— Дитя Тьмы! — выплюнул Актазар, убирая меч, а потом приказал своему воину создать дом, чтобы провести ночь в лесу, а утром отправиться в четвертое королевство.
Когда убежище было готово. Правитель смерил меня презрительным взглядом, прошел мимо и обратился к Мире:
— Сегодня ночью спишь в моей комнате!
Глаза прорицательницы вспыхнули от радости, она буквально вся засветилась, а у меня кулаки сжались от гнева. Дыхание сбилось, возникло непреодолимое желание вогнать кинжал милорду в сердце. Пока мужчины были заняты, я стащила у одного из воинов нож.
— Арес! Может займем одну комнату? — поинтересовалась я, а он усмехнулся. Мой вопрос услышал Актазар, зарычал от злости, схватил меня под локоть и затолкал в спальню, а потом опечатал дверь так, чтобы ко мне никто проникнуть не мог и только после этого исчез. Я с тоской смотрела в окно, ночью лес выглядел еще ужаснее, чем днем. Достала нож, повертела его в руках, а потом прикусила губу, собралась с духом и воткнула лезвие себе в ногу, при этом не удержала крик. Было очень больно. Зажмурилась и нанесла еще один удар в другую ногу. Слезы текли от боли, дыхание сбилось. В тот же миг передо мной возник разъяренный Актазар в одних штанах. Я залипла, любуясь его обнаженным торсом. Милорд подскочил ко мне, пытаясь отобрать нож, но я сопротивлялась. В итоге он заломил мне руку и все же отобрал оружие.
— Исцелись! — рявкнул он.
— Только если ты ляжешь спать в этой комнате! Но между нами ничего не будет! Если не выполнишь условие, я всю ночь буду задерживать дыхание и не дам тебе выспаться! — проговорила я, зажимая раны руками.
— Проклятье! — закричал он, оглушая меня. — Хватит! Я устал сидеть на твоем поводке! Исцелись! Я никуда не уйду!
Призвала дым, он окутал меня и затянул раны. Актазар потер свои запястья, потому что я снова использовала силу с блоком на руках, а металл разогрелся и обжог кожу.
Правитель смерил меня грозным взглядом и улегся на матрас, отвернувшись в другую сторону. Я создала себе ночную сорочку и легла на противоположный край, но уснуть не могла. Меня одолевала злость и обида. Актазар находился так близко, но в тоже время между нами существовала пропасть. Хотелось прижаться к нему, знать, что он только мой, желала быть нужной и значимой для него, но ничего не выходило. Он меня ненавидел. От осознания этого сердце кровью обливалось. Прикрыла глаза, тяжело вздохнула и попыталась уснуть, но вздрогнула, когда тишину нарушил голос правителя:
— Зачем ты это делаешь?
Я не стала поворачиваться в его сторону, потому что чувствовала, что он продолжал лежать ко мне спиной.
— Делаю что? — прошептала я, непроизвольно сжав руками одеяло.
— Доводишь меня до бешенства, проявляешь свое неуважение, портишь мою жизнь, но в то же время отвечаешь на поцелуй со всей страстью, от себя ни на шаг не отпускаешь. Зачем все это? Я тебя понять не могу! Боюсь, что ты выкинешь еще что-нибудь, что окончательно погубит меня! Из-за тебя я лишился Рамины! Где я еще найду себе достойную пару? Неужели, ты не понимаешь, что мне предстоит передать престол сыну, а если он родится слабым, его свергнут! Я не хочу, чтобы седьмое королевство, где навел порядок, в которое я вложил свою душу, кто-то отобрал! — спокойно проговорил он, а я проглотила ком в горле.
— Рамина не единственная сильная женщина! В каждой семье правителей других королевств есть могущественные личности! Найдешь еще себе жену! Рамина тебя не любила, а я хотела, чтобы сестра была счастлива! Поэтому помешала вашей женитьбе! Не для того, чтобы тебе жизнь испортить, а чтобы ей помочь. Ради Рамины я на все готова! Она единственный человек, кто не считает меня чудовищем! А держу тебя рядом, потому что ты не позволяешь мне приближаться к другим мужчинам, вот и я не подпущу тебя к женщинам, — призналась я.
