между прочим, очень много знает и про звезды и про чтение звездных карт. Её отец был прорицателем. И пусть Сафрина дар прорицателя не унаследовала, но она всесторонне развитая девушка. У нее очень широкий кругозор!- да, фиговый из меня рекламный агент. Ну, чем могу, как говорится…
Олаф неожиданно улыбнулся, и улыбка преобразила его лицо. Из трагического героя он превратился в обаятельного парня.
- Вы бы почаще улыбались, ваше высочество. А то все девушки сезона гадают, почему вы такой серьезный. Или вы специально их интригуете?
- Нет, так получилось. Подслушал перед открытием сезона один разговор и… Да еще эти преувеличенные меры безопасности. Зачем вообще было открывать этот отбор невест, если королевству грозит опасность? – в голосе Олафа послышалось плохо сдерживаемое раздражение. От улыбки не осталось и следа.
- Я не знаю, о какой опасности вы говорите, ваше высочество, но вряд ли бы стали устраивать пир во время чумы.
Олаф оттолкнулся от колонны, шагнул вперед и перенес вес на руки, упершись в ограду галереи. Повернулся ко мне, и я постаралась придать лицу очень заинтересованное выражение. Мол, слушаю вас, ваше высочество, продолжайте.
- Тридцать лет назад был заговор против моего деда, короля Сандра. А теперь ведьмы снова что-то затевают. Я сам слышал, как об этом говорили в кабинете короля. И служба безопасности, и совет святейших – все знают, что грядет возмездие.
Ну вот, опять ведьмы виноваты! Да как растолковать людям, что ведьмы сами пострадавшие!
- Ваше высочество, извините мое невежество, но зачем ведьмам было затевать что-то против короля? Если я правильно рассуждаю, то до того заговора ведьмам жилось привольно. Зачем им была участвовать в заговоре?
Олаф поморщился:
- Откуда я знаю. Что творится в головах у оступившихся и их дочерей?
- А я могу вас просветить на этот счет, ваше высочество. Хотите?
Олаф неопределенно хмыкнул, и я решилась:
- Вам ведь известно, ваше высочество, что и среди участниц сезона и среди прислуги имеются дочери оступившихся?
Принц молча кивнул.
- Вот взять, к примеру, Сафрину. Знаете, что тревожит её? Её отец погиб, и она попала в приют к госпоже Жаннет. На себе Сафрина успела испытать, как относятся к дочерям оступившихся. Она боится, что если полюбит кого-то, то возлюбленный откажется от нее из-за того, что она дочь оступившейся. Или вот её горничная, Латифа. Она очень переживает, что не может устроиться прислугой из-за того, что в ее роду были ведьмы. После окончания сезона нет никакой уверенности в том, что её оставят во дворце или госпожа Лаврелия даст ей приличные рекомендации. Или вот взять меня. Я тоже дочь оступившейся. Я думаю о том, как отыскать ту, что дала мне жизнь. Я не слышала о новом заговоре, ваше высочество. Но я слышала и не раз, что ведьм просто оговорили и подставили. А на самом деле, они не участвовали ни в каком заговоре. Вам точно опасаться нечего.
Откуда была во мне эта уверенность? Сама не знаю. Просто я сама верила в это и вложила всю веру в слова. Олаф ответил молчанием. И несколько минут мы просто смотрели на звездное небо.
- А что случилось с твоей мамой? Почему ты её ищешь?
- Я не знаю, что случилось. Я только недавно узнала, что мне несказанно повезло – у меня две мамы. Та, что родила и та, что вырастила. Но о первой я ничего не знаю, кроме того, что она ведьма и её зовут Малика.
- Я могу помочь её разыскать. Попрошу Гарольда, и он отыщет её при помощи звездной магии.
Нет, только не Гарольда. Но я не успела поделиться своим мнением на этот счет. Послышался торопливый звук шагов, и на галерею с двух сторон вышло несколько человек. Среди них была и фигура мага звездочета.…
Именно Гарольд первый подошел ко мне и довольно бесцеремонно ощупал меня цепким взглядом. Потом провел рукой над моей головой, брезгливо поморщился и обратился к одной из фрейлин, которая неведомо как оказалась на галерее:
- Ведьма. Теперь понятно, почему ритуал призыва не сработал.
Олаф, который, как и я на мгновение растерялся от такого нашествия, вмешался:
- Гарольд, что происходит? Зачем здесь стража? Валенсия, почему вы оставили мою матушку?
Валенсия, темноволосая фрейлина лет пятидесяти, успокаивающе заворковала:
- Ваше высочество, я здесь именно по распоряжению королевы. Её величество просто хочет побеседовать с этой девушкой, только и всего.
- А стража зачем?- Олаф не поддался на ласковый голос Валенсии и даже шагнул вперед, закрывая меня от взгляда Гарольда. Маг звездочет переглянулся с фрейлиной, и та опустила взгляд.
- Олаф, эта девушка очень нужна вашей матушке. Мне составило немалого труда поймать её,- капризно произнес Гарольд.
Теперь я и сама вцепилась в руку принца:
- Ваше высочество, я ничего не сделала, чтобы ловить меня. Этот человек задумал недоброе!
Как ни странно, но именно в этот момент Олаф казался мне единственным, кому я могу довериться и просить о защите. И принц не собирался отступать:
- Гарольд, немедленно объяснитесь! Я вам приказываю!
Звездочет вымученно улыбнулся и сменил тон:
- Думаю, только её величество королева может дать вам объяснения. Я всего лишь исполняю её волю. Не стоит королеву Эмилию заставлять ждать. Пойдемте.
Гарольд кивнул страже, и двое крепких мужчин двинулись в мою сторону. Но я в страхе вцепилась в Олафа, понимая, что если я его отпущу, то мне конец. Олаф предупреждающе выставил вперед руку, приказывая страже остановиться.
- Я доверяю этой девушке. Она уже один раз предупредила меня о подлитом в мой бокал приворотном зелье. Я сам её провожу к матушке.
И когда мы покидали галерею с принцем, я услышала шепот Валенсии, обращенный к звездочету:
- Это так зов крови действует? Просто невероятно!
Апартаменты королевы находились на третьем этаже, идти пришлось недалеко. Другой вопрос, что меня била крупная дрожь от страха, который лишал возможности здраво размышлять. Едва мы вошли в гостиную королевских покоев, которая представляла собой просторную комнату в светлых тонах и с весьма сдержанной обстановкой, как нам навстречу выбежала еще одна фрейлина. Мазнув по мне любопытно-неприязненным взглядом, она обратилась к звездочету:
- Гарольд, надеюсь, на этот раз все получилось?
Звездочет небрежно кивнул в мою сторону:
- Можете доложить королеве, что я привел девчонку.
Однако принц не собирался ждать и, продолжая крепко сжимать мою ладонь, бесцеремонно
