что со мной такое, потому что об этом мужчинам не говорят. Догадайтесь сами!
Он долго и усиленно думал, пока все же не догадался. После чего отпустил с кросса Лоурен, но пригрозил, что и той через неделю несдобровать.
Придется пересдавать бег.
На это я вздохнула – потому что Лоурен ничего не сказала мне о подобном ловком ходе, а потом взяла и использовала целых две карты – и подвернутую ногу, и еще то, о чем нельзя говорить преподавателям-мужчинам, потому что они должны догадаться сами и освободить от физических нагрузок.
– Очень и очень жаль, Лоурен! – заявил, глядя ей вслед, магистр Арендал. – А ведь я надеялся увидеть тебя в оценках!
Мы с Матисом, уже порядком запыхавшись, как раз пробегали мимо, и Лоурен мне подмигнула.
Затем магистр Арендал отвлекся, потому что Гейл, Томас и Одрей принялись о чем-то громко спорить во время бега, а затем кидаться друг в дружку заклинаниями.
Это было запрещенное на занятиях по Боевой Подготовке поведение, поэтому магистр Арендал, обругав и пригрозив пересдачей, удалил с кросса всех троих.
На стадионе нас осталось шестеро.
Примерно на середине дистанции я решила, что настало то самое правильное время для разговора.
– Матис, – я немного притормозила, потому что открыла в себе уже двадцать третье дыхание. Правда, оно грозило вскоре закрыться, как все и предыдущие, поэтому я решила воспользоваться моментом, – скажи мне, ты уже кого-то пригласил на сегодняшний бал?
От моего вопроса тот споткнулся и едва не растянулся на дорожке.
– Эй, поосторожнее! – воскликнула я, подумав, что таким образом он не пригласит даже меня.
– Еще нет, – признался Матис, тяжело дыша. – Тебе-то что до этого, Брук?
– А ты не собираешься туда пойти?
– Почему ты меня об этом спрашиваешь?!
– Потому что мне не с кем пойти на бал этим вечером, – призналась я ему и сказала чистую правду.
Несмотря на ворох приглашений, у меня не было ни одного подходящего, чтобы не причинить серьезный вред своей психике и не подставить под удар других, выведя из себя одного демона с отличным воображением.
Потому что Матиса Шоур не тронет – тот вряд ли вызовет у демона сопернические чувства, так что…
Побрезгует, решила я, не посчитав его достойным противником, так что Матису ничего не грозило кроме вечера в моей сомнительной компании.
– Не может этого быть! – завил мне Друсмейкер и снова чуть было не упал.
– Но это так, – вздохнула я, подхватив его под руку.
Затем бежала с Матисом бок о бок еще пару сотен метров, давая ему время на размышление. К этому моменту поле покинул Ринар, вполне достоверно столкнувшись с Энрике. Оба растянулись на траве и театрально стонали, не спеша подниматься.
Затем Томас пожаловался на боль в груди и боку, причем, такую сильную, что его даже отправили в лазарет. Но уходить тот не спешил, наблюдал за нами со стороны.
Магистр Арендал зверел на глазах, а до Матиса все еще не доходило, что я от него хочу.
– А Семен, разве ты не пойдешь с ним? – спросил тот.
– Нет, не пойду, – сказала ему.
– Совсем не пойдешь?!
– Совсем, Матис! Без вариантов!
Староста бежал неподалеку и даже намеки магистра Арендала, что тот тащится со скоростью беременной улитки, не мешали его размеренному бегу.
– Тогда… Быть может…
– Думай, Матис! Думай!
– Давай мы тоже сойдем с дистанции? – с надеждой спросил тот. – Смотри, Брук, из наших почти никого не осталось!
– Нет, Матис! – рявкнула я. – Думай снова, и думай хорошенько! О чем мы только что с тобой говорили?!
– О бале этим вечером, – произнес он покорно.
– Правильно! Думай дальше!.. Но только в тот самом направлении!
– Шевелитесь уже, сонные мухи! – рявкнул на нас магистр Арендал. – Мне что, взять хлыст, чтобы вас подгонять? – Затем повернулся к старосте: – Что с тобой не так, Семен? Ты почему еле тащишься!
– Не бежится мне сегодня, магистр Арендал! – отозвался тот спокойно.
Зато Матису Друсмейкеру сегодня ни в какую не думалось. Только через круг он выдавил из себя приглашение, и я возликовала.
– Да, Матис! Я буду счастлива пойти с тобой на бал! – Затем, решив, что он станет еще два круга обдумывать, что бы это значило и что ему делать дальше, заявила: – Я буду ждать тебя в большой гостиной нашего общежития в семь часов вечера. Платье у меня сиреневое, так что озаботься, пожалуйста, бутоньеркой такого же цвета.
Затем прибавила скорости, и уже очень скоро… окончательно выбилась из сил.
Бежать оставалось еще не меньше двух километров.
***
– Брук, ты можешь! Ты сделаешь это! – твердил бежавший рядом со мной Семен.
Матиса мы обогнали на целых два круга, остальные давно уже сошли с дистанции, а Семен махнул рукой на взывающего к его совести магистра Арендала и уговаривал меня, что я добегу, осталось совсем немного!..
И я делала все, что было в моих силах. Решила, что обязательно завершу этот… демонический кросс, чего бы мне это не стоило. А если не добегу, то доползу – хоть на четвереньках, хоть по-пластунски, – потому что мне обязательно нужно попасть в команду академии!
И дело было не только в участии в престижной магической битве академий и континентов. Речь шла в Тобиасе – моему брату однозначно это не понравится, значит, он пришлет очередное письмо, но на этот раз я буду готова.
Поэтому я сжала зубы и бежала!..
Бежала, бежала и бежала, пока… не добежала!
Пересекла финишную черту, упала на траву, пытаясь не умереть и одновременно не быть затоптанной радовавшейся и прыгавшей вокруг меня Лоурен, нога которой неведомым образом прошла. И остальными однокурсниками, внезапно излечившимися от терзавших их недугов.
Магистр Арендал был уже рядом, поэтому я нашла в себе силы сесть, а потом и подняться на ноги.
– Брук Саммерс – десять баллов, – возвестил демон кислым голосом. – Семен Бадров – десять баллов. – Повернулся. – Матис Друсмейкер – если не умрет на последнем круге, тоже десять баллов. Но всей вашей группе – минус двадцать баллов за отвратительное поведение на уроке по Боевой Подготовке!
Эту новость мои однокурсники восприняли философски.
– Где минус двадцать, там и плюс двадцать, – заявил Гейл, а потом принялся допытываться, не болит ли у Лоурен нога, и чтобы она рассказала ему, что с ней не так.
На это подруга посоветовала Гейлу проваливать к скалящимся демонам, но тот никуда не ушел. Наверное, поверил в свои силы, потому что Лоурен приняла его приглашение на бал.
Затем он встал с ней в пару на фехтовании, где совершенно бездарно играл в
