даже кивнул и через минуту робот внес в кабинет мои вещи.
Защелкнув комм на запястье, вызвала Погодина, видеосвязь при этом не включала.
— Стас! — просто промурлыкала в трубку.
— Чего тебе, Верник? — буркнул он.
— Дело есть. Важное.
— Алька, какое дело? Ночь на дворе, а мне с утра к Алейне идти. Париту сказал, ее навестить можно будет, — отозвался друг. Стаса я знала хорошо, и сомнений не было — девушка ему нравится, причем сильно, очень-очень сильно. Конечно, это — не повод связывать с ней жизнь, но ведь Алейна моя сестра, а Погодин — друг и внутреннее чутье подсказывало, что эти двое споются. А интуиции я верила, она меня еще никогда не подводила.
— Погодин, — зашептала в комм, — речь как раз и идет о салорке. Приходи к меддомику, помощь твоя нужна.
— Понял. Иду, — он отключился, а я выскользнула из кабинета, оставив мирно беседующих с доктором родственников, чтобы неспешно переодеться в палате и встретить Стаса.
Когда вышла на улицу, вдохнув ночной воздух Лорны, Погодин подпирал стенку медицинского домика.
— Тебя уже выпустили? — спросил он, окинув взглядом меня, облаченную в форму.
— Да, как вас одних надолго оставишь. Только отвернешься, как девушки из-за вас с жизнью прощаются, — знаю, жестоко, но пусть преисполнится виной.
— Я не хотел! Веришь? Лучше бы она меня…
— Кому лучше? — грозно взглянула на друга, — Алейна выжила, но теперь ее судить будут, как вражескую шпионку, которая вела на нашей территории диверсионную деятельность. А у нас война с Темным Кругом на носу. Понимаешь?
— Трибунал. И как ей помочь? — проникся Погодин.
— Есть один способ… — лукавить и юлить я не собиралась. Лучше уж все как есть сказать, — Алейне нужно получить гражданство Коалиции, тогда получится, что она скорее герой — убила таштора, который пытался выкрасть артефакт.
— Верник, не тяни. Я тебе зачем?
— Кто ей просто так гражданство даст? Замуж салорке надо, официально, с внесением во все коалиционные базы данных, причем срочно.
— А что, фиктивный брак большая проблема? — удивился Погодин.
— Нет у салоров разводов, понял? А утром ее сдадут!
— Не сдадут. Я согласен оформить такой брак.
— Ты понимаешь, что развода не будет?
— Понимаю, — ответил Стас, — не понимаю только, почему ты ее так рьяно защищаешь. Колись, Верник! Предположение доктора верно?
— Да. Сестра она моя, двоюродная.
— Во истину, численность твоих родственников возрастает в геометрической прогрессии! — захохотал Погодин. Обидно, между прочим, захохотал, но я простила, теперь будет, кому жизнь Стасику подпортить.
— Ну, — скептически оглядела друга и поморщилась, нагнетая обстановочку, — пошли, жених.
Доктора в кабинете уже небыло. Пелагея Джоновна, вытянув на диванчике ноги, дремала на груди легара, заботливо обнимающего свою женщину. Идиллия. Нас с Погодиным даже не сразу заметили.
— А где будущий муж? — спросил дед, когда я покашляла, чтобы привлечь внимание.
— Этот не подойдет? — показала на Стаса, — он согласен.
— Вы понимаете, курсант Погодин, что это навсегда? — серьезно спросил легар, стараясь не потревожить сон ба.
— Понимаю и готов к этому.
— Почему вы так поступаете?
— Потому что чувствую себя виноватым перед Алейной.
— Этого недостаточно. Вы не подходите к сожалению…
— И потому что девушка мне очень нравится! — выпалил Погодин.
— Хмм… Ответ правильный, можно рискнуть, — задумался легар.
Полдела сделано. Жених согласен, осталось убедить невесту. Из всех зол выбирают меньшее или младшее, поэтому к Алейне отправилась я. Перед моим походом, доктор Париту любезно позволил для общего блага осмотреть вещи салорки. Конечно, искала я кое-что конкретное и нашла.
Леди тама Сану только что переместили из медбокса в палату, и в себя она еще не пришла. Мне пообещали, что произойдет это с минуты на минуту и я, усевшись на мягкий стульчик у кровати больной, принялась рассматривать девушку. Светлые волосы облаком разметались по подушке вокруг головы. Пожалуй, они были на тон светлее моих. Черты лица правильные, но резковатые. Хотя, чему удивляться? Все, что я успела за сегодняшний вечер узнать о салорах, говорило о том, что жизнь сестренки радужностью не отличалась. Суровый народ, суровые законы и жесткая дисциплина. Наказание одно — смерть. А эта девушка в таких условиях не просто выжила — сумела стать воином.
Густые ресницы дрогнули, Алейна вздохнула и застонала. Да, знаю, после медбокса сращенные ткани не такие эластичные и ощущения не из приятных.
— Пиииить, — шепотом, не открывая глаз, попросила она.
К этому меня подготовил доктор, поставив перед уходом на прикроватный столик стакан с водой. Я поднесла его к губам девушки. Пила она жадно, несколько раз прерывалась, чтобы отдышаться и снова припадала к живительной влаге. Наконец, Алейна открыла глаза и осмотрелась.
— Ты? — выдохнула она, увидев меня с пустым стаканом в руке.
— Я, — не стала с ней спорить.
— Почему я осталась жива? — голос девушки дрогнул, она нервничала и была как натянутая струна.
— Ты перепугала Погодина. Он поднял на уши всех медиков.
— Зачем меня спасли! Я хотела умереть, понимаешь? — прошипела салорка, назвать ее сестрой в эту минуту у меня язык бы не повернулся. Передо мной была хищница, настоящая «темная» из Темного Круга.
— Кто это? — вынув из кармана голоизображение из вещей Алейны, показала его ей.
— Какая тебе разница? — огрызнулась она, но с фото глаз не сводила.
— Ты носишь это с собой, значит женщина, изображенная на снимке тебе не безразлична, — спокойно ответила ей.
— А может, я убить ее хочу? План мести вынашиваю? — прищурилась она.
— Вряд ли. Ты посмотрела на нее с нежностью, Алейна, когда я голоизображение достала. Это твоя мама?
— Мама, — улыбнулась салорка.
— А вот это мои мама и папа, — и я вытащила голофото, где мои родители приветливо махали руками, стоя под цветущей
