существо в комнате. – Решила, что я недостоин тебя? Решила, что бывший простец тебе не пара?
– Ситуация в комнате накалялась. Пересказчик очень жалел, что не захватил попкорн, который обычно жарят из сушёной кукурузы простые люди, дабы внимательнее и со вкусом наблюдать за этими двумя. С другой стороны, пересказчику было очень грустно, что пара, занятая личной драмой, не обращала на него никакого внимания.
– Ник, ты мне нравился. Но ты слишком давил на меня, пытаясь заставить делать то, чего я не хотела. Единственное, я хотела бы попросить прощения за причинённую тебе боль. Друзьями мы вряд ли останемся, но, надеюсь, ты сможешь меня простить, – слёзы почти брызнули из моих глаз.
Я задыхалась от переизбытка чувств.
– Я никогда не прощу тебя, Ярослава. И мы не то, что друзьями, никогда не станем союзниками. Помяни моё слово, когда-нибудь мы сразимся в битве, и я уничтожу тебя, – несмотря на то, что парень находился далеко от меня, его слова прозвучали устрашающе.
Это была настоящая угроза.
– Пересказчику стало скучно, и он решил отчалить, – фыркнуло существо, растворившись в воздухе.
– Твоё право, Ник, – собрав всю волю в кулак, кивнула я. – Но мы хотя бы поговорили, и ты не спрятался от меня. А ещё мы победили пересказчика очень странным способом.
Я попыталась пошутить, но по взгляду парня поняла, что шутка не удалась: его глаза гневно горели во тьме.
Ярослава
Была бесконечно зла на Никиту, хоть и понимала, что сама виновата во всех своих бедах. Я сама встречалась с человеком, который мне просто нравился. Я надеялась, что моя симпатия к нему перерастёт в нечто большее, но… увы, этого не произошло. Любила и хотела я совершенно другого человека.
Единственное, чего я желала – поговорить с ним, объясниться, но всё было тщетно. И даже наша совместная борьба с пересказчиком не сделала лучше, напротив, чуть эмоционально не раздавила меня.
Вскоре выяснилось, что Никита и Анастасия встречаются. Никак не отреагировала на это, прекрасно понимая, что со стороны Ника всё это – лишь фарс. Повод насолить мне. Впрочем, возможно, Анаста́сия ненавидела меня только потому, что хотела встречаться с моим теперь уже бывшим парнем?
Жизнь постепенно налаживалась. Лина, став официальным лицом МУТОВа всячески избегала общения со сверстниками. Она всё ещё пыталась понять, кому можно доверять, а кому нет.
Иногда мы обменивались парочкой фраз, но не больше – она всё ещё боязливо относилась ко мне.
Я прекрасно её понимала. Я, как и все, могла оказаться предательницей, работающей на тайную организацию, которая два десятилетия назад уничтожила её семью. Не винила её ни в чём, тихо пытаясь обучиться магии, чтобы в крайнем случае защитить её и себя.
Была обязана Лине и не знала, как отблагодарить.
Вяцлав не жалел меня, перейдя сразу к повышенному уровню сложности. Однажды я не выдержала и возмутилась:
– Слава! Все начинающие маги используют артефакты, которые накапливают энергию и помогают колдовать! – воскликнула я, постепенно сдаваясь.
Чёртова свеча не хотела зажигаться. А ведь вчера мне, при помощи магии, удалось переместить вещь на несколько метров. И пускай, что это было перо, но чары левитации кое-как, но дались мне.
– Ты о кольцах, посохах и палочках? – усмехнулся Вяцлав.
– Ага, а ещё о медальонах, шляпах и других предметах, которые концентрируют магию в одном месте! Ты же знаешь, насколько трудно начинающим колдунам собирать энергию! – сдалась, накричав на наставника.
Мне надоело делать бесполезные скрещивания двух пальцев. Это не работало! Взмахнуть рукой и перенести перо было гораздо проще.
В реальной жизни магия была не такой, какой я себе её представляла. Нужно было запоминать специальные движения руками, пальцами, ладонями… Взмахи, скрещивания, перемещения… И при этом думать о том, чего желаешь сделать.
Магия требовала стопроцентной концентрации.
– Ну, большинство слабых первокурсников начинают с артефактов. Но, напомню тебе, твоя магия проявилась раньше, и ты училась её контролировать. Обычно, в таких случаях, артефакты и не нужны, – наставительно хмыкнул парень.
– О, правда? А я слышала, что они всё-таки помогают сконцентрироваться и направить энергию в нужное русло. А ты сейчас издеваешься надо мной! – продолжала канючить я.
– Ну, ты начала обучаться магии, потому что решила, что твоя единственная подруга в опасности. Если мы начнём с артефактов, это займёт больше времени, – непреклонно продолжал вредный наставник. – Да и, к тому же, что будет, если на Лину внезапно нападут, а у тебя не окажется твоего пресловутого накопителя? Как сильно ты возненавидишь себя?
Надула губу, в очередной раз пытаясь сконцентрироваться на свече.
– Так, ты опять делаешь неправильные движения пальцами, – как ни в чём не бывало, продолжил Вяцлав.
Лёгким движением руки он затушил свою свечу, а затем, демонстративно показывая мне, резко скрестил указательный и средний палец, а потом разжал их.
Его свеча вспыхнула ярким огнём.
– И сколько месяцев ты учился проделывать это? – фыркнула я, опустив руки.
– Не поверишь. Я умел это и до МУТОВа. Я же фокусник, – он покачал головой. – Вернее, я думал, что я фокусник, когда на самом деле я колдовал. Моей наставнице пришлось со мной очень трудно: мы учились магии вне занятий по колдовству. В итоге, первый практический семестр колдовства мне засчитали автоматом, а наставнице – дали высшие баллы.
– Ты тоже ради этого стараешься? – хмыкнула я.
Вяцлав покачал головой.
– Если ты будешь стараться, то тебе засчитают семестр автоматом. Но именно ты показала мне, что баллы – это не самое главное. А поэтому мне действительно стало плевать на них. Ты – важнее. Безопасность нынешнего ректора – в приоритете. А я могу и отложить карьеру охотника за нечистью.
Его слова тяжёлым камнем легли на мою душу. И во многом виновата была именно я.
– Ты тоже считаешь, что Лина сейчас в опасности? – осторожно поинтересовалась я.
– Думаю, да. Те, кто убили её мать, живы. Часть из них точно. А ещё за двадцать лет последователей стало гораздо больше. Выжившие затаились, залечивали раны, искали новых людей… Я уверен, что людей, которые хотят возвыситься над простецами по-прежнему много.
Вздрогнула. Никита точно бы с удовольствием примкнул к их рядам. А вдруг он уже это сделал? В этих стенах было трудно кому-то по-настоящему довериться.
Отогнала дурные мысли. Мне нужно вызвать огонь.
