттенки грусти были новыми для нее или она, как обычно, хорошо все скрывала.
— Лейси.
Она посмотрела на Тристана и дважды моргнула.
— Что случилось? — спросил он, садясь рядом с ней. Она посмотрела на него и ничего не сказала. — О чем ты только думаешь? — мягко спросил он.
Лейси быстро посмотрела на свои руки, касаясь их кончиками пальцев, и нахмурилась. Когда снова подняла глаза, она смотрела, будто прямо через него. Он чувствовал себя неловко.
— Что у тебя на уме?
— Ты когда-нибудь был на могиле Грегори? — спросила она.
— Я только что из…
— Ох, пожалуйста, не говори мне, что он где-то здесь летает, — прервала она, резко размахивая руками. — Я имею в виду, знаю, что "Режиссер номер один" выбирает самых подходящих, но это может зайти слишком далеко…
Тристан рассмеялся, довольный, что она вела себя, как обычно.
— Я не видел призрака Грегори, — сказал он. — Все тихо на его могиле, и на горном хребте, тоже.
Она опустила руки.
— Ты был с Айви.
— Я был там, но я не могу связаться с ней, — сказал он.
— Ни она, ни Филипп не видит меня, и я не могу проникнуть в их разум. Мне нужна твоя помощь, Лейси. Я думаю, ты устала это слышать, но ты мне нужна сейчас больше чем когда-либо.
