вообще оказался у меня в руках? Кто был той черной фигурой?
Я так была увлечена своим мнимым противостоянием Мирролану, что даже не задалась этими вопросами раньше. Но бороться со своими чувствами оказалось не просто бессмысленно, а еще и опасно, потому что привело к тому, что я сейчас имела: недоверие со стороны дракона и туманное будущее.
И эта записная книжка. Почему она оказалась пустой? Куда делись все мои записи?
Я все же зажгла свечу на столике и решила еще раз пролистать записную книжку. Когда я открыла первый листок, там, прямо на моих глазах проявилась надпись:
“Я решил сам выбрать твой подарок для меня. Забрал кусочек твоих воспоминаний. Они, конечно, никуда не исчезли, остались в твоем сердце. Но и у меня теперь есть, что-то от маленькой храброй девушки, которая еще получит шанс изменить мир. Я уверен, что ты сделаешь правильный выбор, как его сделал твой нареченный”.
Как только я дочитала, строчки исчезли сами собой. Оракул… Надо же, он все же взял свое. Но о каком выборе он пишет? О каком нареченном?
Сплошные вопросы! Я поставила локти на стол и спрятала в ладонях лицо. Тишину нарушало лишь тихое потрескивание фитиля. Или нет?
Мне показалось, что за дверью послышалось странное шуршание. Я встала и, стараясь беззвучно ступать по полу, подкралась поближе. Раздалось десять щелчков, а потом повернулась ручка.
“Я бы посоветовал тебе сейчас бежать, но, к сожалению, некуда, — пробормотал Мур. — И магию лучше свою сейчас спрячь подальше. Ты им ничего не сделаешь. И помни, даже если ты меня не слышишь, я все равно рядом”.
Меня не на шутку обеспокоили слова Хранителя. Что значит, не слышу? Слышу же!
Дверь распахнулась и в комнату вошли два высоких человека в темных плащах с капюшонами.
— Принцесса Астерия, — прогремел один из них. — Именем короля, приказано сопроводить вас в темницу.
Сердце ушло в пятки. Мирролан не собирался отправлять меня в темницу. Я попятилась, но человек в плаще резко вскинул руку, схватил меня за запястье и защелкнул на нем черный, обжигающе холодный браслет.
Внутри как будто стало пусто. Как будто внезапно не стало части меня. Я позвала Мура, но он не откликнулся. Как же так?
Люди в плащах подхватили меня под локти и, несмотря на все мои брыкания, потащили из женской половины. На выходе я заметила Лию. Она круглыми от удивления глазами посмотрела на меня, хотела вмешаться, но я покачала головой. Не стоит. Только хуже себе может сделать.
Мы спускались по безлюдным лестницам, петляли по коридорам, пока не вышли на улицу.
— Но это же не темница? — только и успела спросить я, а потом мир померк.
Меня подбрасывало на кочках. Время от времени я открывала глаза и видела над собой звездное небо. Потом снова все расплывалось, и сознание утекало куда-то.
Когда я очнулась, первое, что почувствовала — запах дыма и лошадиного навоза. Потом до меня донеслись мужской грубый смех, треск дров в костре и тихое фырканье коней. На глазах теперь была плотная повязка из грубой ткани, которая при малейшем повороте головы больно царапала веки.
Все тело ныло, как будто меня долго били. Я попыталась пошевелиться: руки были крепко, до локтей связаны веревкой, так что я едва чувствовала пальцы. Повернувшись набок, я уткнулась носом в какой-то пыльный мешок и громко, не сдержавшись, чихнула.
Голоса смолкли, зато вместо них послышались твердые шаги с легким позвякиванием пряжек. Они стихли где-то рядом, а мой подбородок схватили грубые шершавые пальцы. В нос ударил запах табака и чего-то очень горького.
Я вся напряглась, пытаясь справиться с бешеным сердцебиением и нехваткой воздуха.
— Очнулась, куколка? — прохрипел мужчина. — Открой ротик!
Вопреки его требованию я, наоборот, сжала губы, как только могла. Но он с силой пальцем разомкнул мне зубы и влил в рот воду. Я закашлялась.
— Вот так, — он похлопал ладонью по щеке. — А теперь будь послушной девочкой и полежи тихонечко. Не искушай моих ребят, а то и так устал отбивать тебя у них. Возьмут в оборот ведь…
Он противно гоготнул и ушел, а я осталась лежать непонятно где и непонятно, насколько еще. Зарычала от бессильной злобы. Как же так? Кому я могла понадобиться? Кто эти тени?
По ноге кто-то прополз, я попыталась стряхнуть, но вместо этого еще глубже утонула в мешках, которые меня окружали, так что пришлось выворачивать голову, чтобы было чем дышать.
Чем дольше я лежала, тем большее отчаяние на меня накатывало. Мур, где же ты? Понимание, что он не ответит, пришло вместе с воспоминанием, как на запястье защелкнулся черный браслет. А, значит, и Мирролана дозваться я не смогу.
Я уверена была, что это не он. Не он подослал этих черных капюшонов, которые увели меня. А, значит, если Мирролан сможет меня простить, у меня все еще есть шанс на спасение. Он постарается меня найти… Я очень хотела в это верить.
Из горла вырвался натужный всхлип, а повязка намокла от выступивших на глазах слез. Хотелось выть. Но разве этим что-то можно было сделать?
Проплакавшись вволю, я заставила себя думать рационально. К этому времени стихли почти все звуки, кроме шуршания деревьев на ветру. Не было слышно ни костра, ни разговоров. Изредка только фыркали и переминались с ноги на ногу лошади.
Выпала вечерняя роса, стало зябко до дрожи. Платье, в котором я была, практически насквозь промокло. Зато стало немного легче дышать.
В голове возникло воспоминание о том, как я была вот так же беззащитна в лабиринте Оракула. Одна, в темноте и без возможности выбраться самой. Тогда я впервые почувствовала какую-то слабую, почти незаметную ниточку, которая связывала нас с Мирроланом. А потом меня обняли его теплые, сильные руки.
Сейчас мне казалось, что я вновь чувствую ее, эту нить. Только уже гораздо сильнее и надежнее. Я осознала, что, даже если у меня забрали Мура, драконью брачную метку забрать у меня не могли. А она оставалась даже после того, как Мирролан узнал правду обо мне и увидел кинжал. Значит, его поддержка все еще со мной. И моя сила должна быть со мной.
Я не так беспомощна, как думала сначала. Важно понять, что я могу сделать, чтобы освободиться. С Муром мы в основном практиковались на огне. Это было самое простое. Но сейчас, среди пыльных мешков использовать огненную магию — не самое безопасное решение.
Лучшее, что пришло мне
