меня остались чувства, я бы сейчас захотела расчесать его спутанные волосы, расправить воротник, подвернувшийся под грязный джинсовый жилет, а лучше снять этот жилет к троллям. И смешной жёлто-розовый плед тоже снять. Стереть с лица озабоченность и усталость. Рубашку…Нет, рубашка пусть останется.Потому что я ему не верю. Точнее, верю, но не до конца. А он не верит мне...— Я свяжусь с тобой, — сказал Мэт. — Ответишь?Отвечу, куда денусь.Если не умру со стыда, когда чувства вернутся. Подписаться на автора
Глава 21. Предложение, от которого нельзя отказаться
Вечи Талхар был в ярости. Он кричал, потрясал кулаками, пару раз даже топнул ножкой по дубовому паркету. И всё это, чтобы донести до меня свою высочайшую волю: никаких больше "переселенческих газетёнок", никаких прогулок по аварийным заводам, встреч с подругами-авантюристками и вообще самовольных отлучек, даже в свободное время. Не для того за меня платят поручительский взнос, чтобы я задохнулась в пожаре или подставила голову под рухнувшую балку.С этим трудно было спорить. Я получала жалование из его рук, жила в его доме, ела за его столом — и должна ставить его интересы выше своих журналистских амбиций. Да и положа руку на сердце, после происшествия на заводе амбиции эти изрядно потускнели.Но спрашивать разрешения, чтобы сходить на пункт суб-связи?.. Нет уж, простите. Тем более что разрешения мне не дали. Зачем куда-то идти, если в особняке есть мощный суб-коммуникатор, по которому можно говорить хоть с южным полюсом! Нет, денег мы с тебя не возьмём. Каким скаредой надо быть, чтобы брать плату с невесты своего сына?От этого признания я потеряла дар речи, и привычное "дочка", слетевшее с губ шефа, ударило, как обухом по голове.Сегодня же объяснюсь с Элом! И если придётся покинуть дом, так тому и быть.Но сначала я всё-таки позвонила маме, которая в условленный час ждала в пункте суб-связи в Татуре.Голос в трубке был еле слышен:— Артура забрали в следственную тюрьму…И все мои заботы сразу показались мелкими. Татурская тюрьма — очень плохое место. Но что ещё хуже, это знак: следствие настроено серьёзно, и по делу о заговоре Артура почти наверняка приговорят. А это в лучшем случае десять лет в Чёрной крепости, самом жутком узилище герцогства…Пришло два сообщения от Мэта с предложением встретиться. Я ответила, что пока не могу и позже выйду на связь сама. Я хочу его видеть, что скрывать, но у меня к нему много вопросов, у него ко мне ещё больше, нам предстоит очень непростой разговор. А два непростых разговора подряд я просто не выдержу.Вечером я отыскала Эла в библиотеке, и это было удивительно. До сих пор казалось, что библиотека нужна Талхарам исключительно для статуса. Резные стеллажи красного дерева волшебно сочетались с тиснёными корешками книг на джеландском и татурском, три солидных стола поблёскивали пустыми лакированными столешницами, лампы под зелёными абажурами всегда оставались тёмными, а сидения массивных кожаных кресел — непримятыми. Раз в дверях я встретила Диди с парой альбомов по искусству. "А любовные романы я держу у себя", — сообщила она, подмигнув.Сейчас в библиотеке горел верхний свет, за центральным столом под лампой сидел Эл Талхар в фуфайке из толстого байкового трикотажа и усердно возился с какой-то большой книгой. Так усердно, что даже кончик языка высунул, а меня заметил, лишь когда я подала голос:— Добрый вечер, господин Талхар... Эл. Извините, не помешаю?— Заходи, — он мотнул головой, не переставая разглаживать страницу в книге. — Глянь, что покажу.Я глянула. Перед Элом был раскрыт не старинный фолиант и не атлас мира, а что-то вроде альбома для светописных снимков. "Вроде" — потому что с листов чёрного картона сияли улыбками знакомые звериные мордочки: розовые — кошачьи, голубые — щенячьи. У правой руки Эла лежала россыпь наклеек, каждая размером с половинку игральной карты, у левой — ворох клейких бумажек, свернувшихся трубочками.— Новая коллекция, "Котёнок и щенок в школьном бассейне", — похвастался он, сверкая крепкими белыми зубами не хуже нарисованных зверушек. — Эксклюзивный набор "Плаваем, не тонем". Всего триста штук на всю Джеландию!Даже жаль стало портить ему настроение.Ладно… Вдох!— Простите, Эл. Я благодарна за всё, что вы для меня сделали. Поэтому хочу быть честной… Я не люблю вас и не буду вашей женой.Вот и всё. Совсем нетрудно.Эл поднял на меня взгляд. Его улыбка выцвела до хищного оскала.— Это из-за Мэта Даймера, да? Что глазами залупала? Думала, так сложно разузнать, кто твой якобы фиктивный муженёк?Он откинулся в кресле, широко расставил руки и упёрся ладонями в край столешницы.— Только пользы тебе от такого мужа... Я бы свою жену на улицу не выгнал и не бросил без куска хлеба. А ещё я бы вытащил из тюрьмы её брата. Особенно, когда ему шьют измену короне. Тут уже не Чёрной крепостью пахнет, а вышкой, верно?Высшая мера? Мама об этом не говорила!— Откуда вы знаете? — пролепетала я.— Обижаешь, детка. Знаю, за что он попал, знаю, где сидит, как сделать оттуда ноги и кому дать на лапу, чтобы не мешали. Пойдёшь за меня, вывезу твоего Артура. И мамашу с папашей заодно… Что молчишь? На Даймера надеешься? Так он ручек марать не будет. Закон, мол, есть закон, ничего не попишешь, — передразнил Эл мерзким голосом. — Это мы, грязные татурцы, за своих поперёк всякого закона глотку рвём…Он поднялся из-за стола и медленно направился ко мне. В свете люстры его чёрные волосы блестели, как вакса, в глазах тлел жар непрогоревших углей. Я попятилась. Не хочу снова быть стейком.Эл остановился, сунул руки в карманы.— Не бойся. До свадьбы не трону. Но никаких свиданок с Даймером, поняла? Не позорь меня. И о нашем договоре ему не болтай. Просто подумай, что сделает твой богатенький полисмен, если узнает, что я собираюсь устроить побег заключённому и нелегально привезти его в Джеландию?
Я думала. Весь вечер, и ночь, и утро. Мои наниматели ходят по грани закона, а Мэт ходит следом, поджидая, когда они эту грань переступят, — чтобы схватить за руку и утащить за решётку.В темноте разрушенного склада он обещал мне защиту, если я сдам Талхаров. А ещё — свою постель и призрачный шанс на продление брака…Это в детстве я верила в благородных рыцарей, готовых на подвиги из любви к прекрасным дамам. Теперь я взрослая девочка и понимаю: у Мэта нет связей в Татуре, он может сочувствовать мне, но не пойдёт