— Знаешь, когда разорвем связь, я тебя точно убивать не буду! Потому что это слишком просто! Думаю, я выдам тебя замуж за первого встречного и отправлю куда-нибудь в самый дальний уголок королевства, чтобы никогда тебя больше не видеть и не слышать! Или верну Фениксу. Уверен, он заточит тебя в замке, обрекая на вечное одиночество. Так что за свою выходку ты еще поплатишься! — заявил он.
— Мне уже трястись и умолять о пощаде? — усмехнулась я. — Мне не грозит вечное одиночество! Я умру от рук синеглазого мужчины, и, если верить прорицателям, не дотяну даже до двадцати пяти лет. Так что бродить в этом мире мне осталось минимум лет пять, а может еще меньше.
— Обязательно вознагражу этого человека, отдам самое ценное, что есть — металл! За то, что избавит мир от такой занозы! — прорычал Актазар, а я с такой силой сомкнула челюсть, что зубы заскрипели.
Не стала ему отвечать, глубже вдохнула, пытаясь унять дрожь в теле и раздражение, закрыла глаза. Не заметила, как провалилась в сон.
«Они преследовали нас. Сердце гулко билось в груди. Их было слишком много, а нас только двое. Я осознала, что отец накажет меня, он не позволит нам быть вместе! «Что же мы наделали? Зачем прикоснулись друг к другу? Но ведь это самые прекрасные чувства, которые мы когда-либо испытывали. Они убьют нас! Или еще хуже, переделают! Сотрут все воспоминания! Но я не хочу этого! Как сохранить то прекрасное, что возникло между нами? Как объяснить отцу, что это лучшее, что может быть у нас? Он никогда не поймет! Он не способен на эти чувства, как и все остальные! Они убьют нас только за то, что мы другие! Зачем мы дотронулись друг до друга? Хотя, это вышло случайно! И теперь за эту случайность придется отдать жизнь? Нет! Нет! Я не хочу так! Должен быть выход! Мы же наделены разумом! Я обязана придумать, как сохранить это неописуемое притяжение!», — размышляла, пока изо всех сил убегала от преследования.
— Ян! Нам не скрыться! — с отчаянием прошептала, останавливаясь. Он прижал меня к своей груди и пристально посмотрел. А я утонула в омуте синих глаз. Когда Ян был рядом, меня наполняла сила, я заряжалась энергией и хотелось вечно ощущать это необычное чувство, что случной возникло между нами, когда мы соприкоснулись.
— Наши отцы не пощадят нас! — спокойно проговорил он, а потом склонился и поцеловал меня так страстно и нежно, что я засветилась вся, наполнилась энергией, казалось, что смогу противостоять любой армии. От поцелуя он тоже засиял ярче прежнего. — Это нечто невероятное! Если бы они поняли, как это прекрасно, за нами бы не охотились! — прошептал он, нежно гладя меня по щеке.
— Они уже близко! Я чувствую их! И отцы наши приближаются! У них готово решение! Ян! Я не хочу тебя терять! Не желаю расставаться! — проговорила, вцепившись в него сильнее. Прижалась, пытаясь слиться воедино, чтобы не смогли нас разлучить. «Вот оно! Вот он выход! Стать едиными! Навечно! Тогда, чтобы отцы с нами не сделали, мы все равно отыщем друг друга!», — подсказал разум.
— Отличный вариант! Но как воплотить эту задумку? — поинтересовался Ян, услышав мои мыли.
Нас окружили собратья. А мы с Яном выстроили вокруг себя стену из своего свечения. Знали, что отцов этот барьер не остановит, но у нас было еще немного времени до их появления.
— Держись! Иначе они одолеют нас! Давай, думай, как стать едиными! Не сдавайся! Инь, ты нужна мне! Мы одолеем их всех, только если будем вместе! — прошептал он, будоража меня, отчего барьер окреп и не подпускал остальных.
— Знаю, что нужно сделать! Так они никогда нас не разлучат! Даже, если уничтожат! — уверенно заявила я и посмотрела на него своими черными глазами. Прикоснулась к его груди, а он к моей и впервые ощутила невыносимую муку…»
С визгом подскочила на кровати, пытаясь угомонить свое сердце. Внутри все горело и жгло, словно из меня вырвали клок. Не могла отдышаться, воздуха не хватало. «Что это за сон? Раньше ничего подобного не видела!», — промелькнула мысль. Встретила на себе обеспокоенный взгляд Актазара и утонула в омуте его голубых глаз. Душа перевернулась, затрепетав внутри. Меня тянуло к нему так сильно, что сопротивляться не могла, да и не желала.
